Тень света - Васильев Андрей. Страница 16

– Севастьянов твой умный парень, – снова глубоко вдохнул я, так и не поворачиваясь к Маринке лицом. – Он просто не хочет, чтобы тебе снова было очень страшно.

– Интерес к непонятному для меня всегда был приоритетней страха, – топнула босой ногой по полу Маринка. – Он у меня развит сильнее. И потому я хочу, чтобы ты мне все рассказал. Все, от начала до конца. Сашка, я все равно с тебя не слезу!

– Ну ты на меня еще и не забиралась ни разу, – заметил я, раздумывая, как правильно поступить в данной ситуации.

Ведь правда не отстанет, уж мне-то это известно. Но при этом мне было ее очень жалко. Она не я, она влезет во все это с головой без раздумий и выбора дороги, и, в результате, скорее всего умрет, так не дожив до собственного тридцатипятилетия. Да что там. Даже до следующей весны.

– Смолин, если это шантаж, то очень и очень низкий, – возмутилась Маринка. – Я, конечно, девочка без комплексов, но есть же некоторые вещи! И потом – я тебе тогда на кладбище все детально объяснила. Не надо ломать то, что потом никогда не восстановишь.

– Да ну тебя, – я, наконец, принял решение и вернулся за стол. – Шучу я, шучу. Не очень-то и хотелось.

– Вот ты хам, – еще сильнее обиделась Маринка. Она была настоящей женщиной, потому ее задевали равно как приставания представителей противоположного пола, так и их равнодушие. Причем даже если и то, и другое исходило от одного и того же человека. – Ты хочешь сказать, что вот это вот не будит у тебя никаких чувств?

После чего был распахнут халат, и я узрел на самом деле красивые формы моей соседки. И – да, они будили и чувства, и все остальное.

– Определись уже, – посоветовал я ей. – А то елозишь мыслями, как кот по полу после туалета. Тебе самой чего надо?

– Правду. – Маринка запахнула халат, потушила сигарету, поставила локти на стол, положила голову на ладони и уставилась на меня. – Всю и в деталях.

– Душа моя, да нечего мне тебе рассказать, – жалобно просопел я. – У тебя воображение, как у любой творческой личности, слишком буйное. Ты сама себе чего-то навыдумывала, потом в это все поверила, а теперь меня тиранишь, требуя того, что я тебе дать не могу. Ну не в состоянии я рассказать что-то, чего не знаю.

– Врешь. – Маринка перегнулась через стол и ткнула меня пальцем в лоб. – Врешь, гад такой. И, главное, уверенно так, со знанием дела. Говорю же – изменился ты. Раньше я тебя всегда могла раскрутить на то, что мне было нужно, а теперь – откуда что берется. Ладно, хрен с тобой, я подожду. Это я в плане вкусняшку съесть нетерпеливая, а в профессиональном смысле у меня с умением ждать все в порядке. Но помни – большой брат следит за тобой. И если даже на некоторое время я исчезаю из твоего поля видимости, как это случилось в последний месяц, это не значит, что меня нет рядом.

И она изобразила некий жест, сложив указательный и безымянный палец в «рогульку», а после поводив ей в воздухе, от своих глаз к моим.

– Следи, – быстро согласился я. – Во все перископы. Я не против. Только, чур, когда я приведу гражданку к себе в гости и задумаю с ней поиграть в «шпили-вили», не надо выскакивать из-под кровати и упрекать меня в недостаточной техничности и опытности.

– Заковыристые у тебя фантазии, – хмыкнула Маринка. – «Гражданку в гости». Сто лет ничего подобного не видела, с той самой поры, когда твоя бывшая вещи из твоей квартиры забирала. Кстати, я ведь тут с ней в метро недавно столкнулась, причем на нашей остановке. Она про тебя спрашивала, интересовалась личной жизнью. Я-то сначала подумала, что она к тебе заезжала, но нет, у нее тут какие-то дела по работе были.

О как. Светка работает на «Красных воротах», и в наши «спальные» пенаты ее ну вот никак занести не могло. Нет, будь она юристом, косметологом или тем же журналистом, то есть корми ее ноги, можно было бы в это поверить. Но она-то рентгенолог! И у клиники ее филиалов точно нет, это я знаю, как «Отче наш».

Совпадение? Не уверен.

Вот ведь.

– Слушай, она упоминала какую-то рыжую девицу, – продолжала тем временем свой рассказ Маринка. – Мол, связался ты с какой-то малолеткой, та по ухваткам форменная прошмандовка.

