Парад искажений (СИ) - Филатов Валерий. Страница 34

— Попробуем, — согласился Андрей Викторович и протянул Суслову донесение агента из Канады. — Это первое.

Михаил Андреевич прочитал и смял в кулаке бумагу.

— Это невозможно, — прошептал, но потом взял себя в руки, сверкнув глазами на Ткачёва. — Что-то ещё?

— Конечно. У вас секретарем служит Алексей Дубинский, не так ли?

— Допустим…

— Дубинский отправлял донесения в Канаду, прикрываясь дипломатической почтой и… вашей подписью. А он поступил на службу по вашей рекомендации. Это второе. Третье… Директор Союзгосцирка Анатолий Колеватов, кстати, за которого вы хлопотали и лично визировали его на должность, пересылал за границу под видом циркового инвентаря платы интеллектуальной системы комплекса противоракетной обороны «С-550». Четвёртое — в разработке иностранных спецслужб числится некий фигурант под кличкой «Горби». А ведь совершенно недавно Михаил Горбачёв стал из секретаря Ставропольского крайкома секретарём ЦК КПСС, и замечу, что это именно вы выдвинули его на этот пост. А Михаил Горбачёв тесно связан с Александром Яковлевым — послом СССР в Канаде. Донесение, по которому, вы только что смяли. И последнее… генерал Цвигун, ваш близкий друг и соратник, сегодня ночью отдал приказ ликвидировать генерала Трефилова и изъять документы из его сейфа. Там, — Ткачёв резко махнул на дачу Трефилова, — четыре офицера из отдела Цвигуна. Их признания в письменном виде будут доставлены Андропову. А ещё… на втором этаже лежит удушенная этими… исполнителями женщина. Женщина, Михаил Андреевич! Секретарь генерала Трефилова…

— Хватит! — жестко выкрикнул Суслов и положил ладонь на грудь, болезненно сморщившись. — Андропов располагает подтверждающими документами?

Ткачёв взглянул на часы.

— Если я не приеду к нему через час, то будет располагать. И всей оперативной разработкой по Галине Брежневой. Там ещё Светлана Щелокова…

— Щёлокова мне неинтересна, — прервал его Суслов. — Так же и сам Щелоков с Чурбановым. В общем, понятно… Поезжайте к Андропову. Через час я тоже буду у него…

Михаил Андреевич пихнул Ткачёву в руки смятый лист донесения и, сгорбившись, медленно побрёл к своей машине.

Андрей Викторович увидел, как Суслов что-то выговаривает подскочившему к нему генералу КГБ. Выговаривал долго, а потом неожиданно влепил пощёчину и ткнул пальцем в грудь и в лоб.

— Твою мать! — выдохнул Ткачёв. — Так это же генерал Цвигун!

Суслов ещё сказал генералу короткую фразу, видимо, обидную, и сел в машину. Его ЗИЛ развернулся и уехал. Цвигун так и остался стоять, опустив руки. Потом поднял голову, чтобы поймать на лицо редкие снежинки. Постояв с минуту, быстро достал из шинели пистолет и приставил себе к виску. Ткачёв было дернулся, но не успел — гул проезжающего поезда заглушил выстрел.

Андрей Викторович длинно и нецензурно выругался. Из стоявшей на обочине «Волги» выбежали два человека, остановились около упавшего генерала.

— Что происходит, товарищ генерал? — это спросил вышедший из дачи Кум.

— Наверное, возмездие, — ответил Ткачёв. — Уезжаем отсюда.

— А с теми что делать? — Кум указал на дачу.

— Вы их хорошо спеленали? — усмехнулся генерал.

Кум выпятил грудь.

— А то!

— Тогда посидят…

— Натворил ты делов, Андрей Викторович!

Андропов нервно вышагивал по кабинету на своей даче. Ткачёв сидел перед ним, виновато поглядывая на стопку документов, извлечённых из багажника машины.

— Вот что теперь с тобой делать?!

Генерал по-мальчишески вытер нос рукавом.

— Трефилов мне передал папку…

— Точно! — улыбнулся Юрий Владимирович, остановившись. — Назначить вас надо моим заместителем. А что за папка?..

— Там некий план, подписанный вами. С интересным названием «Бросок кобры».

— У вас уже есть соображения?

— Да. Сегодня вечером люди получат оперативное задание.

