Поступай с другими так (СИ) - Капба Евгений Адгурович. Страница 17

Вдруг две мягкие ладошки закрыли ему глаза, и сердце у него сбилось с ритма. Какие 50 ударов в минуту, которые приборы фиксировали всё время после возвращения с Кроули?! Кровь устремилась к мозгу мощным потоком, электрические импульсы рванули по нервам, заставляя ощущать по всему телу марафонские забеги мурашей-переростков.

— Угадай, кто это? — теплое дыхание щекотало шею.

«Щелчок» включился сам собой, и через долю секунды он уже обнимал гибкий девичий стан и целовал ее.

— Алиса-а-а-а…

— М-м-м-м?

— Я очень рад тебя м-м-м-м… видеть…

Ее глаза сверкали, отражая свет заходящего солнца, на лице появился румянец, грудь вздымалась от частого дыхания. Кавальери жутко трусила перед этой встречей, и, вообще-то, сильно обижалась на Виньярда — он не приехал к ней, и не отвечал, и персонал реабилитационного центра сообщил, что пациент никого, вообще никого не хочет видеть. Но увидев его лицо, глаза, позу она поняла — это НЕ нормально. И вот теперь, когда судя по всему настоящий, живой Сью возвращался, она ни за что не хотела его отпускать. Но — первые крупные капли ударили по кронам деревьев, и если они не хотели вымокнуть до нитки — нужно было что-то делать.

— Бери свои вещи, пойдем под навес… Там уютно! Говорят, это любимое место короля.

Виньярду меньше всего хотелось отпускать девушку, но крупная капля, упавшая прямо ему на нос, заставила пошевелиться. Он подхватил рюкзак с портупеей, взял Алису за руку и под усиливающимся дождем они побежали к навесу — туда, где над небольшим костром парил чайник и висел на одной из опор походный фонарь, своим уютным желтым светом приманивая бабочек и светляков.

Глава 9

В которой Виньярд и Кавальери узнают друг о друге много нового

— Алиса-а-а… — Сью пребывал в состоянии блаженной расслабленности и ему очень не хотелось прерывать его, но вопрос рвался с кончика языка со страшной силой. — Это что, я у тебя…

Кавальери потянулась стройной ногой за фонарем, который висел на опоре навеса, зацепила его большим пальцем и поставила вниз.

— Ты у меня первый, Виньярд, да.

— Я не сказать чтобы большой специалист в этом вопросе, но…

— Я с Талейрана, Сью. Не тупи. Помнишь, я говорила, откуда берутся дети на Талейране и про всякие бонусы? Вот тебе и еще один бонус. И вообще — что значит «не большой специалист»? Очень даже и… — она смутилась и прильнула к нему.

Дождь продолжал барабанить по крыше навеса, кроны деревьев шелестели и перешептывались. Под толстым флисовым одеялом, на покрывале с терморегуляцией было тепло и уютно, и Виньярд думал, что, пожалуй, это и есть то самое «лучшее время».

— продекламировал он, и длинным нежным движением погладил щеку, шею, бархатную кожу спины, талию и крутой изгиб бедра Алисы.

Девушка поежилась от удовольствия:

— Это чьи стихи? Суатоллы?

— Почему — Суатоллы? Губермана. Алиса-а-а-а… Ты только не обижайся, но я должен это спросить. Ты ведь со мной, ну-у-у-у… Ну, не потому что меня пожалела?

— Виньярд, ты — кретин! — она опрокинула его на спину и уселась сверху. — Настоящий кромешный идиот. Ты мне нравишься с самого первого дня, хотя и ужасненько бесишь. Я может даже люблю тебя, и вообще — ты не ответил про «большого специалиста». У тебя наверное было много девушек, да?

Сложно отвечать на такие вопросы, когда юная красавица откровенно провоцирует совсем не на разговоры… Но Сью всё-таки выдавил из себя:

— Нет.

— А сколько? — то, что делала Алиса, продолжая задавать вопросы, было уже никакой не провокацией.

Это было настоящее объявление войны, пусть и самой приятной в мире. А на войне все средства хороши, потому Сью немного подался навстречу и ответил:

— Нисколько.

Сдерживая вздох удовольствия, девушка попыталась продолжить разговор:

— Но тогда откуда ты это всё-о… Ой!

