Бандитский Петербург - Константинов Андрей Дмитриевич. Страница 47

С начала 90-х годов Кирпичев становится «видным коммерсантом», вице-президентом многих коммерческих фирм.

Освобождения под подписку не всем, правда, пошли впрок — четверо выпущенных «благонадежных» граждан были убиты до суда в ходе бандитских разборок. Несколько бросились в бега — в частности Ришат Рахматулин, мастер спорта по боксу (ранее судимый за убийство), за освобождение которого ходатайствовали Ассоциация боксеров Санкт-Петербурга, Российская ассоциация французского бокса, кооператив «Тонус» и администрация тюрьмы. Другой серьезный фигурант малышевского дела Андрей Берлин вскоре после освобождения под подписку о невыезде был похищен конкурирующей группировкой и посажен в подвал с мешком на голове и наручниками на руках. Забавно, что освобождали его из плена те же самые опера, которые до этого Берлина задерживали. Позже он всплыл в Германии, где был задержан немецкой полицией по подозрению в мошенничестве и посажен в тюрьму Моабит…

(Нет, все-таки интересно. Из каких внутренних убеждений и каких критериев положительной оценки личности исходили судьи, выпуская из тюрьмы под подписки о невыезде таких славных парней, как Кирпичев и Рахматулин.)

Можно говорить что угодно, но такое «гуманное» отношение суда к людям, обвиняемым в бандитизме, не могло не воздействовать на свидетелей по делу Малышева. Стоит ли удивляться тому, что практически все свидетели на суде отказались от показаний, даваемых ранее в ходе предварительного следствия. Есть ли у кого-то моральное право осуждать этих людей?

В нашей стране программа защиты свидетелей отсутствует и ни о каком «изменении личности и места жительства» речи быть не может. В лучшем случае — выделяют пару омоновцев для сопровождения на несколько недель. А дальше — живи, как знаешь. Или не живи совсем — твои проблемы. Между прочим, в ходе процесса два главных свидетеля по Владиславу Кирпичеву пропали без вести. Может быть, это, конечно, просто совпадение, но какое-то оно совсем уж нехорошее. Любопытная деталь — во время процесса некоторым свидетелям повестки в суд доставлял сам Кирпич, «выполняя поручение судьи». И еще о свидетелях: во многих странах есть надежные законодательные инструменты для расширения свидетельской базы. В Штатах, в частности, существует знаменитый «пакет Рико», согласно которому член организованной преступной группы, согласившийся дать показания на подельников и главарей, входит как бы в сделку с государством и становится свидетелем, подпадая под федеральную программу защиты свидетелей. У нас же в следственной практике бытует горькая шутка: «Чистосердечное признание облегчает душу и удлиняет срок». Смешно ждать от людей того, чтобы они во имя каких-то далеких и мифических государственных интересов действовали во вред самим же себе. Но у нас до сих пор ставка делается на каких-то полусумасшедших энтузиастов.

По оценке специалистов для обеспечения процесса, подобного процессу Малышева, необходимо было бы не менее тридцати оперов (что на сегодняшний день, конечно, представляется полной утопией), занимавшихся бы только этим конкретным делом и больше ничем. РУОПы, входя в структуры МВД на местах, вынуждены ориентироваться на показатели в борьбе с преступностью и строят свою работу, исходя из этих показателей. Это, безусловно, странная практика. Никому ведь не приходит в голову сравнивать по показателям работу гинеколога и стоматолога?… Деятельность структуры, занимающейся борьбой с организованной преступностью и особенно ее лидерами, оказывается заблокированной Его Величеством Показателем. К сожалению, по сложившейся традиции те, кто сегодня в России занимаются вопросами организованной преступности и ее лидерами, как правило, оказываются в положении крайних. (Классическим примером этого тезиса стало знаменитое дело Акопа Юзбашева, банда которого была задержана в июне 1993 г. под Москвой. Тогда на даче Юзбашева было задержано более двух десятков бандитов, изъято восемь автоматов, снайперская винтовка, более десятка гранат, тротиловые шашки. Некоторые из изъятых стволов, по утверждению специалистов из ФБР, находились в то время исключительно на вооружении натовских спецслужб. Итог дела Юзбашева для современной России представляется абсолютно закономерным — разрабатывавший его бывший начальник отдела по борьбе с лидерами преступной среды Управления по борьбе с организованной преступностью МВД России Дмитрий Медведев отправлен на пенсию, а Акоп Юзбашев, до недавнего времени скрывавшийся в Израиле, вернулся на родину.)

