Становление Патриарха (СИ) - "Sedrik&. Страница 56

К её чести, златокудрая эльфийка отнеслась к этому вопросу крайне серьёзно, не спорила, не качала права и не пыталась что-то навязывать, зато честно училась, пыталась встроиться, ну и делилась примерами того, как подобные отряды действуют у эльфов Эверески. Теоретическими, потому как знания нашей волшебницы были почерпнуты… да-да, из книг. Эдакий аналог «Искусства Войны» от маститого остроухого командующего мохнатых годов. И пусть наша группа была, мягко говоря, не совсем типичной и подходящей для тактик из оных книг, однако послушать было занимательно, тем более девушка оказалась магом Четвёртого Круга с очень обширным набором изученных заклинаний, которыми тоже не пожадничала поделиться.

Правда, во всём этом был один… не то чтобы забавный нюанс, но странным стечением обстоятельств это можно было назвать точно. И вот после этого возмущаться из-за замечания Тмистис на тему того, что «Фобос коварный», у меня так просто уже не получится. Просто всё дело в том, что… основные «взаимодействия» отрабатывали только один скромный вампир и волшебница. Нет, были и общие занятия, но то — скорее тактика, а вот в плане магии…

Линвэль отловила «вредного старика-друида», у которого училась прошлой зимой, и продолжила практику сидения попой в сугробе. Да, теперь холод и снег не доставляли ей особых проблем, но девушка не могла упустить возможности «запросить тепла и ласки для бедной промёрзшей страдалицы», а потому как добропорядочно сидела в сугробе, так и не менее добропорядочно потом «грелась» об нас с Айвел, горячее вино с пряностями и тёплое одеялко.

Сама Айвел, пусть и тоже совершенствовалась на почве ремесла волшебника, явно тяготела к алхимии и облизывалась в сторону зачарования. Так уж получалось, что её аура развивалась не сказать что сильно быстро (хотя, по словам Эндаэль, в пределах нормы, хоть и действительно несколько ниже среднего), зато аккуратность, многозадачность и мелкая моторика были развиты очень и очень хорошо, что, в свою очередь, являлось прекрасным трамплином для алхимика и зачарователя. Не говоря уже о том, что самой девушке больше всего нравилось как раз вдумчивое помешивание и приготовление всякого-разного, её страсть и успехи в кулинарии происходили как раз из этого увлечения. Соответственно, куда больше времени плутовка тратила не на полигоне, а в лаборатории — с учётом нашей репутации и того факта, что у ремесленников всегда найдётся, куда деть дополнительные руки, пристроиться подмастерьем старательной девушке было несложно: и ей учёба, и алхимикам бесплатная рабочая сила.

И пусть мои жёны уделяли время и общим занятиям, львиная часть их времени уходила всё-таки на личные уроки. А поскольку я был самым «неотёсанным варваром», но «жалко же оставлять неучем такой потенциал, потому слушай меня внимательно!»… да-да, большую часть времени я, внезапно, проводил с золотоволосой очаровательной леди. Ну и периодически ловил себя на мысли, что взгляд мой нет-нет да оценит верхний «экстерьер» оной леди. Или пройдётся по её попке. И она эти взгляды замечала. И испытывала очень сложный коктейль эмоций, где были и раздражение, и смущение, и даже гордыня с ярко пылающим самодовольством! Правда, потом она вспоминала, что у меня есть официальные жёны, и ей становилось стыдно. В общем, это была странная разновидность игры «я знаю, что ты знаешь, что я знаю».

Разумеется, дальше взглядов дело не заходило. И не потому, что я был против, просто… при всей моей развратности и остальном списке достоинств, что ежедневно озвучивала фея (начиная, разумеется, с коварности), думать я предпочитал всё-таки верхней головой. Верхняя же голова говорила, что Эндаэль — ещё совсем не авантюристка по складу ума и восприятию жизни и тем более не ветреная аристократка-адреналиновый маньяк, что готова лезть хоть к чёрту на рога ради крутого приключения и хорошей прибыли. Говоря проще, она как была тепличной домашней девочкой, что выпорхнула из родительского гнезда не от большого ума, а скорее от большого шила в попе, так ей и осталась, а я хоть и очень даже сладострастный фанат эльфийской красоты и острых ушек, но всё-таки не мудак, чтобы пользоваться девочкой, пока у неё «состояние аффекта» и «розовые очки». Вот пообвыкнется с нами, нюхнёт жизни и трезво свои желания переосмыслит, тогда и посмотрим. Торопиться мне в любом случае некуда — у меня с личной жизнью всё хорошо, а за год-два она не постареет и морщинами не покроется. Да, вот такой я коварный. И вообще нам надо узнать друг друга получше! Да, Фобос — приличный и хороший мальчик, и нет, это не из чувства противоречия инсинуациям Тмистис!

