Богини судьбы - Майбах Юлиана. Страница 23

– Думаешь, меня хоть как-то интересует возможность стать охотником? По-твоему, до меня до сих пор не дошло, что в бою я пустое место? Притом что вы все каждый раз так усердно стараетесь мне это продемонстрировать. – Я грустно качаю головой. – Ты правда такого мнения обо мне или просто хочешь обвинить меня хоть в чем-нибудь, чтобы задеть?

К нам подходит Тай и закидывает руку на плечи Эйдену.

– Не думал, что ты так взбесишься. Это я ее пригласил. – Он смотрит на меня и кивает в сторону столов.

Я возвращаюсь к Макс и Люсии, которые уже устроились за столиком и машут руками, чтобы я шла к ним. Макс указывает на свободное место рядом с собой, куда я и сажусь. Она сразу поворачивается к парню напротив. У него трехдневная щетина и темные волосы.

– Значит, вы здесь, чтобы отпраздновать победу над нокту. Как прошел бой? Сколько вас было? Много одеона вам пришлось использовать и какие чары применять?

Молодой человек смеется и с кривой ухмылкой пихает локтем в бок своего соседа.

– Чем-то напоминает мои школьные годы. Помнишь тренировки? Вечно этот анализ. – Весело покачав головой, он отвечает Макс: – На самом деле нам вообще ничего нельзя вам об этом рассказывать, но так как вас пригласил Тай и мы тут так мило сидим все вместе… – многозначительно подмигивает ей он. – В бою мы вроде как больше руководствуемся инстинктами. Со временем они обостряются, так что можно на них положиться.

– Кажется, у этой троицы инстинкты еще не развились, иначе они бы сюда не пришли. Что в нашей компании забыли три школьницы? – Викки морщит нос, как будто от нас исходит ужасная вонь.

– Только ты не начинай, – вмешивается Тай, который как раз вернулся с Эйденом. – Я их пригласил, они мои гости. Будьте с ними полюбезнее. – Охотник садится на стул и делает глоток из бокала. Похоже, он считает, что на этом тема закрыта.

Мне все еще хочется встать и уйти. Что нам здесь делать? Нас явно не желают тут видеть, а парень, с которым общается Макс, продолжает этот разговор лишь для того, чтобы польстить своему эго. Но мои подруги не собираются никуда уходить, поэтому ради них я пытаюсь взять себя в руки.

Эйден садится к нам, прямо рядом с Таем и Викки. Она одаривает его очаровательной улыбкой и, к моему удивлению, придвигается ближе к нему – сильно ближе. Они практически обнимаются. Не сдержавшись, я задумчиво приподнимаю брови при виде этого зрелища.

– А это девочка, которую ты проверял и признал непригодной, да? – спрашивает она у Эйдена, доверчиво кладет ладонь ему на руку и поворачивается к нему.

Тот лишь кивает:

– Да, но следует отдать ей должное, у нее очень сильная воля. Это компенсирует многие ее недостатки.

– Спасибо за прекрасный комплимент, – огрызаюсь я.

– Надо же, она еще и с характером, – замечает парень с трехдневной щетиной.

– А все мы знаем, что именно это и втягивает людей в неприятности, – говорит Викки, глядя на меня. – Ты же недавно в нашей школе, верно?

– Пару недель, – откликаюсь я и готовлюсь к следующему едкому намеку.

Она кивает, слегка поворачивает голову набок и смотрит на меня холодными льдисто-голубыми глазами, с собственническим видом поглаживая Эйдена по бедру.

– И поэтому ты решила, что лучше провести время на вечеринке, вместо того чтобы тренироваться и работать над своими слабыми сторонами? Ты ведь, кажется, сильно отстаешь от своего класса. – Виктория поднимает глаза на Эйдена и добавляет: – Впрочем, каждый сам знает, как распоряжаться своим временем. – Она кладет голову ему на плечо, обхватывает ладонями его руку. Прикосновения выглядят естественными и привычными. Тяжело сглотнув, я встаю, чтобы взять себе попить.

– Принести вам тоже что-нибудь? – спрашиваю я у Макс и Люсии, которые кивают и заказывают колу.

Я рада выйти из-за стола и только тогда могу вздохнуть с облегчением. Тем не менее в животе поселилось какое-то жгучее чувство, такие глубинные ярость и разочарование, что хочется кричать. Какого черта я здесь делаю? Почему просто не ухожу?! Я знаю, что это ошибка, но просто не могу иначе: меня удерживает дурацкая гордость. Не позволю так с собой обращаться и не сбегу. Только не так.