– Это она прямо так сказала? – уточнил я. – Или ты уже от себя добавила характеристику?

– Моя инициатива, – подтвердила Маринка. – А что такого?

Да ничего. Просто Светка, даже когда мы ругались, матерные слова за кадром оставляла. Не любит она этого. Не то воспитание.

– Да еще и рыжая, – продолжила Маринка. – И тут я подумала – это не та ли девица, которая с твоим таинственным приятелем в светлой куртке была. Смолин, ты чего, ее реально поджуживаешь? Если да – то ты, прости меня, дурак. Нет, с твоей бывшей я все сделала красиво. Я ей сказала, что ты и рыжую петрушишь, и еще каких-то девок водишь под настроение, и даже, бывает, меня, когда очень припрет, употребляешь по-соседски, по-дружески, практически по-братски. Ну надо же твое реноме поддерживать. Но по жизни – эта рыжая не твоего поля ягода. Я таких знаю, у нас на курсе несколько подобных девиц имелось.

– Каких «таких»?

– Упертых. – Маринка цапнула из пачки новую сигарету. – Для которых на первом месте дело. Она точно такая, можешь мне поверить. И ты всегда для нее будешь только фоном, как радио в машине или телевизор на кухне. Есть – хорошо. Нет… Ну и ладно. Только не спрашивай, на основании чего я такой вывод сделала. Просто поверь, что так оно и есть. Тетя Марина в таких вопросах не ошибается, потому как рыбак рыбака видит издалека. Я сама из таких.

– Запоздала ты с советом, – я взял со стола зажигалку, щелкнул ей и поднес синеватый огонек к кончику сигареты. – Все закончилось, не начавшись.

– И очень хорошо, – Маринка со вкусом затянулась. – Лучше ни с кем, чем с такой. Слушай, а Светка твоя здорово расстроилась после моих слов. Знаешь, сдается мне, что у нее…

– Спасибо, – остановил я Маринку. – Я знаю, что ты скажешь, но слушать это не хочу. И тема закрыта. Ты лучше мне расскажи, с какого перепуга ты вдруг стала одеваться в стиле «я примерная девочка»?

Соседка запнулась на середине фразы, внимательно глянула на меня, усмехнулась, помолчала с полминуты, а после уже другим тоном произнесла:

– Какие же люди иногда бывают дураки. Смех, да и только. А что до одежды – ты ведь не в курсе. Все, меня в штат «Московского вестника» взяли. Спасибо «Магическому противостоянию», кстати. Эфир на центральном канале и пара статей на эту тему склонили кадровую чашу весов в нужную сторону. Правда, пока младшим помощником старшего дворника определили, но это ничего, это нормально. Зато спать ни с кем не пришлось, что уже неплохо. Не скажу, что меня это сильно смущает, но все-таки иногда вечером, когда темно, дождь и тебя, придурка, дома нет, начинаешь задавать себе неудобные вопросы, вроде: «как дальше жить?». Очень сильный душевный дискомфорт при этом возникает.

– Поздравляю, – искренне порадовался за Маринку я. – Перефразируя классиков – сбылась мечта идиотки.

– Вот, временно убаюкиваю бдительность бабулек из редакции, – вздохнула Маринка. – Этого наследия ушедшего тысячелетия там много сидит, оно до пенсии дорабатывает. И жужжат эти божие одуванчики как мухи, если кто-то сильно выбивается из общей картины. Не скажу, что меня это сильно беспокоит, но они, чуть что, бегут к главреду, а он дядька лютый, мигом из себя выходит, после чего начинает орать, махать руками и трясти шевелюрой. У него знаешь какое прозвище? «Мамонт». Очень точно подмечено.

– И надолго тебя хватит, в таком виде ходить?

– Не знаю, – задумчиво ответила Маринка, покрутив пальцем светлый локон, выбившийся из-под наголовного полотенца. – Надеюсь, хотя бы до Нового Года. Потом, вроде, эту богадельню разогнать должны, кого на пенсию, кого в архив. Так Севастьянов сказал, а он всегда в курсе происходящего.

– А с шоу этим чего? – задал я вопрос, который давно не давал мне покоя. – Они тебя после не прессинговали?

– Да нет, – пожала плечами Маринка. – Так, побухтели маленько, да и все. Очень удивлялись, почему я, так замечательно стартовав, сама сливаюсь. Мол – рейтинги у меня будут ого-го, можно даже на призовое место рассчитывать. Бесплатное! Место победителя уже проплачено, к нему не подберешься, но остальные ступени пьедестала пока свободны.