Куница. Том 2 (СИ) - Оришин Вадим Александрович "Postulans". Страница 8

— При прошлой нашей встрече я задавал вопросы, а ты отвечал. Сейчас я хочу прояснить некоторые моменты, чтобы ты не совершал глупых ошибок.

— У меня есть несколько вопросов.

Гамаюн отмахнулся.

— До вопросов ты ещё не дорос. Первое, сразу обозначу, чтобы ты не питал пустых надежд. Ты умрёшь. Когда петля вернётся в отправную точку, ты умрёшь, где бы ни находился и что бы ни предпринимал.

Что же, я сам морально к этому готовился. Я даже не удивлюсь, если закончу свою жизнь там же, в той же тюрьме. История любит злую иронию.

— Что? Никакой реакции? — птиц наклонил голову.

— Я подобное предполагал, — сухо отвечаю, сверля его внимательным взглядом.

Птиц оставил мой ответ без комментария.

— Второе. Сейчас в тебе две личности, два сознания. И что бы ты там сам ни думал, сейчас действует молокосос, получивший знания и опыт старика. Уже этого было достаточно, чтобы тебя изменить, но если на ведущую роль вылезет старикан — вернуться к юноше будет предельно сложно. А ещё, если ты себя вспомнишь в последние годы, то поймёшь — старик не справится.

Это было... неожиданно.

— Я серьёзно. При всей силе и приобретённом опыте Куница превратился в прямолинейного мстителя.

— Эй! Я таким не был!

Гамаюн издал странный звук.

— Был, был. Именно таким. Будь он ведущим, ещё летом бы инсценировал собственную смерть, отрыл один из известных заброшенных ритуальных кругов, прошёл ускоренное развитие. И всё для того, чтобы добраться до государя императора и придушить болезного уже сейчас. Далее шла бы попытка построить новое государство, не дав империи развалиться. Всё это веселье закончилось бы через пять лет, понял? Поэтому настоятельно не советую давать ему возможность принимать управление.

Несколько секунд я анализировал сказанное существом, прежде чем согласиться с ним. Пожалуй, Куница сделал бы именно это. То есть сама идея встряхнуть государство имела смысл. Развалится — на части — появится немаленькая вероятность, что немцы повременят или вовсе откажутся от войны. Зачем завязывать кровавую бойню, если можно попытаться превратить бывшего соперника в колонию? А если маленькая революция сработает, то противнику тоже придётся корректировать планы, опять же ненулевая вероятность, что войну отложат. Смысл в этом был. И даже готов признать, я подобный план рассматривал, как нечто безумное, крайние меры, если что-то пойдёт не так, и придётся резко прятаться. Думая над этим сейчас я, внезапно для себя, осознал.

— Это произошло. Такая попытка была, и ты её откатил.

По птичьей голове считать эмоции не представлялось возможным, Гамаюн лишь немного повернул голову.

— Да, это случилось в неслучившемся времени. И сразу говорю — не думай, что если ты не справишься, то будет ещё одна попытка. Не будет. Понял?

Киваю.

— И последнее, — продолжил Гамаюн. — Обо мне не должны знать! Никто! Потому что вы, люди, придумали способы заставить мне подобных говорить. И у меня ограничений на раскрытие будущего нет, понятно? Дам настоятельный совет — помоги умереть всем, кто знает, что именно я переместил тебя сюда.

Он поднялся, в руках из ниоткуда появилась старомодная шляпа.

— Ах да, глаза. Ты, конечно, можешь использовать мой взгляд и для подобных шалостей, твоё право, но лучше потренируйся и научись пользоваться ими по-настоящему.

Гамаюн надел шляпу, я моргнул, мир вернулся в нормальное состояние, будто ничего не произошло.

Глава 6

Москва. Московский Государственный Лицей Имени Его Императорского Величества Николая

Декабрь 1982 года

Отсидев пару занятий, я и Оля на остаток дня отпросились. Мне определённо начинает нравиться положение лучшего ученика. Сергей принял наши прогулы, как должное, отлично зная, что я еду на выступление старосты не как участник, а как зритель.

