Инженер и Принцесса (СИ) - Патман Анатолий. Страница 60

— Да? Быдло, значит? — Я на самом деле тут же влепил наглецу звонкую оплеуху. Заслужил! И на английский переходить не стал. Если не знают, то пусть изучают.– Это тебе, козёл, чтобы знал место! Сам свинья! Между прочим, вы тут осмелились оскорбить русского князя Вячеслава Репнина-Волхонского! Пусть даже из СССР! Хочешь дуэли по старым благородным правилам? Вон теми ножами, что нашлись у вас? Прямо сейчас? Хочешь, изрежу тебя на британский флаг? А пистолеты пусть будут вещдоками. Для полиции.

Англичанин побледнел. Он видел, что я не шутил.

— It’s not me! It was James who decided to insult you! (анг. — Это не я! Это Джеймс решил вас оскорбить!)

Надо же, и русский прекрасно понимает!

— А он-то кто будет? — продолжил я на русском.

— The second Baronet James Bullock. (анг. — Второй баронет Джеймс Буллок.)

— Всего лишь? Ладно, давай извиняйся! И все остальные тоже!

И ведь все извинились! Ещё двое оказались итальянскими виконтом Джулианом Чезаре и бароном Карлом Манчини. За милую душу прощения попросили. Даже сильно побледневший хам. Он всё ещё качал головой. Ну, пусть знает. Ещё долго будет болеть.

Тут прибыла и венгерская полиция. Ресторан не закрыли, а нас всех увели внутрь и развели по разным комнатам. Моим товарищам предъявлять было нечего. Полицейский чин на вполне хорошем русском выявил у меня подробности инцидента. Узнав, что я автор многих известных мелодий и песен в Европе, и у них тоже, и, вообще, как бы мировая знаменитость, и тон у него стал вполне вежливым и официальным. Мы никаких консулов и послов звать не стали. Лишь попросили вызвать полковника Саблина. Иван Никитич, конечно, вместе с особистом, прибыл уже под конец разборок. Он хмуро посмотрел на нас и, споро выяснив, в чём дело, ругать меня не стал. Даже протоколы, кстати, вполне нейтральные для нас, на русском и английском языках, мы, уже с разрешения начальства, спокойно подписали и даже получили копии. А вот на венгерском, нафиг! Язык мы не знаем, и пусть без нас. Хотя, далее уже дело Николая Трофимовича и его особиста. Они ещё и остались для дальнейшего расследования. Не знаю, что там с иностранцами, но водитель полковника, кстати, в сопровождении полицейской машины, отвёз нас прямо до гарнизона. Лейтенант, как оказалось, из блатных, был хмур. А вот капитан держался бодрячком и даже шутил:

— Хороший ты парень, Слава. Хотя, в погранвойсках служил, и зря «За отвагу» не дают. Ладно, как-нибудь встретимся в Союзе. После этого меня здесь точно не оставят. Хотя, давно собирались. И всегда, сержант, держи хвост пистолетом! Учись, лейтенант, как Родину защищать надо! Бери пример с пограничника! Думаешь, в спокойное место попал? Не угадал. Тут всё возможно.

Хотя, с Алексеем мы не расстались. Лейтенант, кстати, сразу пропал. Вот у капитана небольшой запас благородных напитков был припасён, и у меня подарки полковника остались. В общем, слегка расслабились, и довольно неплохо. Позже нас позвали другие ремонтники. Оказалось, что венгерское телевидение, хоть и поздней ночью, показывало интервью со мной. Так и всю музыку, что мы с ними записали, пустили в эфир. Вышло сильно и интересно. Музыка чередовалась с моими откровениями, тут и журналисты включили свои комментарии, и передача получилась привлекательной. Явно в Венгрии зажглись новые телевизионные звёзды! Куколка Сильвия уж точно! Она смотрелась прямо как сладкая конфетка! И держалась умело. Точно не пропадёт! Жаль, что мне не достанется. Хотя, когда я крутил кубик, наверное, уже не Рубика, а просто «Магический кубик», она смотрела на меня вполне восторженно! Жаль, не до неё — всё же за бугром, и держит память об Инге…

При показе «Эммануэль» и «Если б не было тебя» ремонтники сразу же зааплодировали. Язык они не знали, но и так было видно, что песни получились довольно милыми. «К Инге» и «Принцесса» мне и самому понравились. И музыка «Woman in love» и «Susanna» имела сильную энергетику. Если представлю и песни, точно пойдут. Нам понравилась и слащавая «Do You Wanna». Меня спокойно можно было брать солистом в «Modern Talking»! Хотя, этой группы ещё нет. И «Малая земля» однозначно смотрелась шедевром. Выстрелила песня! Хоть и ограбил саму Великую Пахмутову, совесть меня не мучила. Но вот последствия пугали. Ведь накинутся, как шакалы!

