Выйти замуж за виконта - Джеффрис Сабрина. Страница 57

Как только все разместились в карете, леди Тиндэйл спросила:

— А где же его светлость?

— Мы заедем за ним в Министерство, — ответила Эбби и велела трогаться – Только подумайте, он работает даже в субботу!

— Я подозреваю, что он просто не очень горел желанием сопровождать нас с мамой в наших деловых поездках, — смеясь, сказала Эвелина.

— Деловых поездках? – удивилась Эбби.

— Так как у нас появились кое–какие дела из–за свадьбы, его светлость позволил нам использовать его карету. Он ведь говорил Вам об этом, не так ли?

— Конечно–конечно, – ответила Эбигейл, стараясь не показать того, что Спенсер ни разу не заговорил с ней за эти дни, — но, только бы нам не опоздать на завтрак…

— О, у нас еще так много времени, — перебила ее леди Тиндэйл, — завтрак начнется не раньше двух.

— Что? На самом деле? – Эбби от удивления захлопала глазами.

Эвелина достала из ридикюля какой–то предмет и протянула его девушке:

— По крайней мере, так написано в приглашении.

Эбби уставилась на позолоченную карточку. Вообще–то, она даже не видела приглашения. Спенсер получил его задолго до ее приезда в Лондон. Но так как ей сказали заехать за дамами в десять утра, она полагала, что…

— Так Вы не знали! – с неприятным смешком леди Тиндэйл ткнула в бок свою дочь. – Бедный ребенок, Вы, наверняка, думали, что мы отправимся туда сию же минуту. Как будто кто–то будет завтракать в одиннадцать утра. Кто же придет в такую рань?

Эбби ненавидела это ужасное хихиканье леди Тиндэйл, ненавидела, когда ее называли «бедным ребенком». Но больше всего она ненавидела, что, несмотря на все ее усилия, эта леди все еще считала девушку неотесанной иностранкой. Эбби совсем не хотела страдать из–за снисходительных замечаний этой женщины.

— Не глупите, — сказала Эбигейл холодным тоном виконтессы, который она использовала в разговорах со Спенсером, — Я знала, что завтрак будет днем. Единственное, что мне было неизвестно, так это точное время.

Эвелину, более проницательную, чем ее мать, эти слова не убедили:

— Вы же поели утром? Перед тем, как ехать, так ведь?

— Конечно. Кто же будет ждать завтрака до обеда? – ответила девушка и добавила про себя: «Только такая неотесанная иностранка, как я, вот кто будет ждать»

Где–то среди рассказов Клары о привычках светского общества, Эбби пропустила мимо ушей упоминание о том, что завтраки обычно происходят после полудня. Святые небеса, вот бы в эти поездки в связи со свадьбой вошел визит в кондитерскую, например, чтобы решить вопрос о торте.

Нет, такая удача ей не улыбнулась. Сначала они навестили викария, чтобы обсудить церемонию. Там им предложили только чай. Разве кто–то ест в такое время?! Потом последовал визит к портнихе – на очередную примерку платья Эвелины. А рядом не оказалось ни одной кондитерской.

После часа их деловых разъездов чувство голода стало довольно неприятным ощущением. Через два – раздражающим. К концу третьего часа у Эбби живот сводило от голода. Только покровительственные улыбочки леди Тиндэйл сдерживали ее желание умолять двух леди подозвать торговца клубникой.

В тот момент, когда они выходили от портнихи и усаживались в карету, она как раз размышляла, сколько же времени человек может обходиться без еды.

— Хвала небесам, мы закончили! – сказала Эвелина, как только они устроились на своих местах, — теперь мы можем ехать прямо к леди Брамли.

— Еще слишком рано, — запротестовала ее мать, — всего лишь половина второго. Мы еще успеем заехать к модистке по поводу твоей вуали. До трех у леди Брамли не будет ни души.

«До трех! О, ужас!» — пронеслось в голове у Эбби.

— Но мы должны еще заехать за Спенсером, — поспешно сказала девушка, — так что мы можем с таким же успехом отправиться в Министерство.

Еще целых полчаса без еды. Что за божественный денек.

К счастью, леди Тиндейл сдалась, но зато теперь им пришлось дожидаться Спенсера. Прошло еще полчаса, прежде чем появился виконт.

