"Фантастика 2-23-120". Компиляцмя. Книги 1-20 (СИ) - Корнев Павел Николаевич. Страница 113

— Я быстро!

— Жду! — беспечно улыбнулся я, а у самого внутри всё так и закипело.

Вот сейчас ей и расскажут, как меня валяла по земле эта парочка малолетних дебилов. Стыдоба-то какая! Аж зубами от злости заскрипел и глаз задёргался, нестерпимо заныл рубец на виске.

Но успокоился как-то, подавил накрывший с головой приступ ярости. Посреди двора маячить не стал, двинулся к дожидавшимся меня у дыры в заборе пацанам.

— Енот, это что вообще было? — спросил Коля.

Я отмахнулся от него — будто сам не видел! — и обратился к татарчонку.

— Саня, ты этих двух знаешь?

Тот неопределённо покрутил в воздухе пальцами.

— Не особо, Серый. Они сами по себе. Черноволосый — это Артур, он в секцию ушу ходит в зал, где ещё дзюдоисты занимаются.

Я кивком дал понять, что представляю, о какой секции идёт речь, и Татарин продолжил:

— А второй…

— Зимин?

— Ага, Филя. Он вроде тяжёлой атлетикой занимался, а сейчас просто качается, чтобы жиром не заплыть.

Я ещё раз кивнул и с обречённым вздохом зашагал навстречу сбежавшей с крыльца Зинке.

— Серёжа! — обеспокоенно зачастила та. — Ты с Филом подрался?

— Не было ничего такого.

— Серёжа!

— С Филом я не дрался. Там второй быковать начал. Ибрагимов.

— Да? — озадаченно протянула Зинка, но вроде немного успокоилась. — И что теперь?

— А что теперь? — развёл я руками. — Дождусь его, объясню свою позицию. Ты только не переживай! Я просто с ним поговорю, драться не буду. Не враг же себе!

Девчонка поставила дипломат к ногам и заявила:

— Я с тобой подожду.

Вот тут я решительно покачал головой.

— Иди домой, я скоро буду.

— Но почему?!

— Да просто при тебе они крутых пацанов из себя корчить начнут, их до упора давить придётся. Пространства для маневров вообще не останется. Поверь на слово, ничем хорошим это не закончится. А так — нормально разойдёмся, без резких движений.

Не сразу, но убедил, и Зинка потопала домой, а я покрутил корпусом из стороны в сторону и поморщился от боли в бедре. И вроде не так сильном зацепило, а ноет очень уж неприятно.

— Вот ты складно лепишь! — ухмыльнулся прыщавый Коля. — Просто поговоришь, да?

— Именно, — подтвердил я. — Забьём стрелу, там их и сломаю. Обоих.

Если разобраться, Фил не при делах, но упускать такую возможность обломать этому уроду рога я не собирался. Слишком он борзый, чем раньше на место поставлю, тем лучше. И пусть драться один-на-один далеко не самый простой способ решения проблемы, зато и не подкопается никто. Ну а в своих силах я был уверен.

И пребывал в такой уверенности ещё минут пятнадцать, пока Санёк не толкнул меня в бок и не указал на коцавшую через школьный двор на высоких каблуках разбитную деваху в коротенькой мини-юбке. Броский макияж, химическая завивка, не дурнушка, но и не красавица, из несомненных достоинств — лишь немалый бюст и крепкий зад. На вид — лет двадцать с хвостиком.

— Серый, зырь! — шепнул мне татарчонок.

— Не в моём вкусе, — высказался я.

— Да не! — фыркнул тот. — Это Зимина. Сестра Фили!

— Он совсем дурак, что ли? — поразился я. — Сестру вызвонил? На кой?

Пацаны переглянулись.

— Она с Лемешевым живёт, — просветил меня Санёк. — Не слышал о таком? У него бригада водил, гоняют иномарки из Европы на перепродажу.

Тут-то по спине и пробежался лёгкий холодок.

— Авторитет? — уточнил я.

— Не-а, — мотнул головой Колян и откинул со лба чёлку. — Он с Сивым дела вёл, через него тачки сбывал. Сивого знаешь ведь? Тот, который в автосервисе застрелился?

Сивого я знал и лучше кого-либо иного был осведомлён об обстоятельствах его кончины, а ещё знал, что тот работал на живших в соседнем посёлке цыган. И раз те крышуют бригаду перегонщиков Лемешева, то вполне могут впрячься и за брата его сожительницы. Вовсе не факт, конечно, но палку перегибать определённо не стоило, ибо могло выйти боком. А с другой стороны — и спускать нынешнюю выходку с рук было никак нельзя. Зараза!