Пока шёл к машине, думал, не стоило ли пригласить Катерину для компании? Не знаю, дали бы ей прогуливать занятия, но попробовать можно было. После разговора с Гамаюном я, пожалуй, понимаю, что воспоминания Куницы, помимо всего прочего, передали мне боль одиночества. Не страх, а именно боль. Зная, что в обозримом будущем моя жизнь может превратиться в нечто, где не будет места чувствам и отношениям, я спешил заполнить время общением.

Но планы пришлось немного скорректировать. Стоявший у машины Олег жестом показал: «звонили, свои». Мы с ним потратили некоторое время, чтобы расширить количество невербальных сигналов, понятных нам обоим. Я кивнул, взглядом проследив, как Оля садится в машину Виктора.

— Что случилось? — устроившись на заднем сидении, спросил ликвидатора.

— Звонил Дмитрий, есть информация по нападению. Просил перезвонить.

— Давай трубку.

Автомобильный телефон не отличался верхом удобства, но за неимением альтернативы пользовался тем, что было. Дмитрий взял трубку сам.

«Слушаю,» — мужской голос занятого человека донёсся через лёгкое шипение.

— Привет, это Дима. Ты просил перезвонить.

«Да, надо поговорить. Не срочно, но лучше сегодня. У тебя как занятия?»

— Я прогуливаю, — улыбнулся. — Еду смотреть выступление старосты в качестве зрителя и, похоже, моральной поддержки.

Глава нашей СБ задумался на секунду.

«Так, а это где?»

Я назвал дворец культуры, в котором будет проходить мероприятие.

«Ага, мне недалеко. Встретимся там.»

Что-то он важное узнал, по всей видимости. Я вернул трубку Олегу, передав содержание разговора. Пока ехали, я пытался использовать глаза, хотя всё ещё не понимал, какая же у них основная функция. Всё, что я видел — прошлое, недавнее прошлое, не более того. За девушками я так и не стал подглядывать, посчитав, что это как-то... Не знаю, глупо будет. Или ощутил себя подростком, которого родители застукали за просмотром взрослого журнала.

Доехали без проблем, хотя я уверен, Олег всю дорогу подавлял желание изменить маршрут. Возникли сложности с парковкой, машин в округе было много, но здесь ликвидатор показал себя профессионалом, легко найдя какую-то подворотню, где и оставил машину. У ворот дворца культуры мы были раньше, чем Ольга и остальные.

— Найди Дмитрия, — шепнул я Олегу. — Потом покажешь мне, куда идти.

Ликвидатор кивнул, даже не став напоминать, что он здесь для моей защиты. Когда он ушёл, я развлекал себя, рассматривая приходящих. Людей было много, большинство, понятное дело, дворяне, но были и выходцы из простого народа. У тех заметно отличалась одежда, даже обеспеченный простолюдин мог потягаться в стоимости наряда своей пассии только с самыми исхудалыми дворянскими родами. Мне было проще, лицеисты и ученики прочих заведений носили форму. Олег — телохранитель, у них тоже свой дресс-код. Но я уверен, Дмитрий надел безупречный костюм ручной работы, сшитый по пожеланиям заказчика. Даже у простого барона найдётся несколько качественных костюмов, на заказ которых мещане никогда не решатся.

Резко выделялись великие князья. Эти обязательно носили гербовую символику, и одежда, что мужская, что женская, стилизованная под классику, отличалась изысканностью и достоинством. Но, глядя на них, я ощущал злость в глубине души. Лоснящаяся слегка обрюзгшая морда мужчины почти сорока лет. Да, подтянутого и крепкого, сложно быть жирным боровом, если у тебя есть вита и титан, но некоторые князья проявляли не дюжие способности и изобретательность, убивая даже усиленное магией здоровье. Его спутница была облачена в дорогое платье и выглядела как модель, но я видел испарину на висках, появившуюся после подъёма по трём десяткам ступеней. Руки закрыты кружевными перчатками, но снять их — и я увижу...

Глаза резануло, мир окрасился чёрно-белым. Кинофильм побежал в обратную сторону, мой взгляд двигался вместе с этой парой, будто я шёл за ними, а не стоял на месте. Вот они возвращаются в машину. Мужчина закидывается какими-то таблетками, а женщина держит в руках автоматический дозатор, задрав юбку платья. Я ошибся, леди колет наркотик не в руку, а в бедро.