Лекарь для оборотней (СИ) - Скворич Юлия. Страница 37

— Дай посмотреть, — врач во мне немедленно активизируется, возвращаясь к жизни.

— О, Викуська очнулась, — мальчишка послушно двинулся ближе. Под глазом набухал кровяной мешок. Где он так неудачно приложился лицом? Быстро подползаю к Иванычу, стараясь не мешать, хватаю свободный скальпель и перевязку. По лицу мальчишки вижу — готовится к неприятностям. Как же ты среди них выжил, малыш, это ж сколько силу воли в себе надо тренировать, чтобы к такому привыкнуть. Всю жизнь поди.

— Закрой глаза и терпи, солнце, — попросила я, прощупывая одной рукой, другой поднимая скальпель. — Лучше не смотри и дыхание задержи.

Мешок пришлось вскрыть, кровь выпустить. Зашить не успею. Приложила к разрезу спиртовую повязку.

— Прижми и держи, — затем наложила побольше пластыря сверху, чтоб хоть какое-то время держал. — Позже зашью.

— Сам зашью, иди сюда, — прозвучал голос Иваныча. — Ты уже вменяема? Здесь нужна.

Подхожу, вижу, что заканчивает перевязку. На меловое лицо альфы стараюсь не смотреть. Чтобы снова не впасть в то состояние.

— Пули я вынул. Аконит всё ещё внутри, — сухо констатирует мой наставник, усиленно размышляя. У него всегда такой тон, если дело обретает безнадёжный оборот. Никаких эмоций, только факты. Сам нас этому учил.

Обращаю взор на альфу, пытаюсь дышать ровно. На лице старшего Ростовцева застыла гримаса боли. Алое пятно расползается по повязке. Его хвалёная оборотническая регенерация по какой-то причине не работает. Я боюсь услышать слова в его по-врачебному обреченно-сдержанном исполнении: — Есть случаи, перед которыми мы бессильны…

— Дима, он не восстанавливается!

— Аконит, — кратко отвечает он.

— Я могу сделать как он со мной, могу отдать ему силу?

Дмитрий посмотрел на меня скептически.

— Ты сейчас не в состоянии, даже если я каким-то чудом успею обучить. Не выйдет. Найдите Владимира, если не достанем амелу до вечера — будет поздно, — резюмирует он.

— У меня есть! — Кирка подтянул к себе рюкзак, вынул на свет бархатный мешочек. — От простого аконита можно просто как чай заварить. Но у нас тут редкий, жёлтый. Кто сварит противоядие? Без Дара — невозможно.

Дмитрий Иванович посмотрел на тонкие белые лепестки на чёрном бархате, затем на меня:

— Я не буду к ним прикасаться, чтобы не испортить — я пуст. Сама. Скажу что делать, не бойся.

— Не боюсь, — твёрдо заверила я.

— Кухня там, — подсказывает Кирка, указывая большим пальцем позади себя. — Пойдём, будешь постигать экспресс-курсы по зельеварению.

Оставив нашего вожака на попечение местного, мы втроём оккупировали кухню. Иваныч кратко формулирует задачу, без лишних разглагольствований отбирает приборы. Подготовив воду, отыскав по их рекомендациям чугунную глубокую сковороду, собираюсь измельчать гербарий, бережно сохранённый Кириллом.

— Вот этим ножом, он серебряный, — Кирилл не вмешивается, но пару раз вносит важные корректировки. Многому у Даниэля научился, видимо, пока тот их альф латал.

— Куда делся твой чемоданчик? — попутно интересуюсь у Димы, выполняя их указания.

— Не знаю. Пропал. Взял, что было.

Всё страннее и страннее.

Рубленными фразами, чётко и кратко он объяснял, что нужно делать. Я едва поспевала за ним.

— Твоя задача напоить его. Отвар должен быть только в твоих руках, — напутствовал Дмитрий, когда мы перелили готовый отвар в хрустальный штоф.

— А дальше?

— Будем ждать. Кирка, до Даниэля дозвонился?

Мальчишка лишь мотнул головой, продолжая возить пальцами по смартфону.

— Осторожно, не колыхай. Не нужно поднимать осадок, — предупредил меня Иваныч.

Так и отправились стройным рядком наверх в «мужскую» комнату, куда перенесли нашего вожака. У кровати я замерла.

Андрэ лежит на белоснежной постели, повязка всё ещё кровит. Дмитрий снова выгоняет всех из комнаты без зазрения совести.

Мой альфа так меня берёг, чтобы видела как можно меньше схваток и крови. И меня, и брата. Но когда пришло время помогать ему — я снова испугалась. Что я делала? Просто сидела и смотрела? Смотрела, как Дмитрий не без помощи подоспевших альф с Владимиром во главе аккуратно оттаскивают нашего Вожака от нас на середину комнаты, под свет. Чтобы дать хирургу простор и лучший обзор. Смотрела, как он борется за жизнь Андрэ и молчала. Пока Кирка безуспешно дозываясь меня не оставил попытки. Из-за связи ли? Такая бесполезная дура…. Словно это и не я была. Раньше так не было. Ни за что не буду чувствовать себя так снова!

