Всадник на бледном коне (СИ) - Горъ Василий. Страница 10

— Слышь, животное, Чума только что пересел на бледного коня! Знаешь, я тебе не завидую.

Фанатов, вскочивших с мест после оскорблений негра и кроющих его последними словами, успокаивали добрых пять минут. А после того, как в зале наступила относительная тишина, сразу несколько человек захотело услышать мои комментарии к этому демаршу. Пришлось прерывать молчание:

— Как говорят у нас в России, каждый человек — кузнец своего счастья. Баффало только что закончил работу над своим. И всего через несколько часов вы увидите, что у него получилось.

— А чуть поконкретнее можно? — проорал кто-то с задних рядов зала.

Я отрицательно помотал головой:

— Нет. Я все так же предпочитаю не говорить, а делать.

Следующий час с лишним журналисты и фанаты расстреливали нас вопросами, как из пулемета, и пытались хоть как-нибудь прозреть ближайшее будущее. Ничего удивительного в этом желании не было, ведь большинство присутствующих в зале было игроками, жаждущими поставить свои деньги не только на места, которые займет тот или иной боец по итогам турнира, но и на исходы каждого отдельного взятого поединка. А при отсутствии хоть какой-нибудь информации о составах пар, которые начнут турнир, тихо дурели от неизвестности. Впрочем, самые отмороженные маньяки пытались сделать это самое будущее как можно более жестким, целенаправленно сталкивая лбами участников «Invincible Fighter». Подтолкнуть меня к словесной перепалке с кем бы то ни было у них не вышло. Чего нельзя сказать обо всех остальных. Скажем, тому же Баффало «помогли» еще раз оскорбить Вакидзаси, Молота и Цезаря, венгра спровоцировали на серьезный конфликт с французом, а из Наронга Сомбуна вытянули имена тех, кого он считал аутсайдерами турнира, и, тем самым, превратили в мишень для «обиженных».

Приблизительно тем же самым занимались и зрители, оплатившие не только доступ к интерактивному каналу, но и очень дорогую возможность задать вопрос-другой с большого экрана. А таких оказалось предостаточно. В общем, к началу жеребьевки зал разделился на восемь фракций, ненавидящих друг друга лютой ненавистью, а бойцы, видевшие и не такое, продолжали работать на имидж, качественно изображая злость, ненависть и другие не менее яркие чувства. Надо ли говорить, что Ричард Логан начал третью часть шоу в тот самый момент, когда понял, что зрители вот-вот передерутся?

Внезапное исчезновение верхнего освещения, первые аккорды гимна «Овердрайва», раздавшиеся из мощных динамиков, и появление в перекрестии световых пучков сразу нескольких прожекторов ринг-анонсера телеканала «HBO» заставили заткнуться даже самых ярых защитников своих кумиров. А седовласый мужик, копирующий стиль поведения Майкла Баффера, вальяжно подошел к икосаэдру, коснулся одного из сенсоров на массивной опоре, заставив многогранник засиять всеми оттенками красного, зеленого и синего, и закатил трехминутную речь, в которой расхваливал предстоящий турнир, его организаторов, спонсоров, участников и все, что в принципе можно было расхвалить. Причем не абы как, а удерживая внимание зала демонстрацией фрагментов записей тренировочного процесса каждого из бойцов, самых эффектных моментов уже проведенных поединков и т. д. А когда закончил эти славословия, проорал фразу, заставившую подобраться даже нас:

— А теперь пришло время для жеребьевки!!!

За его прикосновением ко второму сенсору, плавно убравшим лишнее мерцание и ускорившим вращение двадцатигранника, публика смотрела в мертвой тишине. После третьего, заставившего икосаэдр начать замедляться, затаила дыхание. А когда «барабан для жеребьевки» замер в неподвижности, сдвинул в сторону нижнюю грань и выронил на поддон шарик под номером четыре, восторженно охнула.

— В самом первом бою в октагон выйдет Пе-е-ете-е-ер Са-а-андбе-е-ерг по прозвищу Ви-и-ики-и-инг! — торжественно объявил ринг-анонсер, запросто заглушив голосом поднявшийся хай, и выложил «добычу» на специальную подставку так, чтобы она оказалась повернутой к зрителям цифрой. — А теперь пришло время узнать, кому суждено стать его противником!

