Куница. Том 2 (СИ) - Оришин Вадим Александрович "Postulans". Страница 58

Олесю рассмешил мой ответ.

— Нет, не поэтому. Если ты не нашёл никаких маячков на свитке или тубусе...

— Никаких, — подтверждаю. — Ни связи с иными планами, ни какой-либо магии, кроме замка. К тому же я закрыл всё магией, в том числе и маскирующей. Да, согласен, держаться подальше от контейнера с нашей стороны было разумно, — вздохнул. — Ладно, я расскажу.

Олеся удивилась:

— Правда?

Похоже, она не собиралась настаивать, скорее попробовала, потому что должна была попробовать.

— Да. Мы, похоже, будем ещё много работать вместе. Я на это надеюсь, как минимум, так что доверие будет уместно. Но я тебя разочарую, никакой интересной истории. В один момент, в тот самый день в конце лета, я проснулся с воспоминаниями себя из будущего. Частью воспоминаний. По большей части мне достались знания о магии и некий абстрактный опыт. Похоже, там я был солдатом. Проблема в том, что знаний о событиях у меня нет. Я не знаю будущего. Только смутное ощущение, что где-то там, через пару десятков лет, будет что-то нехорошее.

Олеся внимательно меня слушала и, когда я замолчал, не сразу заговорила. Несколько минут мы ехали в тишине.

— Получается, Антон тоже получил воспоминания?

— Вероятно, да. Не знаю, какие. Не знаю, почему напал на меня.

— Если мы представим, что там Антон сохранял верность императору, то ты для него был врагом, — сделала внезапный вывод Олеся. — Даже если ты сам этого пока не знаешь.

Киваю.

— Да. Если он сохранял верность, то это правда. Но также может быть правдой, что мы оказались в разных конкурирующих группировках, как сейчас мы с тобой и ОКК.

На это Олеся отрицательно покачала головой.

— Нет, не сходится. Конкуренты — это конкуренты. Мы не стали даже добивать выживших бойцов ОКК после боя, потому что они нам не враги. И мы, и они — жертвы ситуации. Из-за такого не пытаются убить будущего конкурента, который ещё может и не стать конкурентом, за столько-то лет.

Умная девочка.

— Я не знаю, Олеся. Я в себе позывов предать родину, равно как и Его Императорское Величество, не ощущаю.

Позывов не ощущаю. Всего лишь имею полную уверенность, что от него больше вреда, чем пользы.

— Хорошо. Знаю, что вопрос очевидный, но спрошу. Вы пытались разобраться, как это произошло?

Киваю.

— Пытались. Ничего не нашли. Даже зацепок нет. Поверь, я сам очень хочу знать, что произошло. Больше всего боюсь быть проклятым пророком.

Девушка вздохнула.

— Понимаю, почему ты не стремишься об этом рассказывать.

— Ага. И как? Что об этом думаешь?

С минуту Олеся молчала.

— Сужу по твоим действиям. Впечатления гнилого лживого ублюдка ты не производишь, но я буду за тобой наблюдать.

Хмыкаю.

— Договорились.

Олеся внезапно зевнула.

— Слишком много событий. Предлагаю остановиться где-нибудь и передохнуть.

Попытался вспомнить, сколько уже бодрствую. Получалось, что долго.

— Да, давай отдохнём. На уставшую голову можем совершить какую-нибудь глупую ошибку.

Легко сказать. Только через час, проезжая какой-то очередной населённый пункт, я рассмотрел подходящее заведение. Придорожные гостиницы пусть и не были явлением совсем исчезающе редким, но в большинстве своём предназначались для крайне непритязательной публики. Поэтому приличное заведение удалось найти не сразу.

Молодой улыбчивый мужчина за стойкой, на вопрос о свободных комнатах окинул нас обоих оценивающим взглядом.

— Осталась одна комната с двуспальной кроватью, — сообщил он, выразив нечто среднее между смущением и вежливым извинением.

Ну конечно! Это же почти закон жанра! Мы с Олесей переглянулись.

— Берём, — киваю.

— Берём, — соглашается девушка.

Потому что нам обоим было совершенно всё равно, придётся спать на двух или на одной кровати. Лишь бы кровать была мягкой, а одеяло тёплым.

