"Фантастика 2-23-120". Компиляцмя. Книги 1-20 (СИ) - Корнев Павел Николаевич. Страница 54
– Алёна! Ты как?
Блондинка с круглыми от ужаса глазами неуверенно выдавила в ответ:
– Н-нормально…
– Звони в скорую! – попросил я, а когда на улице негромко хлопнуло и взвились высокие языки пламени, добавил: – И ноль-один!
Алёна непонимающе посмотрела сначала на меня, затем на продавщицу водочного отдела, и та замахала руками:
– Звони! Да звони ты!
Тогда блондинка отмерла и по стеночке, по стеночке двинулась в подсобку.
– Серый, ну ни фига себе! – окликнул меня Рома. – Это чего так долбануло? Не газ же!
Понятно дело, не газ!
Я отвернулся от прилавка и краем глаза заметил, что Володя уже придерживает охранника, а тот, не иначе в шоке, тянет из плеча осколок. Прежде чем успел вмешаться, окровавленное стекло вышло из раны, и моментально плеснуло красным, громила смертельно побледнел и обмяк.
Твою ж мать! Алый цвет, упругие толчки – не иначе артерию перебило!
– Рома, помогай! – окликнул я приятеля, схватил с прилавка нож, которым нарезали кексы, и поспешил к раненому. – Держи его! – попросил коммерсанта, а сам распорол ткань и сначала стянул рукав пиджака, а потом и сорочки; те к этому времени уже насквозь промокли.
Дыра в бицепсе выглядела хуже некуда – если не остановить кровотечение, скорая точно приехать не успеет.
Владимир, насколько смог, зафиксировал в нужном положении руку охранника, и поскольку индивидуального пакета в наличии не имелось, я соорудил повязку из отрезанного рукава. Только вот этого было недостаточно.
– Рома, найди верёвку! У Алёны спроси! – скомандовал я подбежавшему приятелю, а коммерсанту велел сильнее прижимать к ране сложенную на несколько раз материю. Сам принялся расстёгивать добротный кожаный ремень охранника, и на пол вывалился заткнутый за него револьвер. Не наган, какой-то незнакомый и на вид импортный.
Боевой или газовый – не разобрал; коммерсант шустро сграбастал его и переправил себе в боковой карман пиджака; тот сразу обвис. Я сделал вид, будто ничего не заметил, наложил ремень и до предела затянул его поверх повязки. А там и Рома вернулся. На пару нам удалось обвязать плечо выше раны шпагатом и крепко-накрепко перекрутить его с помощью подсунутой вилки.
– А где Вадим? – встрепенулся коммерсант, когда мы худо-бедно остановили кровотечение. – Вадим! – вскинулся он, натолкнулся на наши недоумённый взгляды и пояснил: – Мой водитель!
И точно – того нигде видно не было, а перед взрывом он заметил кого-то у машины и выбежал наружу…
Заранее готовясь к худшему, я под хруст стеклянного крошева двинулся на улицу и к немалому своему удивлению обнаружил Вадима за крыльцом, куда его смахнула ударная волна. При падении водитель крепенько приложился головой и заработал рассечение, но уже вяло ворочался и серьёзно пострадавшим не казался. По крайней мере, все конечности у него были на месте.
Посему оставалось только гадать, кому принадлежит рука на забрызганных кровью ступенях. И где остальное тело, поскольку оторвало взрывом не кисть и даже не предплечье; выжить после подобного ранения у пострадавшего шансов не было ни малейших…
05|07|1992
день
Части изувеченного взрывом тела собирали несколько часов. Нельзя сказать, что неизвестного разорвало в клочья, но отдельные… фрагменты раскидало по кустам, от головы и вовсе мало что осталось. Так мне потом рассказали, сам я особого любопытства на этот счёт не проявлял: сначала пытался откачать контуженного Вадима, потом отмывал от засохшей крови руки в подсобке кафетерия и проверял, не заляпал ли ей штаны и футболку.
Приехала скорая, пожарные, менты. Началась суета, охранника и водителя коммерсанта в компании одного из выпивох увезли в больницу, остальным медицинская помощь не потребовалась, хватило пластырей. Пожарных и вовсе вызывали напрасно, они поглядели на уже догоревший автомобиль, походили вокруг и укатили восвояси, а на месте происшествия начали работать криминалисты.
Сразу три наряда встали в оцепление, не позволяя подойти набежавшим от соседних домов зевакам, затем прикатило милицейское начальство, но до нас высокие чины не снизошли, стали обсуждать ситуацию промеж собой. Никому из оказавшихся на момент взрыва в кафетерии разойтись не позволили, велели дожидаться следователя.
– Серый, слышь! – ткнул меня в бок Рома и понизил голос: – Говорят, это подрывника разметало. Похоже, рука дрогнула.
– Его водила спугнул, – решил я. – Заметил что-то, вышел на улицу ну и вот…
– Офигеть, не встать! – присвистнул Романов. – Как думаешь, нас тут долго ещё продержат?
В голове противно звенело, и думать совершенно не хотелось, так что я лишь пожал плечами.
– Без понятия, – проворчал и посмотрел на коммерсанта, который обнимал Алёну и успокаивающе гладил её по спине.
Рома проследил за моим взглядом и негромко хмыкнул.
– Этот мэн должен был серьёзно накосячить, раз его взорвать пытались.
– Бабки с кем-нибудь не поделил, – предположил я.
– Да ну, – усомнился мой приятель. – Забили бы стрелку, перетёрли. Но не так же!
– Не договорились, значит.
От входа послышался хруст стеклянного крошева, я повернулся и увидел, что в кафетерий поднимается мужчина лет тридцати – тридцати пяти, худощавый и подтянутый с глубоко-посаженными зелёными глазами и русыми волосами, казавшимися ещё светлее из-за короткой стрижки ёжиком. В отличие от большинства прибывших на вызов сотрудников милиции он был не в форме, а в штатском. Блекло-коричневый костюм, тёмная сорочка, галстук. Старший оперуполномоченный капитан Козлов. Сука…
Разумеется, он меня немедленно узнал и развёл руками в глумливом удивлении.
– Гражданин Полоскаев, давно не виделись! Какими судьбами?
– За тортиком зашёл, товарищ капитан. В соседнем доме живу, – пояснил я и в свою очередь поинтересовался: – А вы тут как? Не ваша земля же…
– Чрезвычайное происшествие, вот и прислали, – ответил Козлов и недобро усмехнулся. – Громкое ведь дело, да?
Я покрутил пальцем в ухе и подтвердил:
– Громче некуда.
– Ну видишь! – Опер огляделся, безошибочно определил в обнимавшем Алёну коммерсанте владельца взорванного автомобиля и двинулся прямиком к нему.
Рома шумно вздохнул.
– По ходу, Серый, это надолго.
– Сомневался, что ли?
Лично у меня сомнений в этом не было ни малейших, и надо ли говорить, что промурыжили нас до второй половины дня? Сначала свидетелей опрашивал капитан Козлов, которому помогала пара оперативников, затем приехал следователь, выслушал доклад и велел выписать всем повестки, а сам начал беседовать с коммерсантом Володей. Точнее даже, как мне показалось, стал мотать тому кишки.
Но толком прислушаться к разговору не получилось: меня с Романовым к этому времени уже закончили опрашивать и выставили на улицу. Мы вышли за оцепление и принялись глазеть на взорванную машину со стороны. Мелькнула мысль, что в гости собиралась Зинка, но домой торопиться не стал. Зуб даю – соседка с подружками сама где-нибудь здесь крутится.
– А шёл бы на пять минут позже… – пробормотал Рома и не договорил, нервно передёрнул плечами. – Повезло!
И что в кафетерий какая-нибудь гайка шальная не залетела, тоже – повезло. Так бы словил головой и – привет!
По спине пробежал неприятный холодок, я сплюнул под ноги и потянул приятеля в сторону.
– Пошли уже.
Но тут на усыпанном стеклом крыльце кафетерия появился Володя-коммерсант, он пошарил взглядом по толпе, словно кого-то выискивал, и вдруг помахал нам рукой.
– Молодые люди!
Нам? Ну да – так и есть.
– Чего это он? – вполголоса спросил Рома, удивлённый поведением владельца взорванного автомобиля ничуть не меньше моего.
Я поморщился и заранее напрягся, не ожидая от разговора ровным счётом ничего хорошего и прокручивая в голове свои слова. Неужто как-то не так к Алёнке обратился? Вот ещё только с этой стороны проблем огрести не хватало!
Но нет. Сцен ревности Владимир закатывать не стал – да и с чего бы, если разобраться? – а вместо этого принялся жать мне с Ромой руки.