Короче, два месяца пролетели, словно и не было, зима окончательно вошла в свои права, а власть стужи и ледяных ветров стала сильна, как никогда в году. Другими словами, пришло время того задания, о котором упоминали орденцы. Собственно, когда мы в очередной раз пришли в Колледж Боевых Магов, дабы воспользоваться его полигонами, нам и сообщили об этом, пригласив на беседу и обсуждение деталей задачи.

— Доброго дня, — кивнул нам сосредоточенный Ансельмо. — Слышал, ваш отряд пополнился… Леди, — изящно поклонился маг. — Ансельмо де Гратти, мастер ордена Боевых Магов Кормира, счастлив нашей встрече.

— Эндаэль Наэлграта из Эверески, — присела в не менее изящном ответном жесте наша чародейка. — Эта радость взаимна, мэтр.

— Кхм, итак? — поспешил я перейти к делу. Ибо что-то мне подсказывало, что начни они друг перед другом расшаркиваться по всем правилам, к цели нашего визита мы перейдём часа через два. В лучшем случае. Не то чтобы я куда-то спешил, но это время можно было бы потратить на приставания к Эндаэль. Разумеется, исключительно в учебно-просветительских целях. Ну… процентов на восемьдесят точно!

— Да, верно, пойдёмте, — маг проводил нас в очередной зал для переговоров, где уже сидел… франт. Да, первое впечатление — эдакий добротный испанский кабальеро лет пятидесяти: побитые сединой убранные в хвост волосы, бородка-эспаньолка, также украшенная изрядным количеством седины, лицо, которое никак иначе, чем «благородное» или «породистое», просто не назовёшь. Образ дополнял камзол из подозрительно знакомого паучьего шёлка, украшенный рунной вышивкой. Изящно, со вкусом, дорого-роскошно. На ум пришёл дон Рамирес в исполнении незабвенного Шона Коннери. Хм, да, даже похож, если я правильно этот образ помню.

Сидящий и «скучающий» аристократ при появлении команды (точнее, моих леди) встал, поклонился и представился, словно был на каком-то рауте. В основном, конечно, внимание было направлено на нашу волшебницу, но всё равно — не нравятся мне такие заходы! Вон, Тмистис меня понимает и тоже негодует. Хотя, возможно, это связано с отсутствием вазочки с печеньками на переговорном столе… Кхм, ладно, вернёмся к текущей ситуации.

Ситуация же такая: граф Эдмур Белорган, будучи любителем всяких древностей и даже немного археологом (нет, никак не связанным с мисс Кембридж, в отличие от тесного партнёрства на уровне едва ли не родовой связи с Орденом Боевых Магов Кормира), добыл один интересный артефакт. Вернее, часть артефакта. Нерабочую. Но очень интересную. А ещё её было достаточно для того, чтобы провести поисковый ритуал и определить, где находится всё остальное. И вот — провели… «вскрыв» некие чары сокрытия на древних руинах, что ранее, судя по косвенным данным, были эльфийской твердыней чуть ли не времён до раскола и отделения дроу!

На этом моменте Эндаэль «сделала стойку», и я понял, что теперь, случись чего, от «предложенной миссии» её не отгонишь и палкой. Сама же миссия заключалась в сопровождении графа и десятка рыцарей его личной охраны до места поисков, с разведкой пути и вырезанием всего, что может на этом пути поискам помешать. С нами также отправятся двое боевых магов и жрец Хельма, но их роль — усиление охраны графа и помощь в поиске артефакта, а не поддержка нашей группы в боевых операциях во время разведки. Предлагали за работу шесть тысяч золотом, а также все трофеи с убитых нами противников, за исключением нужного Белоргану фрагмента магического предмета, ну и компенсация ремонта снаряжения в случае, если во время исполнения контракта мы то повредим.