Невидимый - Юнгстедт Мари. Страница 12

— Даже не знаю, что вам рассказать.

— Мы хотели только спросить о ваших взаимоотношениях с Хеленой, — проговорил Юхан. — Вы хорошо ее знали?

— Она была моей лучшей подругой, хотя в последние годы мы нечасто встречались. Мы вместе учились в школе, а знали друг друга еще с садика. После девятого мы оказались в разных классах, но постоянно общались. В те времена мы жили рядом в типовых коттеджах на Рютегатан, в Висбю, возле офиса компании «Эриксон». Ну, который сейчас называется «Флекстроникс».

— А во взрослом возрасте вы поддерживали отношения?

— Семья Хелены переехала в Стокгольм, когда мы окончили гимназию. [6]Кстати, это было летом — вскоре после того, как ей исполнилось двадцать. Я это точно помню, потому что она устроила тогда большой праздник здесь, на Готланде, по случаю дня рождения. А потом они переехали в Дандерюд. Мы все равно не терялись, перезванивались но нескольку раз в неделю, я часто ездила к ней в гости в Стокгольм. А летом она всегда приезжала сюда. Ведь у них остался этот домик возле пляжа Густавс.

— Что за человек была Хелена?

— Она была веселая и неунывающая. Очень открытая, легко сходилась с новыми людьми. Она была оптимисткой. Во всем видела хорошее.

Эмма поспешно поднялась и вышла из комнаты. Вскоре она вернулась со стаканом воды и рулоном бумажных полотенец.

— А друг Хелены — что он за человек?

— Пер? Отличный парень. Симпатичный, внимательный, очень заботился о Хелене. Я убеждена, что он невиновен.

— Давно они вместе?

Эмма отхлебнула воды.

«Она неподражаема», — подумал Юхан.

— Шесть лет. Они познакомились в то лето, когда я вышла замуж.

— У них все было хорошо? — продолжал Юхан, ощущая легкий укол оттого, что она упомянула о своем замужестве.

Естественно, она замужем. Большой дом, песочница и детские велосипеды в саду. «Идиот! — сказал он самому себе. — Она не станет твоей очередной победой».

— По-моему, да. Правда, иногда она уставала от него и спрашивала себя, так ли уж она его любит. Но это бывает со всеми, кто долго вместе. Мне кажется, она собиралась и дальше жить с ним. Она не раз говорила, что если будет заводить детей, то только от Пера. С ним ей было спокойно.

— Можно, я задам вам несколько вопросов перед камерой? Только те, на которые вы готовы отвечать.

— Даже не знаю. Не знаю, что сказать.

— Давайте все же попробуем. Если вам будет тяжело, мы прервемся.

Петер принес камеру. Он не стал устанавливать штатив или дополнительное освещение. Ситуация и так была щекотливой. Юхан пересел на диван рядом с Эммой. Теперь он ощущал запах ее только что вымытых волос.

Интервью получилось удачным. Эмма рассказала о Хелене и об их дружбе. О своем страхе и о том, как весь мир перевернулся для нее после убийства.

— Возьмите мою визитку — вдруг вы захотите еще что-нибудь рассказать? И вообще на всякий случай, — сказал Юхан, когда они уходили.

— Спасибо.

Она положила визитную карточку на комод, даже не взглянув на нее.

Когда они вышли на дорогу перед домом, Юхан перевел дух.

— Какая женщина! — пробормотал он и повернулся к Петеру, который шагал сзади с камерой на плече.

— Такой красавицы я давно не видывал, — согласился коллега. — Как она очаровательно говорит! А какие глаза, какая фигура! Я погиб.

— И ты тоже? Жаль только, что она замужем и у нее дети.

— А мне вообще везет, — усмехнулся Петер. — Слушай, надо снять дом снаружи. Подожди пару минут, — бросил он и исчез за углом.

Парковка возле торгового центра перед универмагом «Обс» пустовала. «Через пару недель здесь будет не протолкнуться», — подумал Кнутас, сидевший за столом в своем кабинете. Он только что разговаривал по телефону с женой, которая в красках описала ему, как принимала утром роды, — родились близнецы. Это привело ее в полный восторг — она и сама была мамой близнецов. Ее радость передалась и ему, но ненадолго. Тепло, которое он ощущал во время разговора с женой, снова сменилось тревожными мыслями об убийстве Хелены Хиллерстрём.