— Добрый день, леди, — произнес он, садясь в карету. Расположившись рядом с Эбби, виконт приказал кучеру трогаться.

— Извините, что заставил вас ждать, но я не думал, что вы приедете так рано.

— Ваша жена очень переживала, что мы можем опоздать на завтрак, — начала жаловаться леди Тиндэйл, не дав Эбби даже и рта раскрыть. – Я говорила ей, что никто не приходит вовремя на подобные мероприятия, но она все–таки настояла, чтобы мы отправились раньше.

Посмотрев на Спенсера, его жена выдавила из себя подобие улыбки.

— Я просто не хотела оскорбить леди Брамли. – Или голодать. Но она бы лучше проползла на коленях по раскаленным углям, чем призналась бы ему в своей ошибке. Ей понадобилась неделя, чтобы достичь состояния безмятежной утонченности – и она совсем не собиралась разрушать его сейчас.

Леди Тиндэйл фыркнула:

— Я уверяю вас, моя дорогая, маркиза бы нисколько не обиделась. У вас, американцев, такой странный склад ума.

Ответив леди Тиндэйл холодной улыбкой, Эбби занялась поиском идеальной «изысканной» фразы, чтобы сменить тему разговора, но ее опередила Эвелина.

— Лорд Рейвенсвуд, Вы, наверное, выполнили огромное количество дел?

Он с облегчением ухватился за новую тему:

— Да. Достаточно много. Когда министерство пустует, мне удается работать плодотворнее, чем в обычные дни.

— Бедняжка, Вы так много работаете. – Леди Тиндэйл многозначительно улыбнулась Эбби. – Я могу поклясться, что Ваш муж постоянно спешит из дома то в Министерство, то в палату лордов, то еще куда–нибудь.

Ее невысказанная критика была абсолютно очевидна. Молодой джентльмен, недавно связавший себя узами брака не должен так много работать. А жена должна превратить дом в такое уютное гнездышко, чтобы у мужа не возникало желания поработать в выходные.

— Мне нравится работать – резко ответил Спенсер – необходимо сделать еще очень много, прежде чем парламент уйдет на каникулы.

Его последняя фраза пресекла все попытки леди Тиндэйл унизить Эбби на глазах у Спенсера. В карете повисло тяжелое молчание.

Чувствуя себя неспокойно, Спенсер предпринял попытку устроиться поудобнее на своем сидении и случайно коснулся ног Эбби. Она бросила на него короткий взгляд из под ресниц.

Но виконт опять принял задумчивый хмурый вид, который все чаще появлялся на его лице в последнее время. Тем не менее, выглядел он довольно аппетитно, в буквальном смысле. Рубиновая булавка для галстука могла вполне сойти за вишенку, окруженную морем взбитых сливок… пенистые облака сладких взбитых сливок прямо на поле из белого марципана с миндальными россыпями.

О Боже, какой миндаль! Это же пуговицы, обыкновенные несъедобные пуговицы его белоснежного официального жилета. Эбби резко отвела взгляд от вызывающей слюнки одежды Спенсера. Если она не поест в ближайшее время, то проглотит даже эти пуговицы, лишь бы ощутить во рту вкус чего–нибудь другого кроме слюны.

Конечно же, без пуговиц его жилет распахнется и откроет вид на тонкую рубашку — слой сахарной глазури, который она сможет слизать с его широкой груди.

Святые небеса, голод сведет ее с ума. А теперь еще и Эвелина стала подозрительно поглядывать на ее горящие лихорадочным румянцем щеки. Девушка улыбнулась и обратилась к Спенсеру с вопросом:

— Не правда ли, Ваша жена сегодня просто очаровательна?

— Да, определенно. – Ответил виконт, бросив на Эбби мимолетный взгляд.

В глазах Эвелины вспыхнуло раздражение:

— Мне кажется, этот тюрбан смотрится на вас так изысканно, – сказала она Эбби, — это Ваше новое приобретение?

Эбигейл кивнула с благодарностью за то, что Эвелина хоть ненадолго, но отвлекла девушку от голода, который выгрызал ее внутренности.

— Вообще–то, мне помогла его выбрать леди Брамли, — Эбби погладила белый шелк головного убора, — Так как мои волосы не поддаются завивке, тюрбан показался мне хорошим выходом.

— Это так изысканно и утонченно. И без сомнения, весь Ваш туалет выглядит очень модным и светским.