Мужья и любовники - Конран Ширли. Страница 22

— Ничего особенного. Погода была чудовищная. Сводил Лили в пару ресторанов.

— Звучит не очень-то весело.

— Да, — согласился Марк и вдруг понял, что прошедшие два дня были изумительными, что, после того как он провел сорок восемь часов с Лили, его реакция на нее — реакция чисто физического вожделения — изменилась. Сейчас он в первую очередь вспоминал ее доброжелательность, ее энергию, ее гнев, ее задумчивость и ее пафос И все это казалось ему невероятно привлекательным.

Марк почувствовал на губах кончик языка Джуди и автоматически опустил руку ей на бедро.

Он помнил, как кто-то однажды при нем сказал, что, если мужчина чувствует себя виноватым, он занимается любовью с особой тщательностью, чтобы женщина ни о чем не догадалась и чтобы уверить себя, что на самом деле его новое увлечение не имеет никакого значения. И Марк начал старательно ласкать Джуди, чтобы она, не дай бог, не догадалась, что вместо ее аккуратных твердых ягодиц он хотел бы ощущать под рукой округлые формы Лили, что вместо ее маленькой груди с крошечными розовыми сосками он хотел целовать роскошную золотистую плоть Лили, а вместо очаровательного курносого лица Джуди видеть рядом с собой темные, полные страсти и экстаза глаза Лили и слышать, как ее чуть припухшие губы шепчут его имя, когда он входит в нее.

Глава 6

«Должно быть, София уже проснулась», — подумала Пэйган, услышав, как с первого этажа, из комнаты дочери, несутся звуки рок-музыки.

Раздалось шипение, кряхтенье, и огромные старинные часы пробили семь. Потом Пэйган услышала шаги мужа по лестнице, затем — поворот ручки в ее спальной комнате, и в дверях появился Кристофер, осторожно неся поднос с утренним кофе.

— Кажется, у нас кончился мармелад.

— Кристофер, дорогой, из меня получилась никудышная хозяйка, ты, наверное, уже успел это заметить. — Она положила подушку повыше и, облокотившись на нее, взяла с подноса утренний номер «Таймс».

— Я думаю, что отсутствие мармелада — это часть заговора, составленного с целью заставить меня развестись с тобой, — сказал он, присаживаясь на край кровати.

— А захват утренней газеты первым всегда считался в. Великобритании достаточным поводом для развода, — в тон мужу ответила Пэйган.

— Одно время мне казалось, что ты сбежишь с каким-нибудь жиголо, — признался Кристофер. — Когда врачи предупредили меня, что заниматься любовью для меня равно смерти, первая моя мысль была — а как же Пэйган?

— Слава богу, врачи не навсегда остались при этом убеждении, — ответила Пэйган Она никогда не признавалась Кристоферу, как сильно любила его. Некое суеверное чувство удерживало ее от этого. Но Кристофер был центром всей ее жизни. Только заботами мужа она превратилась из деморализованного существа в великолепную, известную своим обаянием, умом и образованием женщину. Когда она, нарядная, сияющая, входила в парадный зал под руку со своим уже не молодым, степенным мужем, окружающие были уверены, что именно она является движущей силой их семьи. Между тем только эмоциональная стабильность Кристофера давала Пэйган энергию и силу жить.

Когда сердечный приступ мужа положил конец их сексуальной жизни, Пэйган оказалась гораздо более озабочена тем, чтобы оберегать здоровье мужа, нежели тем, чтобы вновь заняться любовью. «Секс как опера, дорогой, — часто повторяла она мужу. — То, что некоторые находят невероятно занимательным, меня никоим образом не волнует». Она и вправду совсем не чувствовала себя обделенной.

Пэйган, облокотившись на подушку, небольшими глотками пила кофе, потом взяла с подноса письма. Первым она распечатала конверт с Нью-Йоркской маркой и быстро проглядела письмо.

— Полмиллиона долларов! — радостно вскричала она, как флагом, размахивая конвертом, потом протянула письмо мужу. — Посмотри сам.

Это от агента Лили.

— Тигровая Лилия действительно постаралась.