— Хорошо. Только вот что… Мы с Сусловым договорились. Первое — Яковлева не трогаем, но каналы передачи информации прикроем. Кроме одного. По нему будем дозированно гнать чуть изменённые сведения. Второе — Брежневу пока не трогаем, но, согласно планам, подставляем через Буряце.

Ткачёв мысленно согласился — Боря отработал своё.

— Третье — дело директора Союзгосцирка отдаём милиции. Пусть раскручивают, как взяточничество. А Лёшу Дубинского вы крепче за яйца прихватите, не давайте ему продыху. Так, а что у нас по Средней Азии?

— Работаем, собираем материал, — уклончиво ответил Ткачёв, но Андропов уже не верил в его уклончивость.

— И что за материал? — строго спросил он.

— Жуть просто, — тихо сказал генерал.

— Ясно. Отдайте приказ своим людям, чтобы сворачивались. Особо ярых фигурантов быстро убрать, работу нигде не светить. А материалы подойдут для Прокуратуры?

— Конечно, — усмехнулся Ткачёв.

— Вот и отдайте их в Прокуратуру.

Ткачёв встал, вопросительно посмотрел на Председателя.

— Трефилова похороним с почестями, — отвернулся Андропов. — И его секретаря… как погибших в результате несчастного случая. Мне разборок сейчас только не хватает. С Цвигуном едва замяли… Идите, Андрей Викторович. Очередного звания давать не буду, чтобы не привлекать излишнего внимания. А приказ на должность моего заместителя будет вечером. Возьмёте в моём секретариате. Отдел реформируйте так, как вам нужно.

— Разрешите идти? — вытянулся Ткачёв.

— Погодите, — наморщил лоб Председатель. — Я хотел посоветоваться с вами по одному делу… У вас есть разработка по Михаилу Горбачеву?

— Есть некоторые документы… А что вас конкретно интересует?

— Видите ли… Мы с Трефиловым считали, что Горбачёва нужно вводить в ЦК под пристальным присмотром, — Андропов потер лоб.

— Я не понимаю, — признался Ткачёв. — Зачем?! Этот человек слишком либерален для Запада. Есть данные, что он хочет понравиться «забугорным» лидерам. И в своём стремлении он может наломать дров!

— Не надо судить так резко, генерал, — строго приказал Председатель. — У него есть новаторские идеи, а я… не вечен. Присмотрите за ним. Но только очень аккуратно. Все его контакты, все связи тщательно анализируйте. Суслов, конечно, размяк, бывая у него на Ставрополье. Музей, видите ли, своей жизни посмотрел. Но старик умеет выбирать кадры.

— Кстати, как Михаил Андреевич? — поинтересовался Ткачёв, припомнив его хватания за грудь.

— В больницу от меня уехал, — безразлично ответил Андропов, и тихо добавил: — Старый пень!

А потом жестче и громче:

— Трефилова и Цвигуна не прощу ему!

Ткачёв, въезжая в Москву, подумал, что скоро Новый год. Осталась-то, всего, неделя.

Всякие мысли проносились в его сознании и Андрей Викторович мотал головой, чтобы их прогнать.

— С вами всё в порядке, товарищ генерал?!

Это внимательный Трофимов поинтересовался, глядя в зеркало заднего вида.

— Все нормально, Пал Палыч, не волнуйтесь. Надо бы группе Кума на праздник продукты подбросить. Да и денег.

— А вы Ворону скажите, чтобы пару бриллиантов продал, — пошутил Трофимов.

«А хорошая идея!», — подумал Ткачёв. — «Да ещё и Автондила можно навестить. Давненько я у него не был. Поди, он соскучился по мне».

Наступал одна тысяча девятьсот восемьдесят второй год…

1982 Глава 17

Ткачёв вышел на работу второго января и слегка задержался у дверей кабинета, рассматривая новую табличку — Заместитель Председателя КГБ СССР генерал-майор Ткачёв А. В..

Удовлетворенно улыбнувшись, зашёл в приёмную. Поздравил вскочившего со стула Жевнова с прошедшим праздником, но вдруг понял, что так и не знает его имени.

— Лейтенант, простите… А как ваше имя?

Жевнов смущенно опустил голову.

— Я не очень… Аристарх, товарищ генерал.

— Дааа! — удивленно протянул Ткачёв. — И как тебя называют приятели?

— Кто… Риста, кто — Аря…

Андрей Викторович с трудом сдержал смех.

— Вот что… Аристарх. Скажите Трофимову, чтобы через два часа машина была готова. И вызовите ко мне майора Гришаева.