Скандинав (СИ) - Гуров Валерий Александрович. Страница 25

Глава 13

Ох…

Ах…

Ух…

У меня полный спектр чувств набрался за минувшую ночь. Ощущения такие, как будто в зоне боевых действий спал, в ожидании бомбежки. Тревожно, все время просыпался, ворочался, беспокоился как бы на рану не лечь, дабы хуже не стало. И только начал кемарить и засыпать, как настало утро следующего дня!

Теперь оежу с закрытыми глазами. Но чувствую через веко легкие прикосновения первых еще не смелых, первых солнечных лучей. Времени точного знать не знаю, но судя по тому, что по ощущениям сейчас раннее утро и только светает. Вряд ли позже пяти утра. Тело все крутит и ломит, как будто с жуткого перепоя проснулся. Ну не привык я спать на твердой земле, в походах и в тех спали в спальных мешках, а они куда как мягче будут — эх, как не хватает этой штуки сейчас, чтобы закутаться в чем-нибудь тепленьком с головой…

Будильник для пробуждения здесь тоже оказывается есть. Им выступают местные птицы. Громкие падлюки, горланящие на разный лад, чтобы им неладно было. Тут хочешь, не хочешь, а проснешься. Если в 21 веке ты привыкаешь к шуму, и не обращаешь внимания на громкие звуки с улицы, то в 9 веке ты столь же быстро привыкаешь к тишине. Поэтому даже дятел, дубасящий в ствол дерева своим длинным клювом, слышится тебе сродни звуку работающего отбойного молотка.

Тук-тук-тук.

Прямо по мозгам бьет, зараза.

Лежу с минуту с закрытыми глазами, уже не заснуть. Затем тупо открываю глаза, которые будто бы песком забиты. Веки тяжелые, опускаются, во рту привкус помойки. Я сразу же отрываю голову от «подушки», подымаясь со своей самодельной «кровати». Это в России 21 века, я всегда подолгу нежусь в кровати на мягком матрасе, собираюсь с мыслями, прихожу в себя после сна. Здесь на Руси 9 века подобные фокусы не прокатывают, и старые привычки придется отложить в сторону. Хотя, признаюсь, от такого тяжело отказываться. К хорошему быстро привыкаешь, да. Но отвыкаешь от хорошего не быстро. Но беру себя в руки, понимая, что обстоятельства изменились наглухо. Я теперь не на фрилансе работаю и не из своей квартиры, я теперь, не побоюсь этого слова, болотовладелец и работаю в лесу с целым ворохом нерешенных проблем и огромным списком задач, который только предстоит для самого себя сформулировать.

Что о проблемах… Во-первых, холодно, и на придавленной за ночь траве особо не понежишься, как бы не хотелось обратного. Проблема? Проблема, причем с большой буквы «П», и ее надо каким-то образом решать, думать поживее куда и как халупу у болотца ставить.

Во-вторых… да что перечислять — надо брать и делать, а не заниматься прокрастринацией. Вон, неплохо начать с того, чтобы подбросить хворосту в костер, дабы не затух окончательно. От костра уже не идет былого тепла, а проводить снова танцы с бубном-аля-трутом и рожать пламя из воздуха, у меня нет ни малейшего желания.

Сказано — делаю тотчас. Уже через пару минут, как открыл глаза, стою возле своего почти потухшего за ночь костра и окидываю его критическим взглядом. Как то, признаться, я этот момент проворонил, что костер за ночь выгорит. Скорее мне повезло, что на этот раз огонь окончательно не потух — вон угольки до сих пор тлеют, вон дымок еще едва заметный ползет. Недолго думая, скидываю на угольки все свои запасы хвороста и веток — пару минут и костер заново разгорается. Я же ставлю для себя галочку, что обязательно сделаю свой костер более практичным, чтобы он горел подольше и желательно без стихийных затуханий. Не вставать же посереди ночи для регулярного «подкармливания» пламени подкладкой дров. На самом деле, задача не такая уж сложная, просто вчера у меня не было толком времени сделать правильную кладку.