В правоохранительных органах в последнее время стали панически бояться громких, так называемых «резонансных», дел и процессов. Слишком часто и по абсолютно понятным всем причинам расследования заходят в тупик. Такая практика, сложившаяся в нашей стране, заставляет многих нормальных следователей, изначально не верящих в то, что им дадут довести дело до конца, работать не на результат, а на то, чтобы «прикрыть бумагами задницу», — мол, у меня формально все нормально… Осуждать их за такую манеру работы — это все равно что требовать от кого-то мученичества и подвижничества, а также самоистязаний и постоянного поста, будучи самому сытым и довольным.

В деле Малышева сыщики так просили высокое начальство дать им работать «по экономике», просили, умоляли, требовали, а в это время у офисов различных фирм на Каменном острове, входивших в малышевскую империю (в бандитских кругах Питера эти офисы на Каменном называют «Архипелагом»), три дня горели костры — там жгли бумаги…

На процессе Малышева было много непонятного и в чем-то даже сенсационного. Чего стоит, например, хотя бы одно только заявление прокурора Яковлева о том, что подсудимые брали на себя некие функции государства (в частности, арбитражных органов) и выполняли их с успехом для своих карманов. (Заметим, что характерной чертой любой мафиозной организации является как раз взятие на себя различных государственных функций.) В тот день выступление прокурора Яковлева стало настоящей сенсацией… После его речи адвокат Кирпичева госпожа Волосова заметила: «Нам теперь и говорить-то почти нечего».

Даже когда у Малышева отпали на суде все пункты обвинения, кроме незаконного хранения оружия, многих удивила мягкость приговора. Статья 218 УК РФ предусматривает наказание в виде лишения свободы на срок до пяти лет. Малышев получил два с половиной — очевидно, с учетом своей незапятнанной репутации. (Шутки в сторону — разве стали бы за человека с сомнительным прошлым ходатайствовать видные депутаты Государственной Думы? А за Малышева стали.)

Итак, суд закончился, но вопросы по делу Малышева остаются. Скорее всего, на них в ближайшее время не будет дано ответа, и это — объективная закономерность.

В нашей стране правоохранительная система — это всего лишь часть государства. А государство закрывает глаза, на то, что за совершенные преступления не присуждается адекватное наказание. Что Малышев? В октябре 1993 г. в Москве были убиты сотни людей, но никто, никто не понес наказания. Чего уж тут удивляться?

Октябрь 1995 г.

Время великой легализации

1995 г. стал для питерского преступного мира по-настоящему «рубежным» годом — годом «великой легализации». В полной мере это высветилось в ходе пропагандистской кампании перед состоявшимися 17 декабря 1995 г. выборами в Госдуму, о которой один известный политик сказал так. «Дума может превратиться в прибежище для уголовников». Похоже, он не ошибся…

…Судя по посиневшим от холода лицам, эти двое поджидали меня у петербургского Дома печати уже давно — парень и девушка лет девятнадцати-двадцати, не больше. Видимо, моральное лидерство в этой паре принадлежало девушке, по крайней мере, разговор начала она.

— Вы в «Комсомольской правде» работаете? У нас к вам вот какое дело. Мы — «ларечники», вернее, мы — студенты, но у нас есть свой ларек, — она обернулась к своему спутнику, словно ища поддержки. Парень кивнул, и девушка продолжила:

— Вам не надо объяснять, что такое «крыша»?… Очень хорошо. Так вот, наша «крыша» второй раз снимает с нас по 550 долларов. Нет, вы не подумайте, что это какой-то наезд, у нас с «крышей» очень хорошие отношения, тем более что там парень, который наш институт закончил. Мы всегда жили очень мирно, никаких проблем не было. А в этот раз им самим даже неловко было деньги с нас снимать. Они говорят, что все это идет на предвыборную кампанию…