И. О. темной принцессы (СИ) - Ежова Лана. Страница 24

За спасение принца благодарили слуги, некоторые кланялись до земли. Дети радостно пищали и смеялись, прыгая подле, как мячики. Юные служанки восторгались его силой и мужеством, стараясь прикоснуться хоть к краешку оливкового плаща. Женщины преклонялись перед принцем за уничтожение шайки Кельмира, которая в последнее время откровенно начала задирать жителей перевала, избивая их сыновей и приставая к дочерям…

Никто никого не слушал. Ликование охватило людей, лишая здравого смысла. В своей ослепляющей, оглушающей радости они почитали Себастьяна, как спустившееся на землю божество…

Массовая истерия. Его высочество не смущался, довольно принимал восхищение и восхваления, как нечто должное.

Островком спокойствия оставался Форк. Он хладнокровно надевал огненные ошейники на приспешников Кельмира. Они все так же стояли на коленях с опущенными головами. Злобные взгляды исподлобья доставались не обласканному толпой принцу, а Форку.

Ничего не понимаю… Почему благодарят только Себастьяна? Разве он один сражался с захватчиками?..

Я не дошла до Форка несколько шагов, решив подождать его подальше от разбойников. Мало ли, береженного и богини берегут…

Язычки темного пламени затанцевали на бычьей шее последнего захватчика. Окинув преступников внимательным взглядом, проверяя, не пропустил ли кого, герцог направился ко мне.

— Видишь, принц в помощи не нуждался, он просчитал все заранее, — усмехнулся Форк. — Оказавшись в замке, он отправил Ро не на охоту, а облетать перевал, подозревая, что лорд Айзент исчез не просто так. Осматривая подозрительные места глазами дракона, он нашел лагерь Кельмира, а в нем — едва живого хранителя и жреца, который задавал слишком много вопросов.

Слушая вроде бы интересные подробности драматичной истории, я сгорала со стыда. Благодарили принца, позабыв о Форке. И я не понимала, в чем причина избирательного почитания. И оттого сердце ныло все сильнее.

— Почему?.. — Горло перехватил спазм от волнения, я не смогла договорить.

Форк вопросительно вскинул бровь.

Я оглянулась и указала на толпу, все так же бурлившую вокруг принца. Тот привычно впитывал всеобщую любовь, как цветок солнечный свет. Откровенно наслаждался ситуацией.

— Почему все благодарности ему? — наконец, сумела выдавить из себя вопрос.

Было не по себе. Я заставила Форка помочь, влезть в драку, а в ответ — полное игнорирование.

— Я темный.

Он направился к замку, обрывая странное объяснение. Я поспешила за ним, обгоняя и преграждая дорогу.

— И что? Темных не благодарят?

Герцог ухмыльнулся:

— Почему же? Есть поговорка: темных благодарят под покровом ночи.

В первое мгновение в голову полезли пошлые мысли, потом только я сообразила, о чем он. Темных не принято благодарить открыто. Стесняются, что ли?

— Обратила внимание на алтари богинь? — поинтересовался Форк.

Память напрягать не довелось: впившаяся в бедро брошь незабываема.

— У Гармонии алтарь завален цветами, у Дис — украшения?

— Считается, темные не делают ничего бескорыстно, без своей выгоды. Вот тебе еще одна народная мудрость: доброта темных стоит денег.

Циничные заявления. И Форк спокоен, словно равнодушен к происходящему. Так ли это? Мне хотелось верить, что нет, иначе…

Философская мысль улетучилась, стоило взгляду зацепиться за прореху на левом рукаве курточки.

— Что это? Ты ранен?

Я чересчур порывисто схватила его за руку — Форк поморщился.

— Царапина, затянется сама.

— Нет уж! — Я взяла мага за здоровую руку и торопливо пообещала: — Я взгляну на нее и уберу с помощью артефакта исцеления. Должна же я попрактиковаться, как им пользоваться?

— Это лишнее, у меня повышенная регенерация.

Форк явно пытался отказать, и я привела очередной аргумент:

— Посмотри на бандитов Кельмира — с ними явно что-то не то. Если ты подцепишь от них заразу, и у тебя вытянутся уши, я себе этого не прощу!