На другой день за меня взялся уже особист. Много бумаг я исписал. И за интервью, и музыку, и песни, особенно за «Малую землю», и поход к нотариусам… Но вот о драке в ресторане почти и не спросил. Хотя, в конце не сдержался и всё-таки предупредил:

— Вы, товарищ Репнин, конечно, талант, но, действительно, весь в отца! Николай Трофимович уже рассказал мне о нём. Гордитесь, Вячеслав, им! Если бы не его нрав, был бы Героем Советского Союза, но вот не пропустили. И Вам придётся пересмотреть своё поведение.

— Э, Григорий Петрович, так нрав у меня самый смирный! Нельзя же было сносить такое оскорбление!

— Да, товарищ Репнин, в ресторане Вы повели себя достойно! Кстати, эти иностранцы оказались не совсем простыми туристами. Были бы сотрудником нашей службы, без наград бы не обошлось. А так, придётся считать Вас, кстати, ради дела, наглым хулиганом. Уж то, что русский князь тупо набил морды иностранным аристократам, на Западе, хоть и не простят, но легко перенесут. Правда, вот дома козыряние титулом Вам вполне может выйти боком. Мы в Союзе «благородий» никогда не любили, поэтому ведите себя скромнее. Если что, не обижайтесь. Сами виноваты. Хотя, Николай Трофимович сказал, что обязательно напишет благодарность и за ресторан. А Вас после концерта, само собой, отправят домой. У себя на заводе будете отчитываться. Но и нам спокойнее станет.

Хоть так-то! Похоже, пока обошлось…

Следующий день у меня был полностью отведён репетиции и концерту. Хотя, репертуар остался прежним. Неплохо выступили — и оркестр, и я. На удивление, случился и сильный сюрприз — приехала небольшая немецкая делегация, конечно, во главе с herr Шульцом. Немцы, оказывается, тоже смотрели венгерское телевидение. Из-за этого и разные высокие советские гости из Будапешта прибыли. Но, вроде, и они концерт тепло встретили.

Понятно, что я вымотался. Тем не менее, после концерта меня ненадолго навестили другой секретарь из посольства и полковник Лев Свиридов из управления Южной группы войск:

— Товарищ Репнин, никто не ожидал, но Ваша музыка оказалась востребованной на Западе. Поэтому принято решение и на этот раз не запрещать немцам заключить с Вами контракт. Хотя, это будет дополнение к прежнему. Вы уж постарайтесь не сорвать его.

Конечно, не сорвал. В моих же интересах. Herr Шульц тоже оказался сильно настроен на сотрудничество. Он не скрывал и довольства, и большого интереса к моей новой музыке. Мне опять продлили командировку, и пришлось ещё три дня мучиться записью, конечно, с привлечением оркестра гарнизона. Музыканты там уже привыкли работать со мной, поэтому у нас всё получилось на должном уровне. Немцы привезли с собой много своей аппаратуры, так и музыкантов. Кстати, мне они нежданно подарили синтезатор «Minimoog». Хорошая вещь! Кроме новой музыки, что уже было мной показано на венгерском телевидении, были записаны «Космическая симфония» или «Symphony», и «Souvenir From Rio» того же «Space». Хотя, сильно удивив немцев и представителей советской стороны, ещё и нервировав последних, нежданно представил и текст «Susanna». Я её спел, конечно, немного иным голосом, чем Андриано Челентано. И, кажется, у меня получилось даже лучше! Herr Шульцу понравились и «Хрустальная грусть 2» и «Мелодия сердца» того же Оригена. А ещё, конечно, пока лишь в качестве инструментальной, была записана и «The Final Countdown» популярной чуть позже шведской группы «Europa». Как и «Crazy Music» группы «Ottawan». Я спел и «One Way Ticket», объявив, что это моя версия малоизвестной ныне песни. Хорошо, что помнил её историю! Улаживание проблем с ней немцы приняли на себя. И, как экзотика и пример русской эстрады, были записаны «Плот» и «Давай за», а ещё и «Позвони мне, позвони» в исполнении солистки оркестра Натальи Лесниной. Там и музыка хорошая, и вышло очень трогательно. Кстати, немцы вполне спокойно приняли даже «Малую землю». Herr Шульц сам решил записать и эту песню как ярчайший образец советской музыки.