Немного успокоившись, я возвращаюсь к нашему столу со стаканами колы в руках. Викки все еще висит на Эйдене, крепко вцепившись в него. Но что пробирает меня до мозга костей, так это взгляд, с которым он на нее смотрит: в его глазах столько тепла и доверия. Едва я появляюсь, у меня возникает чувство, будто настроение меняется. В воздухе витает такое напряжение, что у меня волоски на руках встают дыбом.

– Ну, тогда еще раз поздравляю с победой. Это правда была успешная миссия, – объявляет парень с трехдневной щетиной и поднимает бокал. Остальные вторят ему, поворачиваясь в сторону Эйдена, Тая и Викки.

Мы поднимаем стаканы и чокаемся.

– Итак, значит, вы победили нокту? – осторожно спрашивает Люсия у Тая.

Тот кивает:

– Мы высвободили немного одеона и приманили их с его помощью. Их пришло на удивление много, но в конце концов бой получился довольно короткий и нам удалось всех их уничтожить.

– Наверняка у тебя это не первое задание, – восхищенно спрашивает Макс.

Тай неопределенно кивает:

– Да, была парочка.

– А когда ты окончил школу, то чувствовал, что хорошо подготовлен к работе охотником? Есть ли какие-то области, в которых нужно продолжать совершенствоваться самостоятельно?

Викки тихо смеется, хотя это, похоже, никак не связано со словами Макс. Судя по всему, она вообще не слушала, потому что поглощена разговором с Эйденом, который что-то ей рассказывает с этой своей соблазнительной улыбочкой на губах. Я вижу его красивое лицо, глаза, которые так чудесно блестят и словно не видят ничего, кроме Викки. Они что, встречаются? Или между ними как раз что-то назревает? Мне неприятна одна мысль об этом. А еще и наблюдать за ними… Перед внутренним взором моментально вспыхивает то, как Эйден изображал чувства ко мне, как мы сблизились. Мне просто больно видеть, что есть человек, перед которым он, кажется, не притворяется, к которому действительно испытывает такие чувства. Ну почему это обязательно должна быть Викки? Да, она прекрасна, у нее восхитительная фигура, она отличный боец и, если верить Таю, уже давно дружит с Эйденом. Судя по всему, идеальная кандидатка. Конечно, со мной она ведет себя жутко надменно, но что я о ней знаю? Может быть, в остальном она добрейшей души человек? Я не хочу совершать ту же ошибку, что и она, и торопиться судить о других.

– Тереза? – раздается голос, который выдергивает меня из круговорота мыслей. Я растерянно смотрю на Тая. – Все нормально? – спрашивает он.

Кивнув, выдавливаю из себя улыбку.

– Да, лучше всех. Просто задумалась о домашнем задании.

– Какая сознательность, – вставляет Викки, которая, очевидно, все-таки прислушивалась одним ухом к нашему разговору.

– Ну, должны же у меня быть хоть какие-то положительные стороны, – ироничным тоном парирую я.

– Какое самопознание.

– Оставь ее в покое, – пытается утихомирить свою подругу Тай. – Вообще-то я спрашивал, где ты жила раньше и освоилась ли уже в Сан-Франциско?

Я морщу лоб и не могу сдержать улыбку. Почему-то мне кажется очень милым, что Тай старается перевести беседу в другое русло.

– Я из Тусона. И да, мне тут вполне по душе.

– О, из Аризоны. Я раньше жил в Финиксе, правда, недолго, – говорит парень с трехдневной щетиной. Он немного рассказывает о времени, которое еще мальчишкой провел там с родителями. – Моя мама была носительницей ключа. Папа тоже из этого мира, но ключ его так и не выбрал. Когда умер дедушка, я унаследовал его ключ, и родители поняли, что я должен ходить в академию Сиена-Хардфорд, чтобы получить лучшее образование. Так что мы переехали в Сан-Франциско. К счастью, я легко тут освоился, и со школой у меня проблем не возникало. Все-таки к тому моменту я уже многому научился у мамы с папой.

В компании завязывается по-настоящему интересный разговор о том, как к каждому из них попали ключи и как прошло их школьное время. По крайней мере, теперь охотники стали казаться более открытыми и дружелюбными. Я благодарна Таю за то, что он поднял эту тему. Пока трое его друзей делятся историей из своих школьных дней и чуть ли не умирают со смеху, он бросает на меня заговорщицкий взгляд, и я благодарно киваю.