Упомянутые бандиты зарычали так, что у меня коленки ослабели. А Форк тихо рассмеялся.

— Пойдем, полукровкам и без твоих оскорблений несладко.

Я оглянулась на захватчиков — признаки преображения исчезли. Значит, полукровки? Интересно.

Едва дождалась, пока войдем в замок, чтобы засыпать Форка вопросами:

— Полукровки — это ведь потомки разных рас или национальностей? Это оскорбительное слово? Почему? В банде Кельмира все полукровки, получается?

Герцог поднял руки, останавливая расспросы.

— Да, в нашем мире полукровками называют потомков оборотней, которые не умеют оборачиваться в зверей, но получили какие-то особенности. Кельмир и его люди обладают сверхсилой и частичной трансформацией, которая проявляется в моменты ярости.

— Они отреагировали странно на мои слова.

— Еще бы, полукровки уже не люди, но и не оборотни. Таких бояться первые и презирают вторые.

— За что?

— За что презирают или бояться? — уточнил Форк. — Из-за чрезмерной вспыльчивости опасны, лучше держаться подальше, когда полукровка в гневе. А чистокровные просто пренебрегают невезучими сородичами без звериной ипостаси, считая их ущербными.

Печально, но разве на Земле не лучше? Человека, который выделяется в толпе, или возводят в ранг кумира, или стремятся продавить, чтобы не высовывался.

В комнате я приказала герцогу раздеться, морально настроившись на подтрунивания. Зря. Он послушно снял куртку и рубашку и продемонстрировал тонкий, но глубокий порез.

— Не стоящая внимания царапина, — прокомментировал он. — К утру исчезнет без следа.

— Ага, как же… туда нитка попала, такого цвета, как рубашка. Сейчас достану.

Жестом указав на кровать, ушла за бутылкой с каким-то спиртным напитком, которую заметила еще вчера. Слуги убраться не успели, и она все еще стояла на окне.

Оголив на запястье артефакт в виде браслета, обработала руки. Запахло цветами и медом. Травяной бальзам? Сойдет.

Обнаженный до пояса герцог терпеливо меня дожидался, сидя на краю постели. Такой покорный, расслабленный. И куда подевалась привычная язвительность? Неужели утомился после боя, что не осталось сил меня покритиковать или подколоть?

— У меня нет пинцета, попробую обойтись ногтями.

На удивление, подцепить кончик нити, торчащей из узкого, вертикального пореза, удалось с первого раза. Дальше дело было за артефактом: не снимая, коснулась им раны.

Несколько секунд завороженно наблюдала, как затягивается порез, покрываясь бледно-розовой кожей. Невероятно, настоящее волшебство…

Потом пришло четкое осознание, что стою я слишком близко к Форку, касаясь ногой его колена. Под моими пальцами горячее тело мужчины, которого я опасалась. Мужчины, напугавшего меня ради проверки магических способностей. Я не должна доверять, но он уже столько раз помогал и поддерживал, что сложно считать врагом.

— Не надо, — попросил Форк неожиданно.

— Что? — Я забеспокоилась, допустив, что активировала артефакт не так, как показывали.

— Не влюбляйся, Лина, ни в меня, ни в принца.

Какой оскорбительный совет! Захотелось молча развернуться и уйти. Но прервать лечение — значит, показать, что меня задело.

И я заставила себя остаться на месте, хотя вид полуобнаженного Форка нервировал несказанно.

— А я и не собиралась влюбляться! В кого? Один самовлюбленный павлин, другой самоуверенный болван!

— Тогда я за тебя спокоен, — с иронией произнес Форк. — Все, достаточно, рана затянулась.

С непередаваемым облегчением я отошла к окну. За стеклом по-летнему светило солнце, прогоняя вчерашнюю зиму. Аномальная погодка.

Неужели я влюбляюсь? Глупости. Просто прониклась доверием, ощутила то, чего нет, близость по духу. И это неудивительно, я вижу его каждый день, он искренне старается помочь адаптироваться в мире и выполнить задание богинь. И пускай это не ради меня самой, а по приказу короля, Форк все же старается, как умеет.

Но поставить на место, чтобы не лез с дурацкими советами, не помешает.