Рассказывать про теоретическую подготовку, наверное, не стал бы ни один парень в мире — и Виньярд не был исключением. Благо, у него имелись идеи, как перевести общение в несколько другое измерение.

Озерный Край процветал и без человека. Неимоверное, благоухающее и ласкающее глаз всеми оттенками зеленого разнообразие растительного мира, безобидные насекомые и микроорганизмы, флюоресцирующие всеми цветами в ночной темноте, певчие птицы, горячие источники, прозрачные водоемы…

Гай Джедидайя Кормак своей монаршей волей выделил этот кусочек земли в личное владение своей семьи — независимо от того, кто будет следующим правителем Ярра. Видимо, дом в Долине, к которой неумолимо с каждым годом всё ближе и ближе продвигались вверх по течению реки поселения, был не достаточно уединенным по мнению семьи Кормаков.

Монарх пользовался Озерным Краем как своей личной резиденцией. Это было очень удобно — приглашать сюда инопланетные делегации, чтобы продемонстрировать красоту Ярра, придавить всей мощью планетарных 2g, и используя научный потенциал Академии в два счета адаптировать организмы послов и представителей к местных условиям. Такая встреча живо прочищала мозги, а охота из крупнокалиберных «Буров» на бизонов или сайгаков в компании бьющих дичи прямо в глаз из личного оружия маленьких принцесс навевало некие мысли на возможные проблемы, если, не приведи Господь, кому-то придет в голову попытаться оккупировать Ярр.

Сью думал обо всем этом сидя на коньке покрытой дерном крыши и опрыскивая пожелтевшую от какой-то заразы траву из пульверизатора. Такие крыши — до самой земли, заменяющие собой боковые стены — были тут взяты за основу конструкции гостевых домиков.

Да-да, оказывается, можно было пройти по тропинке тридцать метров и уткнуться в эти самые домики и не ночевать под навесом, который Кормак собрал вручную сколько-то там лет до нашей эры…

Алиса, вся перемазанная эко-краской, покрывала затейливым узором фасады — и смотрелось это действительно круто. Ну и сама Кавальери тоже смотрелась круто — в своем джинсовом комбинезончике-мини и красной косынке.

— Как настоящий рыцарь я обязан жениться! — сказал Сью с крыши.

— Фигу! — сказала Алиса. — Я не прекрасная дама со Шварцвальда, я — сильная и независимая личность с Талейрана. Я сама тебе предложение сделаю когда посчитаю нужным, ага? И вообще — институт брака это архаика. Мы и так можем быть вместе столько, сколько захотим.

— Как думаешь, — Сью, крутанув сальто, спрыгнул с крыши. — Что бы по этому поводу сказал Ллевелин Подорожник? Он-то точно в архаике разбирается, да?

— Ну да. Что может быть более архаичным чем религия… — Алиса погрызла кончик кисточки, и принялась докрашивать какую-то замысловатую загогулину. — Я слыхала, что на свете есть только два явления, которые сопровождают человечество с начала времен. И никто не может разделить собственно человека и…

— Ну давай, что там? Труд?

— Не-е-ет, ну какой труд? — Алиса всплеснула руками и белые брызги полетели в лицо Виньярда.

Тот проморгался и вытер глаза рукавом. А Кавальери подняв вверх, сказала:

— Муравьи трудятся? Трудятся. Даже птички гнезда делают — но в человеков не превращаются, даже за миллион поколений. Отец говорил, что невозможно разделить человечество, искусство и религию, вот как!

— Ага-а-а-а, то есть вот эти вот орнаменты на горшках, отпечатки рук, рисунки охоты на стенах…

— Да-да-да! А еще — похороны. Вот никогда не понимала, как первобытные люди сотни тысяч лет назад додумались, что в загробном мире человеку нечто может понадобится? Ну закопать, чтобы тело не сгнило, чтобы хищников не приманивать — это ладно… Но хоронить или сжигать с оружием, в одежде — это ведь такой расход ресурсов! Да для того, чтобы сделать единственный каменный наконечник нужно потратить кучу дней! — распалилась она. — Кто им сказал, что это нужно? Кто сказал, что после смерти ничего не кончается? Что — снова попы внушили, чтобы держать народ в подчинении и рубить бабло? Так не было тогда попов…