Сейчас он без сознания, и моя очередь помогать ему.

Дмитрий приподнял альфе голову, одной рукой мне не так просто это сделать. Кирилл помогал держать подбородок. Вливала осторожно. Ровно половину. Вторая пойдёт на лечение того альфы, что предупредил нас первым, и тем самым спас. Хоть бы выжил.

Наш Вожак медленно приподнял дрожащие веки.

— Как ты? — шёпотом спрашиваю я.

— Нормально, — ответил альфа, не сводя глаз с моего лица, будто на нём сосредоточен весь свет в комнате сейчас.

— Я ужасно глупая…

— Ты молодец, вы молодцы, — болезненно улыбнулся он. — Я просчитался немного. Вы с Киркой, потерпите ещё. Чуть-чуть осталось. Дороже вас у меня… — он замолчал, притронувшись ногтями к моей щеке. Я хочу поцеловать их, но рука безвольно падает на постель.

— Что с ним?

— Спит, ему отдых нужен, — ответил мне Кирка, он тактично отвернулся, стоя спиной к нам, стоически терпел, пока Иваныч его штопал. Зато Дмитрий не отворачивался, хоть и был занят.

— Противоядие…

— Подействовало, — заверил Иваныч, — он же пришёл в себя.

Снова обращаю взор на альфу. Когда спит, он такой милый, что может лечить своим видом всю онкологию мира.

Хочу погладить его по бледной щеке, но сил не хватает. Жутко устала.

— Сколько он будет спать?

— Пару дней, — задумчиво отвечает Иваныч, накладывая свежий пластырь на Киркину скулу. — Нужно больше времени, чтобы регенерировать изнутри.

Едва слышно в комнату вернулся местный вожак.

— Жив?

Дмитрий кивает. Отдаёт вторую половину противоядия вместе с устными инструкциями. Штоф, замотанный в остатки чёрного бархата, бережно уносят, не касаясь самой бутылки.

— А… — начинаю я, провожая штоф взглядом.

— Ты достаточно держала его в руках, силы хватит, лишь бы не касались бутылки, — ответил Кирка и сходу обратился к местному вожаку. — Выяснили, кто это был?

— Камикадзе, мать их, — поморщился Владимир.

Дмитрий только вздохнул. Вожак хмыкнул.

— Хоть одного взяли живым?

Владимир отрицательно дёрнул головой, играя щекой. Раздражён. Понятно.

— Отдыхайте. Охраны сейчас — больше не сунутся, — Владимир тоже измотан, видок у старикана неважнецкий.

Ну, ну…

— Ты бы тоже отдохнула, на ногах не держишься, — мальчишка намекает на мой безучастный вид.

— Угу, — легко соглашаюсь я.

И правда, сил нет.

Не помню, как спала. Кажется, прям здесь, то ли на полу, то ли на одеяле. Помню, как Иваныч всё же растолкал нас с Киркой на рассвете, заставил добрести до ванной умыться и поесть.

Завтрак проходил в вялой, немногословной атмосфере.

— Большие у тебя потери, Влад? — обеспокоено спросил Дмитрий.

— Нулевые, — усмехнулся Владимир. — Игнат вовремя тревогу поднял. Твоей настойкой подлечили, с утра носится вон, дебил, с охраной собачится.

— Зачем? — непонимающе спросила я.

— Он их начальник. Раздаёт всем хорошей трёпки. Что вы положили в настойку?

— Ничего, кроме омелы.

— Спасибо, — серьёзно говорит он.

Облегчённо кивнула, обрадованная новостями. Так, все живы выходит? Не покидало странное чувство, как будто что-то должно было случиться, но не случилось. Или случится вот-вот.

— Собрал всех, кого нашёл, — продолжил Владимир. — Теперь к нам на милю к городу не подступятся. Но я думаю, свои силы они растратили. Наших в разы больше. Атак не будет. Ваш Вожак такого же мнения.

Успели, значит, перекинуться парой слов вожаки, пока мы в ванной были. Будь моя воля — не оставила бы Андрэ одного наверху. Но. Во-первых, ему нужен отдых и постельный режим, а с нами сие невозможно. Во-вторых, за ним смотрят, и Иваныч это контролирует. В третьих, нам с Киркой тоже нужно питаться и отдыхать. Желательно. Не знаю, как он мальчишку заставит, но точно нас до завтра в комнату к альфе не запустят. Всё это время Андрэ то приходил в себя, то вновь впадал в беспамятство. Иваныч сказал, что так будет ещё примерно сутки. Его телу нужно время, чтобы исцелить себя. Чудо, что вообще у нас нашлась омела. Так что будем слушаться Дмитрия и не тревожить нашего командира.