Когда старенький «Ровер» Кристофера влился в поток машин, Кристофер задумался. Тем временем его автомобиль оказался почти зажатым между двух грузовиков-фургонов. Сэр Кристофер с трудом сдержал вспышку гнева. Опасные ситуации на дороге были в ряду главных провокаторов сердечных приступов. А Кристофер отнюдь не желал ставить свое здоровье в зависимость от чьего-то неумения водить машину.

«Я, кажется, не опоздаю», — успел подумать он, но услышал скрежет железа, звон стекла и тяжелый удар следовавшего сзади автомобиля о бок фургона. Он нажал на тормоза одновременно с водителем оранжевого грузовика, ехавшего чуть впереди.

Однако тормоза видавшей виды машины были не очень надежны, и сэр Кристофер понял, что столкновения с оранжевым грузовиком ему не избежать.

Водитель автомобиля, шедшего за ним, оказался нерасторопным: он врезался в «Ровер» сзади, подтолкнув машину Кристофера к грузовику.

«Ровер» буквально впечатался в бампер грузовика и Кристофер почувствовал, как острый обломок железа вонзился ему в грудь.

Он был доставлен в госпиталь святого Стефана и тут же отправлен в реанимацию.

Двадцатью минутами позже Пэйган, так и не успевшая снять розовую ночную сорочку, сжимала пальцами обмякшую руку мужа.

— Боюсь, что надежды нет, леди Свонн. — Врач полагал, что с женой коллеги он может быть откровенен— Даже если мы сумеем заменить поврежденный орган, ему негде будет существовать: грудная клетка полностью раздавлена.

Как в тумане, Пэйган подписала сначала согласие на то, чтобы сэра Кристофера отключили от поддерживающего искусственное дыхание аппарата, потом на то, чтобы останки мужа врачи могли использовать для исследовательских целей, Она вдруг почувствовала страшный холод и, к своему стыду, — приступ гнева. «Как он мог сделать это? — подумала она. — Как он мог оставить меня?»

— Тайный сговор матери с дочерью? Что они, черт возьми, имеют в виду? — Джуди даже не была уверена, правильно ли она расслышала слова Тома.

— То, что вы с Лили составили заговор с целью разрушить политическую карьеру сенатора Рускингтона.

— Но это же смешно! — воскликнула Джуди, возмущенно топнув ногой.

— Конечно, — терпеливо ответил Том. — Но отмыться от такого обвинения будет трудно.

Даже случайный, ничего не значащий телефонный разговор можно обратить против нас. А уж то, что Лили живет в твоей квартире, будет обыгрываться со всех сторон. Кстати, пригласить ее к себе было твоей большой ошибкой, Джуди.

— Но ведь когда она давала это интервью, мы с ней были едва знакомы.

— А сможешь ли ты доказать это? — вкрадчиво спросил Том. — Пожалуйста, посмотри сегодня вечером все свои бумаги: вдруг там найдется что-нибудь, подтверждающее нашу правоту, и тогда мы сможем лучше выглядеть на слушаниях в пятницу.

Джуди пришлось отменить все назначенные на вечер дела и погрузиться в изучение толстенной папки документов. После этого она проверила все файлы в компьютере, все ящики своего стола и даже вывернула бумажник в надежде найти что-нибудь подходящее. Только к восьми вечера она, измотанная вконец, отложила в сторону последнюю бумагу.

— Черт бы драл этого старого осла! — в сердцах сказала она Тому, когда тот подавал ей пальто. — Я потратила на этого идиота почти целый рабочий день, не говорят уже о деньгах.

Том кивнул.

— Джуди, нам ничего не остается, как сократить расходы. Необходимо найти любые статьи экономии, пусть даже самые незначительные.

— Что ты имеешь в виду под «незначительными»?

— Нам действительно необходим этот тренер по гимнастике? Не могли бы мы отказаться от услуг Тони?

— Если нам действительно необходима экономия, можно перейти на более дешевый способ печати. Это самое простое и самое эффективное.

— И потерять качество? Ты говоришь так, потому что раздражена, Джуди.

— Но это действительно будет значительная экономия, а я — обещаю тебе — не выйду из типографии, пока не заставлю технологов дать максимально хорошее качество. А зарплата твоя — это капля в океане по сравнению с гонорарами адвокатов. — Она надела перед зеркалом шляпу. — Я слишком устала, чтобы еще ночь не спать и думать об этом проклятом сенаторе.