Огненный адепт (СИ) - Шевченко Андрей Вячеславович. Страница 90

Раздосадованный, он попытался оборвать связь с шёпотом, но вдруг услышал своё имя. Кто-то звал его по имени.

«Очнись же, Дилль! Ответь мне!»

Да, не так давно его звали Диллем, и он был человеком, но теперь с этим покончено. Его ждёт вечное и бескрайнее небо.

«Вернись, ты нужен Академии, Дилль.»

Отстаньте со своей Академией и дайте человеку спокойно умереть. Ни секунды покоя от этих магов.

«Ну и подыхай, если не можешь бороться. Я всегда знал, что ты — слабак».

Это кого ты слабаком назвал, демон тряпочный?!! Меня — младшего брата дракона, победителя Тринн и спасителя Неонина? Не дождёшься!

Едва Дилль подумал это, как камнем рухнул с тёмных небес на грешную землю. Яркие точки неведомых звёзд пропали, мимо промелькнули облака, а затем он с силой ударился о землю и, кажется, даже погрузился на несколько лиг вглубь. А, нет, просто это оказалось какое-то здание, этажи которого промелькнули перед взором Дилля, после чего он оказался в своём собственном теле.

Это он понял, когда сразу заболело разбитое в кровь и распухшее лицо, заныла сломанная рука, и острая боль начала грызть бок и спину. Как хорошо было там, в тёмном бескрайнем небе — ничего не болело, никто его не тряс, как куль с горохом…

— Да отстаньте вы все от меня! — промычал он, силясь открыть глаза.

— О, он очнулся. Продолжай, не останавливайся.

Тряска не прекращалась, Дилль с трудом сумел открыть один глаз и сквозь мутную пелену увидел чьё-то расплывчатое лицо. Да что ж такое, опять этот Мейс! Оказывается, это он так немилосердно трясёт его. А ещё смеет называться врачевателем.

— Всё, теперь давай я. А ты займись другим.

Руку Дилля пронзила резкая боль, и тут же начала стихать. Постепенно исчезла и боль в спине, а лицо окуталось прохладой. Он хотел протереть глаза, но кто-то с силой придавил его руку к полу.

— Не дёргайся.

Дилль послушно замер, чувствуя, как живительная энергия расходится по всему телу. Должно быть, он ненадолго провалился в забытьё, из которого его вывел резкий шлепок по щеке.

— Просыпайся.

«Ну и замашки! Вот не буду открывать глаза — пусть попереживают», — преисполненный упрямства решил Дилль.

— Как он?

— Жить будет. Мы его слегка подлатали. Но голова у него теперь навсегда останется свёрнутой набок. Да и руки будут сгибаться в другую сторону. А в остальном — нормально.

Дилль в панике подскочил и схватился за голову — нет, вроде бы набок не свёрнута. Да и руки, хотя и болят, но на месте и сгибаются, как положено. Он с возмущением посмотрел на ухмыляющегося мага в коричневой мантии земельного факультета, затем перевёл взгляд на… гроссмейстера Адельядо.

— Гроссмейстер? Как вы…

— Поднимайся, — голос Адельядо был холоден, как столетний лёд. — Ну, и что ты тут вытворял, демон тряпочный?

Дилль с удивлением посмотрел на гроссмейстера — надо же, тот откуда-то тоже знает это ругательство. Он с кряхтением принял сидячее положение — всё тело болело, будто пришлось кубарем скатиться с вершины высокой горы, причём, не один раз, а, минимум, дважды.

— Что за врачеватели нынче пошли, — проворчал Дилль и поморщился. — Не могли вылечить, как следует?

— Я пойду на помощь Мейсу, — сказал гроссмейстеру земельщик, не обратив на воркотню Дилля ни малейшего внимания. — Там случай практически безнадёжный — слишком много времени прошло.

— Ступай, — кивнул Адельядо и вперил суровый взгляд в Дилля. — Ну, я жду ответа на мой вопрос?

Дилль огляделся. Он по-прежнему находился в Тронном зале… точнее, в том, что от него осталось. Гобелены обгорели, на стенах оплавленные вмятины, две громадных люстры рухнули, главный вход зияет обугленной дырой, а в воздухе чувствуется запах дыма и горелой плоти. Пол усыпан осколками цветных стёкол и обломками мебели. А около трона разлито буро-зелёное пятно не то грязи, не то слизи, вонь от которой перешибала даже запах гари.