— О, идут! — встрепенулся вдруг Санёк.

И точно — от школьного крыльца к нам направлялись Зимины. Что интересно — шли они вдвоём, Ибрагимова с ними не было. Братец так и вышел в спортивном, только накинул поверх майки фирменную джинсовку. Банальной «молодёжной» стрижке он предпочёл что-то более заковыристое — модельное, а макияжу сестрицы с ярко-красной помадой и синими тенями мог позавидовать какой-нибудь индейский шаман. По её плечам рассыпались обесцвеченные кудряшки химической завивки, купная грудь тараном торчала вперёд, в глазах горел огонь — ну прям скандинавская валькирия. Ещё б жвачку не жевала…

Я поборол мимолётную неуверенность и выдвинулся навстречу, а дальше и слова вымолвить не успел, как подняла хай деваха.

— Ты что себе позволяешь, козёл?! — сходу заблажила она. — Ты знаешь, кто мой муж? Ты хоть представляешь, что он с тобой сдает, урод?

Захотелось отвесить истеричке леща, но я сдержался и уставился на Зинкиного одноклассника, не особо даже и пытавшегося скрыть самодовольной ухмылки.

— Завтра в восемь на школьном стадионе, — заявил, глядя ему в глаза. — Чтоб были оба!

Зимина так и взвизгнула.

— Ты, придурок, кем себя возомнил? Да тебя в асфальт закатают! Тебе конец, ты понял?!

— Не придёте, хуже будет, — добавил я, и ухмылочка у «бычка» явственным образом померкла.

Его сестрица шагнула вперёд и даже замахнулась, намереваясь проехаться по моему лицу длинными накрашенными ногтями, но стоило угрожающе развернуться, так и замерла с занесённой рукой.

— Сева тебя уроет! — выдала она, будто выплюнула. — Ты мне ноги, чмо, целовать будешь!

Сталкиваться с новоявленными хозяевами жизни приходилось уже не раз и не два, но ещё никогда прежде не испытывал столь нестерпимого желания придушить одного из них. Даже Мальцев, уж на что злопамятной гнидой оказался, и то такого откровенного омерзения не вызывал. А тут — так и перетряхнуло всего, аж лицо перекосило от бешенства. Как сдержался — сам не понимаю.

— Завтра. Восемь. Стадион, — процедил я, развернулся и зашагал к забору.

Вдогонку понеслась совсем уж откровенная брань; сделал вид, будто ничего не услышал. Саня-Татарин оглянулся и покачал головой.

— Блин, я бы не сдержался. Точно бы всёк и по херу на всё!

— Нельзя портить чужую собственность, — пожал я плечами с деланной беззаботностью, хотя в груди всё так и клокотало, а пульс и вовсе чуть ли не зашкаливал.

— В смысле? — не понял Санёк.

— Какой спрос с подстилки? Она меня сожителем стращала, вот с него и спрошу.

Колян присвистнул.

— С Лемешева? Так он под цыганами ходит!

— Да без разницы, под кем он ходит. За такой базар при любом раскладе ответит.

Но на деле так далеко я не заглядывал. Для начала собирался отделать Фила и его резкого дружка. Ну а если мы с пацанами против его группы поддержки не потянем, у Демида помощи попрошу, он не откажет. Самый фиговый расклад, с какой стороны ни посмотри, но тут заднюю уже не включить — придётся до конца идти.

— Мы завтра придём? — спросил вдруг Санёк.

— Приходите, — разрешил я. — Только особо не распространяйтесь, лады?

Пацаны пообещали не болтать и отчалили, а я двинулся домой, точнее — к Зинке. Та открыла на звонок почти сразу, но меня в квартиру запускать не стала, вместо этого надела тапочки и вышла в подъезд сама. Её родители вернуться с работы в столь ранний час никак не могли, а младшие брат с сестрой учились во вторую смену, так что я даже не попытался скрыть удивления.

— Ты чего?

— Рассказывай! — потребовала Зинка, оглянулась на дверь и пояснила: — У меня Зоя с Ксюшей, не надут поговорить спокойно.

Я обнял девчонку и в шутку предложил:

— Может, тогда ко мне поднимемся?

Зинка в ответ скорчила рожицу.

— Серёжа! Рассказывай, что у вас там стряслось!

Я тяжело вздохнул.

— Да ничего особенного. Зимин вызвонил сестрицу, она подрала глотку, и разошлись.