"Фантастика 2-23-120". Компиляцмя. Книги 1-20 (СИ) - Корнев Павел Николаевич. Страница 35

Рыжий Митя фыркнул от смеха.

— Пытается он! Уже успел Янке Скоковой ребёнка заделать, стрелок ворошиловский. Снайпер, блин!

— Да ладно? — поразился я, поскольку моя одноклассница была круглой отличницей, а этот самый Артём троечником и прогульщиком. Впрочем, характер у Янки всегда был бедовый, к тихоням её никак не отнести.

— Жениться, вроде, собрались, — подтвердил Макс. — Любовь-морковь у них, вроде.

Неожиданно разговоры стихли, остался один только перестук теннисного шарика, а все пацаны разом сделались очень-очень серьёзными. Оглянулся — через двор к нам топал худенький милиционер с погонами младшего лейтенанта.

— Молодые люди, эту девушку здесь видели? — продемонстрировал он цветную фотокарточку, приблизившись.

Вьющиеся тёмные волосы до плеч, слегка крупноватый нос, полные губы бантиком, огромные синие глазища с длиннющими ресницами, броский макияж. Если бы не знал, что Лидка Светлова одноклассница Зинки, по этому снимку дал бы ей лет двадцать, не меньше.

— А что такое? — спросил кто-то из пацанов.

— Ушла из дома и не вернулась, — пояснил младший лейтенант.

— Светлова это, — сказал я и сразу предупредил: — Два года её не видел, только на днях из армии вернулся.

Милиционер сразу потерял ко мне всякий интерес, и стал опрашивать остальных, а я поспешил на встречу с Андреем, но следом увязался один из парней.

— Енот, погодь! — окликнул меня худой будто щепка нескладный дылда. — Дело есть.

Я обернулся и спросил:

— Чего тебе, Карбид?

Прозвище возникло не на пустом месте: если для большинства моих знакомых потолком были ракеты из корпусов от дихлофоса, набитые селитрованной бумагой, то этот чудик фанател от подобных вещей всерьёз. Лицо его было рябым из-за крапинок глубоко въевшихся в кожу частиц пороха, а от левых мизинца и безымянного пальца осталось лишь по фаланге, остальное оторвало самодельным взрывпакетом, некстати рванувшим прямо в руке.

Карбид оглянулся на милиционера, нервно поскрёб расчёсанное предплечье и понизил голос чуть ли не до шёпота.

— Есть возможность динамит достать. Я с Герой тему обкашлял, он обещал покупателей подыскать.

— Я тут причём?

Карбид захлопал глазами.

— Но ты же с ним… Может, знаешь кого…

— Не, я не по этой части.

— Слушай, дёшево отдают, можно хорошо навариться. Только выход на покупателей нужен!

Я покачал головой. Всё это походило если не на подставу, то на разводку, поэтому не стал даже забивать себе голову.

— Ничем не могу помочь.

— Енот, хорош! Мне, капец, деньги нужны!

— Деньги всем нужны, с этим не ко мне.

Карбид поплёлся обратно к теннисному столику, а я вышел со двора и уже в проходе между домами чуть не выпрыгнул из штанов, когда за спиной требовательно бикнул автомобильный сигнал. Развернулся — картина маслом «Приплыли». Сзади подкатывала синяя «девятка» грузин. И, как назло, кругом никого.

Мать вашу, ну и где родная милиция, которая меня бережёт? Где она меня бережёт?! Почему не здесь и не сейчас? Хоть бы младший лейтенант следом увязался…

Миг я колебался, потом решил плюнуть на всё и делать ноги. И сделал бы, но невесть откуда взявшийся грузин — тот, который с усами, — подступил со спины и прихватил руку чуть повыше локтя. Хватка оказалась воистину железной, сразу видно — борец.

Его бритый напарник вынырнул с другой стороны и скомандовал:

— Поехали!

— Куда ещё?! — возмутился я и попытался высвободиться, но безуспешно.

— На Зелёный, барыгу покажешь, — объявил усатый и улыбнулся. — Не ссы, подтвердились твои слова. Всё путём.

Мне так отнюдь не казалось, и я предложил компромиссный вариант.

— Давайте сами. Объясню, как найти.

В ответ ожидаемо прозвучало:

— В машину садись. Быстро.

— А «Сулико» вам не спеть? — выдал я совершено осознанную дерзость и крутанулся на месте, но застать усатого врасплох не вышло. Он и в самом деле оказался борцом. Руку ловко вывернули, болевой приём заставил сипло выдохнуть и головой вперёд нырнуть в уже распахнутую заднюю дверцу «девятки».