Второе важное дело, которое не потерпит промедления — мое ранение, полученное от скандинавского меча. Я на удивление спокойно провел минувшую ночь, если говорить именно про рану, всего пару раз испытывал неприятную тянущую боль в месте ранения, но эта боль быстро стихала, успокаиваясь. Сейчас я с немалым удовлетворением обнаружил, что моя повязка, наложенная на ранение, не пропиталась насквозь в крови, что уже хорошо по определению. Рана медленно, но заживала, что внушало определенный оптимизм и надежду, что все обойдется. Пфу-пфу-пфу, температуры не было тоже, а если и была какая, то я не чувствовал ее на себе. Не менее важно то, что к ране не прилипла дрянь в виде заразы и какой-нибудь инфекции. Чем лечиться в условиях дикого леса и отсутствия лекарств, я попросту не знал, поэтому не дай боже.

Как бы то ни было, я решил поменять на ране повязку. Аккуратно снял старую, морщась, увидел на месте ранения неприятную кесю-месю из подсохшей крови, срастающихся кусочков собственной плоти и прилипшей кожи. Да уж… но главное, что поверх всего этого добра начала образовываться корочка и никаких загноений близко нет. Заживает. Не знаю, насколько верно я поступаю, но я нашел неподалеку от своего болота природный родник с кристально чистой водой и решил хорошенько промыть рану. И в довесок протереть ее края от старой запекшейся крови. Новой ткани для повязки у меня, по понятным причинам не оказалось, поэтому пришлось отрывать новый лоскут от рубахи (с такими темпами я скоро останусь гол, как сокол, но другого выхода нет). Тщательно вытерев края раны смоченным водой концом рубахи, накладываю новую повязку на ранение. Старую повязку из рукава тоже не выбрасываю — споласкиваю, как следует в ручье, вешаю на ближайший сук сушиться. Вот, теперь будет повязка на замену.

Сам ловлю себя на мысли, что жуть, как хочется есть, стенки желудка от голода буквально к позвоночнику прилипают и из живота доносятся булькающие звуки. От мысли, что завтрак придется готовить с нуля, расстраиваюсь. Увы, но в лесу дреговичей не предусмотрено ни холодильника, откуда я смогу достать колбасу или сыр для бутерброда, ни кофемашины, в которой я смогу заварить крепкий утренний кофе из натуральных зерен. И мобильника тоже тут по понятным причинам нет, по которому можно заказать в ближайшей кафешке готовый завтрак на доставку. Эх, 9 век, куда ни глянь и со всех сторон полный облом. Правда у меня в закромах остались «остатки былой роскоши» в виде кусочка высушенной икры, подаренной мне одним из дружинников, но вспомнив как икра противно прилипает к зубам, решаю такое счастье оставить на черный день. Если уж совсем жрать будет нечего, придется икорку порассасывать. На завтрак же у меня сегодня будут грибы.

Собираю внушительную горстку грибов, что растут у ближайшего дуба, возвращаюсь к костру, уже во всю разгоревшемуся и поигрывающему язычками пламени, и нанизываю грибы на палку, плотненько так, один к другому, чтобы сок не уходил. Тушу над открытым пламенем пару минут, равномерно переворачивая, все как по феншуй. Когда палка начинает дымиться и воспламеняться, убираю ее от костра, снимаю грибы и нанизываю на другую палку еще раз. Тушу по новой, в воздухе уже появляется приятный аромат моего будущего завтрака, от которого у меня щекочет в животе. На третьей палке мой завтрак оказывается готов к употреблению. На самом деле не так уж и сложно — пятнадцать минут времени, а еда полезная, вкусная, только-только с пылу-жару. Настроение постепенно улучшается.

Пока грибы остывают, решаю проверить, как обстоят дела с моими торфяными лепешками. Осматриваю свой лепешичий «склад», а заодно решаю перевернуть лепешки, не откладывая дело в долгий ящик. Знаю, что в случае с торфом подобная процедура крайне необходима и даже обязательна — только так «в поле» из ископаемого можно вывести вредные кислоты, опасные для дыхательных путей и получить качественный итоговый продукт. А качественный продукт мне как раз нужен, хотя еще до конца не определился, что буду делать со своим найденным сокровище. Переворачиваю лепешки аккуратно, той самой лопаткой, которую сконструировал для этих целей вчера. За ночь мои лепешки немного подсохли и чутка схватились в той форме, которую я им предал. Все это, конечно, далеко не то, что мне требуется, но впереди погожий день, судя по тому, что на небе не видно ни одного грозового облака. Значит будет ярко светить солнце и мы свое еще наверстаем.