Забытое дело - Коннелли Майкл. Страница 19

– Вы имеете в виду ее беременность? Но я действительно ничего не знала. Мне так жаль. Я, как и все, была шокирована, когда полиция стала расспрашивать об этом ее знакомых.

– Если бы Бекки решилась довериться кому-то, она открылась бы вам?

И снова ответа пришлось ждать. Миссис Сейбл задумалась.

– Не знаю, – медленно сказала она. – Мы были очень близки, но она была так же близка и с другими. Знаете, мы четверо сдружились еще в первом классе. Называли себя «Кошачьим клубом», потому что все держали дома кошек. В разное время отношения складывались по-разному, кто-то больше сближался с кем-то, но как группа мы всегда держались вместе.

Босх кивнул.

– В то лето, когда все случилось, кто из вас был ближе всего к Бекки?

– Наверное, Тара. Ей и пришлось тяжелее, чем остальным.

Босх взглянул на Райдер – он никак не мог вспомнить фамилии девушек, с которыми была Бекки за два дня до смерти.

– Вы говорите о Таре Вуд? – уточнила Райдер.

– Да, о ней. В то лето они много времени проводили вместе, потому что работали в ресторане отца Бекки, в Малибу. Делили дневную смену на двоих. Они только об этом и говорили.

– Что же они рассказывали? – спросила Райдер.

– Ну, знаете, обычные девчоночьи разговоры. Кто там бывает, кого они видели. Какие кинозвезды туда заглядывают. Помню, они называли Шона Пенна и Чарли Шина. Иногда говорили о парнях, с которыми работали. Кто самый клевый и все такое. Мне это было не очень интересно, потому что я там не работала.

– Вы не помните, они выделяли кого-то особенно?

Миссис Сейбл опять задумалась.

– Пожалуй, нет. По крайней мере я такого не помню. Просто им нравилось говорить о ребятах, которые отличались от наших, местных. Серфингисты, будущие актеры. Тара и Бекки – девочки из Долины. Для них многое там было необычным, особенным. Они как будто попали в другой мир.

– Она встречалась с кем-то из ресторана? – спросил Босх.

– Мне об этом ничего не известно. Но как я уже сказала, я ведь и о беременности узнала только после ее смерти. Может быть, с кем-то Бекки и встречалась, но держала это в тайне.

– Вы им завидовали? – поинтересовалась Райдер. – Из-за того, что они там работали?

– Нисколько. У меня не было необходимости работать, и я нисколько об этом не жалела.

Босх не знал, куда клонит Райдер, однако дал ей возможность продолжить.

– Скажите, чем вы занимались, как проводили время, когда собирались вместе? – спросила она.

Сейбл пожала плечами:

– Не знаю. Ходили по магазинам, в кино… как и все.

– У кого из вас были машины?

– У Тары и у меня. У Тары был купе. Мы, бывало… – Она осеклась, по-видимому, вспомнив что-то.

– Что? – подтолкнула ее Райдер.

– Просто вспомнился один случай. Как-то после школы мы поехали в Лаймкилн-каньон. У Тары в багажнике был холодильник, и ее отец никогда не замечал, если она брала из дому несколько бутылок пива. И вот однажды нас остановил полицейский патруль. Мы спрятали пиво под школьные юбки. Они отлично подходили для этого дела, и полицейские ничего не заметили.

Миссис Сейбл грустно улыбнулась.

– Конечно, теперь-то я знаю, куда надо смотреть. Форма у девочек осталась та же.

– Перед тем как начать работу в ресторане, ваша подруга заболела. – Босх решил, что пора повернуть разговор к Ребекке Верлорен. – Она провела дома целую неделю. Это было сразу после окончания занятий. Вы навещали ее или разговаривали с ней по телефону?

– Наверняка. Потом выяснилось, что, наверное, именно тогда она и… ну, вы знаете, прервала беременность. Так что Бекки в общем-то и не болела, а скорее просто приходила в себя. Но я-то тогда ничего этого не знала. Должно быть, как и все, думала, что она простудилась. Не могу вспомнить, разговаривали мы с ней в ту неделю или нет.

– Но детективы ведь расспрашивали вас о том времени? Задавали те же вопросы, что и мы сейчас?

– Думаю, что задавали.

– Как по-вашему, куда пошла бы девушка из вашей школы, если бы забеременела? – спросила Райдер. – Я имею в виду, тогда.