Грузин без промедления забрался следом, а его приятель кинул оброненную мной на землю спортивную сумку в багажник, захлопнул его и уселся на переднее сиденье.

— На Зелёный, Вахтанг! — скомандовал он водителю.

«Девятка» тронулась с места, и усатый дружелюбно сказал:

— Чего нэрвный такой? Сказали же — слова твои проверили, претензий нет. Этот Антон-гандон и в самом деле в бега ударился. Родители его в розыск заявили, как пропавшего. И ты всё верно сказал: он на днях им тоже обмолвился, что скоро очень резко поднимется. Это участковый выяснил, когда опрос проводил.

Участковый выяснил? Так это всё же менты? Или им опер Козлов служебную информацию сливает? Знать бы точно, с кем дело имею…

— Я вам зачем тогда? — нахмурился я. — Если сами всё знаете?

— Всё, да не всё, — ответил с переднего сиденья бритый. — На кого сын работал, родители ни сном, ни духом. Кирилл и Кирилл. Нет о нём никакой информации, даже номера телефона нет. Пробовали информацию через ментов пробить — глухо. А Кириллов на Зелёном — как собак нерезанных! Вот и покажешь.

Я мысленно выматерился, обругав себя за то, что обмолвился о знакомстве с барыгой, но понемногу начал успокаиваться. Ничего страшного не произошло, совсем даже наоборот — едва ли эти типы поверят Кириллу на слово, а значит, его шансы пережить сегодняшний день стремительно пошли вниз. Разве плохо?

Неплохо, наверное. Только на душе как-то нехорошо. Мухи, когда в паутине начинают запутываться, тоже, поди, думают, что не всё так плохо, как представляется на первый взгляд. Ну да, глядишь, обойдётся…

По крайней мере, везут меня в людное место, затеряться в толпе будет не так уж и сложно. А пойдёт что-то не так — на помощь позову, я не гордый. Не станут мне по беспределу на глазах у зевак руки крутить и в машину запихивать. Слишком высок риск, что кто-нибудь свой гражданский долг выполнит и в милицию сообщит. Да и зачем? Покажу барыгу и разбежимся.

Только бы мы действительно на Зелёный ехали…

Мысль эта пробежалась по спине ледяным ознобом, сдавила сердце, ввинтилась буром в солнечное сплетение, но я посмотрел в окно и сразу взял себя в руки, выкинул дурные предчувствия из головы.

Двигались мы в сторону центра, и уже минут через двадцать «девятка» подкатила к воротам рынка. Покупатели начали обходить автомобиль, перекрывая обзор, но когда я положил ладонь на дверную ручку, усатый немедленно скомандовал:

— Сиди! — Он пригнулся, посмотрел через лобовое стекло и пробурчал: — Нечего нам на людях светиться. Ваха, заезжай!

Машина медленно тронулась с места и почти сразу вновь остановилась, уткнувшись в перегородившую проезд «бэху»; ту самую, на которой в прошлый мой визит сюда Лёха Смирнов увёз мужика в красном пиджаке. Более того — прямо сейчас в неё забрался Кирилл. Перед этим он обернулся, позволив хорошо себя разглядеть, а вот меня не заметил из-за тонированной лобовухи «девятки».

— Вот он! — подсказал я грузинам. — В «бэху» сел!

— Ваха отъезжай! — скомандовал бритый. — И падай на хвост, только сильно не прижимайся.

Я дёрнул ручку, намереваясь выбраться — а при необходимости даже вывалиться из салона, — но дверца оказалась заблокирована. Потянул штырёк, и тут же навалился сбоку усатый.

— Куда?!

К чему-то подобному я был готов и врезал локтем ему по кадыку, заставив на миг позабыть обо всём, кроме боли и перехваченного дыхания. И всё же немного просчитался — прежде чем успел разблокировать дверцу, бритый развернулся на переднем сиденье и зарядил мне открытой ладонью по уху.

Хлоп! В голове словно петарда рванула, я выпал из реальности и тотчас оказался взят на болевой приём. Но не сдался, взбрыкнул и свободной рукой сумел поднять штырёк блокировки дверцы, а вот дотянуться до ручки уже не смог.

Усатый усилил хватку, едва не порвав мне связки и вдавив щёку в боковое стекло. Из глаз хлынули слёзы, и пока я сипел и тужился, моё правое запястье приковали наручниками к пластиковой потолочной ручке.