Комната запредельным комфортом не отличалась, а ванная, она же туалет, и вовсе была квадратом метр на метр, где едва помещались унитаз, раковина и душевая кабинка. Оценив удобство и комфорт, Олеся решила:

— Иди первым. Я собираюсь там задержаться, так что не буду тебя мучить ожиданием.

— Как мило с твоей стороны, — с лёгким сарказмом ответил я, шагнув в кабинку.

Сложил в раковину одежду, её я позже приведу в порядок магией. А сам забрался под потоки горячей воды. Стёр свернувшуюся кровь, убрал оставшиеся следы от ран и, собственно, вымылся. Только отключив воду, почувствовал, что хочу спать.

Очистил заклинанием трусы и натянул на влажное тело, остальные вещи взял в руки и вышел из ванной.

— Оу... А я думала, что сама тебя смущать буду, — улыбнулась девушка.

Олеся сидела на кровати, голая, если не считать висевшего на шее полотенца, концы которого прикрывали грудь. Одежда девушки, уже очищенная, покоилась на тумбочке рядом с кроватью.

— Я смущён. Ванна свободна.

Прошёл мимо девушки и положил вещи на пол, приступив к очистке. Мне не только кровь и грязь убирать, но ещё и дырки залатать не помешает. Девушка хмыкнула и вышла. Закрылась дверь, до меня донёсся шум воды.

Несколько минут потратил, выковыривая из памяти нужные заклинания. Управился только-только. Олеся покинула ванну, когда я складывал штаны. И я не удивился, когда увидел, что полотенцем она обмотала волосы, а не тело. Красива, этого не отнять, но Славяна лучше. Субъективно, потому что к Славяне у меня личная симпатия.

— Спим? Или сначала едим? — спросил, отвернувшись в сторону.

Забавно было вновь ощутить смущение.

— Я планировала сначала сбросить стресс, — Олеся провокационно легла на диван. — Признаюсь, у меня опыта перестрелок не слишком много. Перенервничала.

Улыбнулся.

— Очень заманчиво. Но у меня есть отношения... — запнулся, понимаю, насколько у нас со Славяной всё непросто. — Да, отношения.

Олеся не обиделась, сняв полотенце с головы и прикрывшись им. Это не прибавило целомудренности голой девушке на кровати, но попытку я оценил.

— Похвальная верность. Я не знала, что ты с кем-то помолвлен.

Отрицательно качнул головой, сев на кровать. Спиной к Олесе, естественно.

— Мы не помолвлены. Пока.

За моей спиной зашуршало бельё.

— Тогда сначала покушать. А то проснёмся посреди ночи, кто нас кормить будет?

Одеваться сразу после душа не хотелось, но в словах Олеси был смысл. Мы спустились и взяли обед. Я, по обыкновению, набрал побольше, потому что организму требовались ресурсы для восстановления. Впрочем, вкуса еды не замечал. Всегда так, когда работает регенерация, на какое-то время вообще теряешь способность понимать, что закидываешь в рот.

— Я выпью, если ты не против? — спросила Олеся. — Иначе не усну.

Кивнул.

— Конечно. Когда подъём?

— Через... — девушка на секунду задумалась. — Семь часов.

— Договорились.

Прикончив обед, я поднялся в номер и завалился на кровать, выставив будильник.

Глава 41

Трасса

Март 1983 года

— Самурык не любит закрытых помещений. Поверь, ты не захочешь выслушивать её ворчание, — пояснила Олеся, пытавшаяся сделать почти невозможное: найти площадку, одновременно безлюдную и открытую.

Большую часть ночи мы провели в дороге, возвращаясь в Москву. Рисковать и пользоваться иным транспортом ни я, ни Олеся не хотели, поэтому несколько часов подряд я развлекал её разговорами. И оказалось, что Тридцатиликая Птица ночь тоже не любит, предпочитая, чтобы к ней обращались днём.

— Ты сказала, что ночью она может вообще не ответить, — напомнил, отслеживая взглядом встречные автомобили.

— Да, бывает такое, — подтвердила девушка. — но с помещениями не так. Она отзывается, но ворчит, тянет время, капризничает. Особенно не любит современные здания, сталь и стекло не переносит. Только старые каменные здания воспринимает нормально. Мы для общения с Самурык используем старый собор, специально перевели его на вечную реставрацию. Историческая ценность у здания не особо высокая, зато территория закрытая и никаких посторонних.