— А что я такого страшного сделал? — на всякий случай Дилль попытался отодвинуться подальше от разгневанного гроссмейстера. — Я пытался донести до глав кланов, что на троне самозванец.

— Ты вёл себя, как последняя бестолочь и неумеха, вот что ты сделал! — гроссмейстер даже руки воздел вверх, словно призывая кого-то наверху в свидетели. — Ты швырялся огнём, как последний болван… Ну кто так бросает огненный шар? Разве Иггер ничему тебя не научил? Боевой огонь должен разить, как молния, а твои шары были подобны беременным тараканам — от них даже хромой слепец не спеша увернулся бы.

Дилль вытаращился на гроссмейстера — он ожидал, что тот сейчас будет распекать его за причинённый ущерб Тронному залу. Или за магический поединок в королевском дворце. А он ругается на излишнюю медлительность его заклинаний.

— Ты — обладатель драконьего дара, и просто опозорил драконов своей жалкой магией! — бушевал Адельядо. — Да любой из них со смеху помер бы, если бы увидел твой огненный шар.

— Но, гроссмейстер, я действовал, как умел. И вообще, магия ко мне вернулась прямо здесь, в Тронном зале, когда меня атаковал Леклер. А до этой поры, если помните, я…

— Ты зачем вообще сюда полез? Это же надо додуматься — вступить в бой с инквизитором! И без тебя справились бы.

— Да я вашу задницу из костра вытаскивал! — от возмущения Дилль даже забыл, что обращается к первому магу королевства. — Вы сидели себе спокойно в тюрьме и ждали, когда вас на плаху поведут. А кто бы отомстил за Тео? За Орхама? За Реллу? За короля, в конце концов! Или вы думаете, я не должен был мстить за моих друзей?

Адельядо вдруг превратился из разгневанного гроссмейстера в обычного пожилого человека. Только что он слюной брызгал от ярости, а теперь лишь успокаивающе повёл рукой и сказал:

— Ну, вот и порядок. Тебе нужна была встряска, ты её получил.

— А? — интеллектуально спросил Дилль, поражённый такой резкой переменой настроения гроссмейстера.

— Ты, по большому счёту, умер, — пояснил тот. — На этот раз «перегорание» было слишком сильным. Если бы не помощь врачевателей, подправивших твоё тело, и не моё путешествие в астрал, где я тебя с превеликим трудом дозвался, ты бы сейчас лежал бездыханный. Ты, кстати, так далеко забрался, что я думал, не дозовусь. И после такого тебе срочно нужна была подпитка в виде какой-нибудь сильной эмоции. Извини, но я ничего лучше не придумал, кроме как обругать тебя. Зато теперь тебе куда легче вернуться к нормальному существованию.

Дилль с удивлением понял, что он действительно чувствует себя гораздо лучше, чем пару минут назад. И, как ни удивительно, но на этот раз «перегорание» не закрыло ему доступ к магии — Дилль по-прежнему чувствовал, что хоть сейчас может обратиться к огненной стихие, и она ответит ему. Гнев на несправедливые упрёки гроссмейстера начал утихать.

— Значит, на самом деле мои заклинания были не так уж плохи?

— «Не так уж» — неверная формулировка. Твои заклинания были из рук вон плохи — так будет точнее, — гроссмейстер усмехнулся, глядя на вытянувшееся лицо Дилля. — И нечего демонстрировать умение двигать лицевыми мускулами. Твои огненные поделки были слишком медленными, а уж про их управление я вообще молчу. Тебе ещё учиться и учиться, хотя, должен признать, для первогодка ты действовал неплохо. Тебе невероятно повезло, что Леклер сначала попытался применить свой дар инквизитора, а не лишил тебя, к примеру, дыхания — он же не подозревал о твоих проявлениях антимагии.

— Антимагии?

— И я, и мастер Китан заметили у тебя эту редкую особенность. Ладно, это отдельный разговор. Кстати, а чем это ты приложил Леклера?

Дилль посмотрел на бурое пятно на полу и пожал плечами.

— Понятия не имею. Его щит рассеял мой огонь, а какие-то зелёные прожилки просочились сквозь защиту. После чего Леклер прямо на глазах превратился в это.

Кустистые брови гроссмейстера удивлённо приподнялись.

— Занятно, занятно. Зелёные прожилки, говоришь? Слушай, а у тебя хиваши в родственниках не числятся?

— Кто? — изумился Дилль.