Цементная блондинка (Право на выстрел) - Коннелли Майкл. Страница 50

— Разумеется, после своей смерти Норман Черч перестал убивать людей. Но помимо него был — и есть — кто-то еще. Убийца, применяющий те же методы, что и Норман Черч.

— Спасибо, мистер Босх. Когда вы пришли к такому заключению?

— На этой неделе, когда было обнаружено еще одно тело.

— Кем оказалась жертва?

— Женщиной по имени Ребекка Камински. Она исчезла два года назад.

— Детали ее смерти совпадают с деталями гибели остальных жертв Кукольника?

— Полностью, за исключением одной вещи.

— Какой же?

— Она была погребена под слоем цемента. Спрятана. Норман Черч всегда оставлял свои жертвы в людных местах.

— И больше никаких различий?

— Никаких.

— Таким образом, поскольку эта женщина умерла два года спустя после убийства вами Нормана Черча, он не может быть обвинен в этом преступлении?

— Совершенно верно.

— То, что он был мертв, прекрасно доказывает его алиби, не так ли?

— Совершенно верно.

— Каким образом было обнаружено тело?

— Я уже сказал — оно было залито цементом.

— Но каким образом полиции удалось узнать о месте захоронения?

— Мы получили записку с указанием места.

Тогда Чэндлер предоставила суду вещественное доказательство со стороны истца под номером 4А, и судья Кейс принял его, отклонив при этом очередной протест Белка. После этого Чэндлер передала копию Босху, чтобы тот опознал документ и зачитал его.

— Вслух, пожалуйста, — сказала она, прежде чем Босх начал читать. — Для присяжных.

Босху было жутковато зачитывать слова последователя в притихшем зале. Когда он умолк, в воздухе еще некоторое время висела тишина, затем Чэндлер продолжила:

— Он пишет: «Хоть годы прошли, а я все еще здесь». Что это может значить? — спросила она.

— Это значит, что он пытается приписать все убийства себе. Он требует к себе внимания.

— Может быть, он действительно совершил все эти убийства?

— Не может. Потому что девять из них были совершены Норманом Черчем. Улики, найденные в квартире этого человека, неопровержимо доказывают, что он убил девятерых женщин. В этом не может быть никаких сомнений.

— Кто обнаружил улики?

— Я, — ответил Босх.

— Не являются ли они в таком случае сомнительными, детектив Босх? И не выглядит ли абсурдной версия о втором убийце, применяющем те же самые методы?

— Она не абсурдна. Такое бывает. И убитый мной человек не был невиновным.

— А может, все разговоры о подражателе или последователе — это всего лишь придуманная вами шарада, цель которой — оправдать, да-да, именно так — убийство невиновного человека? Невиновного, безоружного человека, единственное «преступление» которого заключалось в том, что он привел с улицы проститутку, кстати, с молчаливого согласия своей жены.

— Нет, это не так. Норман Черч убил...

— Благодарю вас, мистер Босх.

— ...Многих женщин. Он был чудовищем.

— Вроде того, который убил вашу мать?

Босх бессознательно посмотрел на публику, увидел Сильвию и отвернулся. Пытаясь взять себя в руки, он задержал дыхание. Чэндлер не удастся вывернуть его наизнанку.

— Да. Возможно, они были одинаковы. Оба — монстры.

— Именно потому вы и убили его, не так ли? Под подушкой не было никакого парика. Вы убили его потому, что увидели перед собой убийцу своей матери?

— Нет, вы ошибаетесь. Неужели вы думаете, что если бы мне нужно было сочинить байку для собственного оправдания, я не смог бы найти ничего лучше парика? Там была кухня, в ней — сколько угодно ножей... Зачем мне изобретать...

— Довольно, довольно! — пролаял судья Кейс. — Мы отклоняемся от темы. Мисс Чэндлер, вместо того, чтобы задавать вопросы, вы стали высказывать предположения, а вы, детектив Босх, занялись тем же самым вместо того, чтобы отвечать на вопросы. Давайте еще раз.

— Да, ваша честь, — ответила Чэндлер. — Можно ли утверждать, детектив Босх, что навешивание всех убийств на Нормана Черча являлось продуманной дымовой завесой, которая теперь, после обнаружения женщины в цементе, начинает развеиваться?