– То есть в какую клинику или к какому врачу?

– Да.

Бейли Сейбл покраснела. Вопрос смутил ее. Она покачала головой:

– Не знаю. Для меня известие о беременности Бекки стало почти таким же шоком, как и новость о ее смерти. Мы все вдруг поняли, что на самом деле плохо знали свою подругу. Грустно было сознавать, что тебе не доверяют в такого рода вещах. Знаете, часто об этом думаю, когда вспоминаю о ней.

– У нее были приятели, о которых вы знали? – спросил Босх.

– В тот период – нет. Раньше у нее был парень, но потом он с родителями уехал на Гавайи. Это случилось за год до… И потом целый год она ни с кем не встречалась. То есть я так думала. Бекки почти все время проводила одна, не ходила на дискотеки, ни с кем не заигрывала. Видимо, я ошибалась.

– Никуда не ходила из-за беременности, – уточнила Райдер.

– Наверное. А почему же еще?

– А кто был отцом? – спросил Босх, решив, что прямой вопрос может спровоцировать такой же ответ.

Бейли Сейбл лишь пожала плечами:

– Не могу даже представить, хотя много об этом думала.

Босх кивнул. Снова ничего.

– Разрыв с тем парнем, который уехал на Гавайи, – как она это перенесла?

– Очень тяжело. Для нее его отъезд стал настоящим потрясением. Все получилось, как у Ромео и Джульетты Шекспира.

– То есть?

– Их разлучили родители.

– Хотите сказать, что родители запретили им встречаться?

– Нет, дело в другом. Его отец получил работу на Гавайях, и им пришлось уехать. Так все и закончилось.

Босх снова кивнул. Он не был уверен, пригодится ли собранная информация, но знал, что сеть нужно раскидывать как можно шире.

– Вы знаете, где сейчас живет Тара Вуд?

– К сожалению, нет. Мы встречались на десятилетие выпуска, но она не приехала. Потом мы уже не собирались. А связь как-то оборвалась. С Грейс Танака я иногда разговариваю. Но она живет не здесь, так что видимся мы не очень часто.

– Вы можете дать нам номер ее телефона?

– Конечно… сейчас. – Миссис Сейбл выдвинула ящик стола и достала сумочку. Пока она листала записную книжку, Босх взял фотографию Маккея и убрал в карман. Учительница продиктовала номер, и Райдер записала его в блокнот.

– Пять-десять… Это ведь Окленд, не так ли?

– Она живет в Хейуорде. Хотела бы в Сан-Франциско, но там все очень дорого и ей не по карману.

– Чем занимается?

– Она скульптор по металлу.

– Фамилия осталась прежняя, Танака?

– Да. Грейс не вышла замуж. Она…

– Что?

– Грейс оказалась лесбиянкой.

– Оказалась?

– Я имею в виду, что мы ничего такого за ней не замечали. Она никогда не рассказывала. Уехала в Хейуорд, а потом, восемь лет назад, я побывала у нее в гостях и…

– Это было так очевидно?

– Вот именно.

– Она приезжала на десятилетие выпуска?

– Да, приезжала. Было весело, но в то же время и грустно, потому что мы много говорили о Бекки и о том, что полиция так ни до чего и не докопалась. Думаю, Тара именно из-за этого и не приехала. Не хочет вспоминать о том, что случилось с Бекки.

– Что ж, может быть, нам удастся поправить положение к двадцатой годовщине, – сказал Босх и тут же пожалел о своих словах: прозвучало слишком легкомысленно. – Извините, мне не следовало так говорить.

– Будем надеяться, что у вас получится. Знаете, я все время думаю о ней. Кто это мог сделать? Почему их так и не нашли? Каждый день, приходя в школу, я вижу ее фотографию в холле. Я была тогда президентом класса и помогала собирать деньги на памятную дощечку.

– Их? – спросил Босх.

– Что?

– Вы сказали «их так и не нашли». Почему «их»?

– Даже не знаю. Его, ее… не важно.

– Понятно, – кивнул Босх. – Миссис Сейбл, мы хотели бы попросить вас об одном одолжении. Пожалуйста, не рассказывайте никому о нашем разговоре, хорошо? Мы не хотим, чтобы люди знали, чем мы занимаемся. Вы понимаете, что я имею в виду?