Тридцать с лишним секунд игры на нервах, сопровождаемых показом очередных записей, и заново раскрученный многогранник остановился снова, выронив на поддон шарик под номером один.

Публика взвыла! Фанаты Баффало начали подпрыгивать на месте и обниматься, заранее празднуя победу; игроки потянулись к своим телефонам и планшетам, чтобы сделать ставку на явного фаворита; клон Баффера, завывая, назвал имя и прозвище трехкратного чемпиона «Овердрайва», а помрачневший Петер, встав со своего кресла, подошел к Ричарду Логану и через несколько мгновений вперил взгляд в глаза Садио Нганну.

Чемпион, следуя давней традиции, попытался его забодать, то есть, наклонил голову с бутафорскими рогами, которые успел нацепить перед началом стердауна, и повел правым так, как будто собирался выколоть им глаз Викинга. Но швед ответил ничуть не меньшей агрессией: сбил в сторону этот аксессуар и чуть было не всадил апперкот в челюсть будущему противнику. К сожалению, быстрый и мощный удар пропорол только воздух — шестерка дюжих охранников, пасших бойцов с момента сближения, растащили их в разные стороны и под рев страшно довольного зала вывели за кулисы.

Следующими «отстрелялись» Бенито Кабрера и Наронг Сомбун. Кстати, устроив эффектную «показуху» с одновременной атакой джебами и очень красивыми уходами в стороны. Не подкачали и фанаты этой парочки — начали скандировать имена своих кумиров, но без взаимных оскорблений. А игрокам откровенно поплохело — они не понимали, на кого из двух ударников имеет смысл ставить деньги.

Следующими соперниками Фортуна назначила Галла и Вакидзаси. Морис, рисуясь, подошел к владельцу «Овердрайва», дождался приближения Ватанабе и попробовал изобразить трюк, до этого дня выводивший из себя всех его противников. Однако поцелуй в губы не состоялся — стоило французу изобразить утиную гузку и податься вперед, как его сложило пополам от мощнейшего удара в печень. А японец, невозмутимо проводивший взглядом падающее тело, развернулся на месте, поклонился Логану, Линде, ринг-анонсеру и своим фанатам, после чего без какой-либо спешки последовал к выходу со сцены!

Ради нас с венгром шайтан-машинку не заводили. Просто представили публике еще раз, а затем попросили подойти к Логану на битву взглядов. Я привычно ускорил восприятие, добрался до нужного места, уставился в глаза Томаша и как-то почувствовал, что дурных сюрпризов можно не ждать — в кои веки он жаждал боя, а не тупой игры на публику! Я мысленно усмехнулся и протянул ему руку. Он ее пожал. Даже не пытаясь доказать, что сильнее. А потом сделал полшага назад, коротко поклонился и перешел на неплохой русский:

— Два борца, умеющие бить. Будет интересно…

…За час до выхода из номера к нам в гости заявилась Линда, спросила, нет ли в номере кого-либо постороннего, получила отрицательный ответ и хмуро уставилась на меня:

— Незадолго до вашего заселения в отель мы с Ричардом оборудовали еще один пост видеомониторинга, на который продублировали телеметрию с камер, установленных перед номерами вашей команды, в лифтовом холле этого этажа и так далее. Порядка сорока минут тому назад один из операторов подал сигнал тревоги — ваш катмэн, по какой-то причине выбравшийся в коридор, чтобы переговорить по телефону, резко изменился в лице и врезал кулаком в стену. Выяснить, что входящий звонок был международным, не составило труда, просчитать наиболее вероятные варианты поведения его собеседника — тоже, так что мы приготовились к неприятным сюрпризам. И они не заставили себя ждать: через некоторое время на этаж поднялся ваш соотечественник, прилетевший на турнир в свите некоего господина Мурата Ахметова, и, проходя мимо катмэна, вложил ему в руку две какие-то ампулы.

— Миленько… — угрюмо буркнул я, включил телефон, набрал Горина и попросил зайти к нам. По возможности, прямо сейчас.

Алексей Алексеевич примчался через считанные секунды, выслушал пересказ последней новости, поиграл желваками и включил голову: