"Фантастика 2-23-120". Компиляцмя. Книги 1-20 (СИ) - Корнев Павел Николаевич. Страница 72

Когда вернулся на кухню, Алёна стояла у открытого окна и курила, а коньяка в бутылке определённо убавилось.

– Дома обычно не дымлю, – сказала вдруг блондинка, будто оправдываясь. – А сейчас не могу, трясёт всю…

Я встал рядом с девушкой и с некоторой даже опаской выглянул на улицу, но ничего подозрительного не заметил, разве что обратил внимание на пенёк совсем недавно спиленного клёна на газоне под окном; в траве ещё желтели опилки. За нешироким проездом стоял точно такой же дом и едва ли кого-то мог привлечь столь унылый вид, скорее уж это соседям с первого этажа не хватало солнечного света.

Вернувшись за стол, я по совету девушки немного отпил из рюмки, потом сделал глоток побольше и взялся разглядывать этикетку. Коньяк грузинский, четыре звезды. Неплохой, наверное. Уж всяко приятней водки заходит.

Хотя… Замахнул бы сейчас соточку беленькой или даже две. Исключительно в целях снятия стресса, но – замахнул. Водка, она в таких ситуациях куда лучше мозги прочищает.

Я вздохнул, допил остатки коньяка и, поскольку Алёна всё так же гипнотизировала взглядом огонёк сигареты, осторожно вытянул из кармана газовый револьвер, выложил его перед собой. Воронёный ствол был сантиметров в десять длиной, деревянные накладки рукояти снизу расширялись для более удобного хвата. Солидная вещица, так сразу от боевого и не отличишь.

Первым делом я сдвинул кнопку фиксатора и откинул в сторону барабан, тогда уже не сдержался, в голос ругнулся матом. Во все шесть камор были впрессованы металлические вкладыши, центральные отверстия в которых серели капсюлями кольцевого воспламенения. Подцепив ногтем закраину одной из гильз, я вытянул патрон и ругнулся снова, на этот раз при виде свинцовой пульки. Двадцать второй калибр, мелкашка!

Алёна обернулась от окна и непонимающе уставилась на меня, потом разглядела патрон и захлопала глазами.

– Но Сергей, это же… Тут пуля!

– Ага, – подтвердил я и принялся доставать и рядком выставлять перед собой остальные патроны.

– Но Володя говорил, он газовый!

На ум пришла лишь хрестоматийная фраза «обещать – не значит, жениться», так что промолчал, вместо этого посмотрел в ствол на просвет и ожидаемо не обнаружил рассекателя. Его высверлили или выбили, а поскольку родные девять миллиметров для стрельбы двадцать вторым калибром не годились, внутрь впаяли подходящую по размерам стальную трубку. Нарезов не было, но этот ублюдок для стрельбы на дальние дистанции и не предназначался.

– И если бы я… – Алёна припомнила, как пыталась выжать спуск, побледнела и приложила кулак к губам, закусила палец. – Если бы я…

Это был бы номер, да. Я представил парня с дыркой во лбу и поёжился, но девушку постарался всё же успокоить.

– Да ты не попала бы. И пуля ерундовая, отделался бы ранением.

– Но Володя… Володя…

Блондинка не договорила, налила себе коньяка и выпила, после не достала даже, а вырвала из пачки «Салема» новую сигарету, раскурила её, жадно затянулась. Руки у неё ходили ходуном.

Я же продолжил изучать револьвер. Клеймо на рамке гласило: «ERMA EGR77»; мне это название ни о чём не говорило, но сделано оружие было на редкость основательно.

– Убери! – взорвалась вдруг Алёна. – Убери эту гадость! Видеть её не могу!

– Без него нам бы лихо пришлось! – напомнил я.

Блондинка ничего не ответила и вновь выпила; без всяких смакований просто взяла и влила в себя коньяк. Я налил нам снова, затем протёр патроны, вставил их обратно в каморы и защёлкнул барабан. Тщательно стёр с оружия отпечатки пальцев и убрал его на пуфик у входной двери, завёрнутым в кухонное полотенце.

– Что ты с ним сделаешь? – поинтересовалась девушка, нервно обхватив себя руками.

– Верну, – односложно ответил я.

А что ещё оставалось? Выкинуть? Так оружие денег стоит, с меня за него спросят. И с собой для обороны не поносишь – статья. Недаром Володенька его подруге на хранение оставил, не стал рисковать и с ментами при стволе общаться.

– Есть хочешь? – спросила вдруг Алёна.

Я задумался на миг, затем покачал головой. У меня не просто не было аппетита, скорее уж кусок в глотку не лез. К тому же коньяк вовсе не требовал закуски, и в покушении на содержимое хозяйского холодильника не возникло нужды.

– Нет, не хочу.

Алёна взяла рюмку и бутылку, ушла в комнату, включила люстру.

– Идём! Не люблю на кухне сидеть, – позвала она меня за собой.

Стоило бы распрощаться и свалить, но в бутылке ещё плескался коньяк, и я проявил малодушие. Взял свою рюмку и последовал за блондинкой, рядом с ней на диван присаживаться не стал, отошёл к придвинутому к окну столу. В голове приятно шумело, и нервозность как-то незаметно отступила, стёртая опьянением.

– Все вы мужики, сволочи! – с горечью выдала вдруг Алёна, изрядно меня тем самым поразив.

На собственный счёт я справляться не стал, вместо этого уточнил:

– Даже Володенька?

– Думаешь, я с ним только из-за денег? – невпопад спросила блондинка, которую разобрало выпитое. – Он эрудированный и с чувством юмора у него всё в порядке! С ним интересно, понимаешь?

На этот раз «надёжность» в числе достоинств коммерсанта не вошла, но смешок вырвался у меня совсем по другой причине.

– Эрудиция, чувство юмора, деньги, – перечислил я, сделал глоток, следующим осушил рюмку и поставил её на полированный, но изрядно поцарапанный подлокотник дивана. – Завидный жених, да и только!

– Да уж получше многих! – фыркнула Алёна, разлила по рюмкам остатки коньяка и обвиняюще произнесла: – Ты-то, можно подумать, рыцарь без страха и упрёка! Торговался как на базаре! Вот отказался бы Владимир платить, и что – бросил бы меня и ушёл?

Коньяк подействовал на удивление мягко и незаметно, развязал язык и позволил высказать свои соображения предельно прямо, без оглядки на нежелание ранить чужие чувства.

– Во-первых, я на тебе жениться не собираюсь и не собирался, – заявил я, ничуть не смущённый обидными словами. – Во-вторых, мы, вроде как, наше знакомство договорились не светить. Как думаешь, не насторожило бы Володеньку моё желание оберегать тебя на безвозмездной основе?

Алёна в ответ неопределённо махнула рукой.

– Прости, Сергей. Неделя выдалась нервная, сама не своя. – Блондинка взяла рюмку, мы чокнулись и выпили. – Всё так хорошо было и будто чёрная полоса пошла!

Она нервным движением поднялась с дивана, слегка покачнулась и наклонилась убрать пустую бутылку под стол. Я загляделся на обтянутый куцым платьицем зад и ощутил вполне определённые позывы, ладно хоть ещё Алёна в столь соблазнительной позе долго не простояла, сразу выпрямилась и вышла из комнаты, чтобы вскоре вернуться с новой бутылкой, на сей раз – початой.

Этот коньяк оказался армянским. Мне пришлось зажмурить левый глаз, дабы изучить этикетку; как видно, на пустой желудок выпивка подействовала куда сильнее, нежели казалось.

– Да всё устаканится ещё… – уверил я блондинку, когда та наполнила рюмки.

Девушка меня словно не услышала.

– Володя был такой милый и заботливый, цветы постоянно дарил… – вздохнула она, не став опускаться на диван. – А после взрыва его будто подменили. Толком не общались с тех пор. Сейчас и вовсе в командировку уехал. Я попросила меня с собой взять, а он сказал, что это не вариант. Не вариант – понимаешь?!

– Да у вас просто этот… как его… конфетно-букетный период закончился!

– Иди в жопу, Сергей!

– Ну серьёзно! У мужика проблем выше головы, его убить хотели, а тут ты ещё мозги клюёшь!

– А меня? Меня не хотели похитить?! – с надрывом выкрикнула Алёна, задетая за живое. – Из-за его дел, между прочим! А он ещё решил развод отложить! А мы ведь осенью уже пожениться собирались!

– Чего он так? – удивился я.

Блондинка передёрнула плечами.

– Какая-то собственность на жену оформлена, говорит. Мол, не хочет активы терять. Даже не знаю, верить или нет. Анька, зараза, как в воду глядела, сразу сказала, что так и будет. А, может, просто сглазила, и жить мне теперь здесь непонятно сколько…