До этого события ситуация на Готланде оставалась спокойной. С 1950 года на острове произошло около двадцати убийств, десять из них — в 90-е годы. Этот всплеск преступности очень волновал его. Почти все убийства произошли на почве бытовых ссор, обычно в рамках семьи. Ревность, пьяные драки. Два убийства остались нераскрытыми: пожилую женщину забили палкой до смерти в ее доме во Фрёйеле в 1954 году, второе произошло в отеле Висбю в декабре 1996-го, была убита женщина-портье, по всей видимости в связи с ограблением. Это случилось, когда Кнутас уже возглавлял городское управление криминальной полиции. Хотя с самого начала к делу подключилось Центральное управление и трое сотрудников оттуда проработали на Готланде почти полгода, раскрыть это дело так и не удалось.

Оно отложилось где-то в глубине сознания, как заноза, но он старался не думать о нем. Убийство в отеле и так стоило ему многих бессонных ночей.

Он достал трубку и стал тщательно набивать ее.

И теперь вот это. «Тут дело совсем иного рода, — подумал он. — Молодая женщина убита зверским способом, да еще эти трусики!..»

Утром прибыли два следователя из Центрального управления, они уже провели первое совместное совещание. Шумный комиссар Мартин Кильгорд, громогласный и общительный, держался как-то даже слишком по-приятельски. Его Кнутас знал только понаслышке — о нем говорили как о профессионале. Однако Кнутас пока чувствовал себя с ним несколько скованно. Он надеялся, что это со временем пройдет. Помощник Кильгорда, инспектор Бьёрн Хансон, производил впечатление человека строгого и основательного. Это больше устраивало Кнутаса.

Тем временем тело Хелены Хиллерстрём было отправлено в отдел судебно-медицинской экспертизы в Сольне. Однако перед тем судмедэксперт осмотрел тело на месте. Для следствия это было важно. Опыт подсказывал Кнутасу, что шансы раскрыть преступление повышаются, если судмедэксперт обследует тело на месте преступления. Кроме того, сразу после обнаружения тела огородили значительную территорию. Этому он тоже научился с годами. Чем большую территорию сразу удается огородить, тем лучше.

Серьезной проблемой являлось отсутствие свидетелей. Никто ничего не видел и не слышал. На побережье в этом месте нет никакого жилья. Все немногочисленные дома расположены гораздо выше.

Орудие убийства не найдено. Никаких других следов, важных для следствия. Почти ничего конкретного — пара окурков, которые могли оказаться на этом месте и раньше, и следы кроссовок. Все, что им известно об убийце, — что у него большой размер обуви.

Все участники вечеринки, кроме Кристиана Нурдстрёма, уже допрошены. Ничего примечательного эти допросы не дали. Кнутас был почти на сто процентов уверен в невиновности Бергдаля. За долгие годы работы полицейским он провел достаточно много допросов, чтобы доверять своей интуиции. В поведении Пера Бергдаля было нечто бесхитростное и откровенное. Царапины, судя по всему, были получены им от Хелены, а судмедэксперт обнаружил у нее на щеке и за ухом следы удара, нанесенного ей перед смертью. С другой стороны, известно, что они поссорились. Легко понять, почему Бергдаль сразу в этом не признался. Однако теперь надо найти что-нибудь новое — и срочно.

Кнутас покрутился на стуле и посмотрел в окно. День выдался серый и унылый. Пока лето совсем не ощущалось. Вчерашнее солнце показалось ненадолго. Сегодня все снова заволокло облаками.

Карин Якобсон и Томас Витберг уже прибыли в Стокгольм. Карин звонила ему в первой половине дня. Они допрашивают людей, окружавших Хелену Хиллерстрём, и, скорее всего, пробудут в Стокгольме еще несколько дней. Когда Карин не было рядом, Кнутасу очень ее недоставало. Само собой, у него сложились прекрасные отношения и с другими членами группы, но к Карин он все же относился по-особому. С первых дней, как она пришла на работу в полицию Висбю после нескольких лет практики в Стокгольме, ему было как-то легко говорить с ней. Она сразу вызвала доверие. Поначалу ему даже казалось, что он влюблен в Карин, но примерно в то же время он встретил свою будущую жену и был ею совершенно очарован.