— Нет, это неправда. Ничего не начинает развеиваться. Черч был убийцей и заслужил то, что в итоге получил.

Услышав собственный ответ, Босх внутренне вздрогнул и на секунду зажмурился. Она все-таки добилась своего. Открыв глаза, он посмотрел на Чэндлер. Ее взгляд был пустым и холодным. В нем не отражалось ровным счетом ничего.

— Вы сказали, он заслужил то, что получил, — тихо произнесла она. — Когда же вас успели назначить судьей, присяжными и палачом?

Босх отпил из стаканчика.

— Я лишь хотел сказать, что он сам затеял эту игру. Что бы ни случилось с Черчем, вся ответственность за это лежит только на нем. Когда начинаешь играть в такие игры, нужно знать, какими могут быть последствия.

— Точно так же и Родни Кинг получил то, что заслуживал?

— Протестую! — заорал Белк.

— Протест принят, — откликнулся судья. — Ну ладно, мисс Чэндлер, вы...

— Это разные вещи.

— Детектив Босх, я поддержал протест, значит, вы можете не отвечать на вопрос.

— Пока у меня больше нет вопросов, ваша честь, — сказала Чэндлер.

Босх наблюдал, как она подошла к своему столу и бросила на его деревянную поверхность блокнот. Прядь волос по-прежнему свисала с ее затылка. Теперь-то Босх уже точно знал, что эта деталь была частью тщательно продуманного и разыгранного представления. После того, как Чэндлер села, Дебора Черч дотянулась до нее и сжала ее руку. Чэндлер не улыбнулась и не сделала никакого ответного жеста.

Белк как мог постарался исправить ущерб, нанесенный перекрестным допросом, задавая вопросы об ужасных подробностях преступлений, стрельбе в квартире Черча и расследовании фактов, связанных с этим человеком. Но его, похоже, уже никто не слушал. Перекрестный допрос, проведенный Чэндлер, казалось, создал в зале вакуум.

Белк был настолько беспомощен, что Чэндлер даже не утруждала себя дополнительными вопросами, и наконец Босху разрешили покинуть свидетельское место. Обратный путь к столу защиты показался ему в милю длиной.

— Кто следующий свидетель, мистер Белк? — осведомился судья.

— Не могли бы вы дать мне несколько минут, ваша честь? — ответил вопросом Белк.

— Конечно.

Повернувшись к Босху, он прошептал:

— Я предлагаю прекратить выступления. Как ты на это смотришь?

— Не знаю.

— У нас больше нет свидетелей, если только ты не хочешь вызвать кого-нибудь из следственной бригады. Но они повторят то, что уже говорил ты, и получат от Чэндлер такую же вздрючку. Я бы на этом остановился.

— А может, еще раз вызовем Лока? Он поддержал бы меня в том, что я говорил о последователе.

— Рискованно. Он ведь психолог и не сможет сказать нам ничего, кроме «это возможно». А она с таким же успехом заставит его сказать «а возможно, и нет». Его ведь на эту тему не допрашивали, и мы не знаем, что у него на уме. Кроме того, нам, по-моему, следует избегать разговоров о втором убийце. У присяжных от этого только мозги набекрень съедут, а мы...

— Мистер Белк, — произнес судья. — Мы ждем.

Поднявшись из-за стола, Белк объявил:

— Ваша честь, защита прекращает выступления.

Окинув Белка долгим взглядом, судья обратился к присяжным и сообщил им, что на сегодня они свободны — адвокатам понадобится остаток дня, чтобы подготовить финальные выступления, а ему — инструкции для жюри присяжных.

После того, как присяжные покинули зал, к стойке подошла Чэндлер. Она попросила судью вынести директивный вердикт в пользу истца, в чем ей было отказано. Белк сделал то же самое, попросив о вердикте в пользу ответчика. На это голосом полным сарказма судья попросил его сесть на место.

Босх встретился с Сильвией через несколько минут после того, как переполненный зал заседаний опустел. Вокруг двух адвокатов собралась толпа журналистов. Взяв Сильвию под руку, Босх двинулся вместе с ней по вестибюлю.

— Я же просил тебя не приходить сюда, Сильвия.