Мятежник (ЛП) - Дуглас Кристина. Страница 4

В последний момент его рука скользнула и поймала моё запястье, и я дёрнулась, вздрогнув от прикосновения его кожи к моей. Как будто между нами пробежал небольшой электрический ток. Но он усилил хватку, автоматически, как я догадалась, и мои попытки освободиться были бесполезны.

— Это будет больно?

Я издала раздражённый звук.

— Ты бессмертен. Не будь таким ребёнком.

Он отпустил моё запястье и откинулся назад, расслабившись.

— Так лучше. Давай, делай всё, что в твоих силах. Я могу это принять.

Я подавила инстинктивное рычание и промокнула сочащуюся кровь. Я могла бы сделать пару швов, но последнее, что я собиралась сделать, это проткнуть иглой и ниткой эту тёплую золотистую кожу, так близко к его наблюдательным глазам.

— Тебе повезло, что ты ангел, — сказала я. — Иначе у тебя остался бы шрам.

Его смех был совершенно невесёлым.

— Если бы я не был ангелом, я был бы мёртв, — сказал он. — Итак… Ещё раз, как тебя зовут? Мария?

Несмотря на его близость, часть моего напряжения спала. Он даже не мог вспомнить моё имя. Ещё одно доказательство того, что эти сны были аберрацией, мешаниной моих собственных бесполезных желаний.

— Марта, — поправила я.

— Марта, — повторил он, как будто требовалось серьёзное усилие, чтобы запомнить это. — Я должен был догадаться. Ты гораздо больше похожа на Марту, чем на Марию, не так ли?

Я не ответила. Я ненавидела библейские стереотипы о Марте, трудолюбивой мученице, и Марии, одухотворённой свободной душе.

Он был достаточно мудр, чтобы не ждать моего ответа.

— Так скажи мне, Марта. Когда Разиэль занял пост лидера Падших и почему?

Я настороженно посмотрела на него.

— Сара была убита во время нападения Нефилимов, и Азазель… решил уйти.

— Но он вернулся. С новой парой? Почему?

Я задумалась, стоит ли ему отвечать.

— Разве ты не должен спросить Разиэля обо всём этом?

— Я предпочитаю идти в бой со всей информацией, которую я могу получить.

— Бой? — эхом отозвалась я, встревоженная. — А что, если я не стану тебя вооружать?

Он проигнорировал мой вопрос.

— Кто новая жена Азазеля? Является ли она Источником?

Было слишком трудно оттолкнуть его.

— Элли — Источник. Она жена Разиэля, и когда Сара умерла, она заняла её место. Что касается Азазеля, то ему было предсказано, что он женится на демоне Лилит.

— Зная Азазеля, он, вероятно, решил убить её вместо этого.

Я не собиралась говорить ему, что он прав.

— Он женат на ней, — сухо сказала я.

Каин не выглядел удивлённым.

— Ты имеешь в виду ту миловидную женщину? Ну, он всегда довольно легко приспосабливался. Ты знаешь, почему все так охренительно рады меня видеть?

Не то чтобы Падшие не использовали эти слова, часто и с силой. Даже я использовала их. Но по какой-то причине слово «охренительно», слетевшее с его губ, теперь вызывало слишком буквальные мысли.

— Тебе лучше знать, — ответила я деловым тоном, не колеблясь в своих действиях. — Я никогда не слышала о тебе до сегодняшнего дня.

— Лгунья, — тихо сказал он, и я испуганно вскинула глаза, впервые встретившись с ним взглядом.

Ошибка. Его глаза были слишком понимающими, и встреча с его взглядом была неприятно интимной. Я долго и пристально смотрела на него. Я хотела отвести взгляд, но это было бы проявлением трусости, и я не осмелилась. Только не с этим мужчиной.

— Уверяю тебя, мы не сидим и не обсуждаем тебя, — сказала я ледяным голосом. — Я здесь всего десять лет, но за всё это время ни разу не слышала, чтобы упоминалось твоё имя. Что ты сделал, чтобы все тебя возненавидели?

— Это моя победоносная личность, — он наклонил голову, изучая меня.

Его рот распух, нижняя губа рассечена, и я тоже промокнула её, не обращая внимания на ухмылку под рукой.

— Я не говорю, что люди говорили обо мне. Я думаю, что все здесь были счастливы, думая, что я ушёл навсегда. Я просто хочу сказать, что ты знала моё имя, не так ли, Мария?

— Марта, — рявкнула я, поддразниваемая.

А потом поняла, что он сделал это нарочно, просто чтобы позлить меня.

— И если бы ты не восстал, не убил своего брата и не отправился жить на землю к востоку от Эдема, я бы ни за что не услышала твоего имени.

Когда я прикоснулась к его губе, он снова поймал мою руку, обхватив своими длинными пальцами, его большой палец оказался в центре моей ладони. Прессуя. Массажируя.

— Такая лгунья. Нет, я не убивал своего брата. Люди не становятся ангелами, всё наоборот, и даже если бы они могли, я не заслужил бы такой чести, совершив братоубийство. Ты — провидица. Ты знала, что я приду.

— Мои видения не очень… надёжны. Я знала, что кто-то придёт, — поправила я, потянув за руку. Он не отпускал её. — Это не значит, что я знала, что это ты.

Я не солгала. Я выросла во лжи, чтобы выжить, и пообещала себе, что никогда больше не буду лгать, как только окажусь в безопасности Шеола. Но я стала экспертом по уклонению от честного ответа.

Мужчина, державший меня за руку, более чем соответствовал моей семантике.

— Нет, это не значит, что ты знала. Но ты это знала. Не так ли?

Мне было трудно сосредоточиться. Сочетание его большого пальца, прижатого к моей ладони, и его серебристо-ярких глаз, смотрящих в мои, казалось, отправило мой мозг в путешествие. Я моргнула, пытаясь разрушить коварное заклинание, которое он наложил на меня, и сумела вызвать контратаку, а не ответ.

— Я не привыкла к грубому обращению, — сказала я ледяным тоном. — Отпусти меня.

— Не привыкла к грубому обращению? — он слегка усмехнулся. — Ещё больше жаль. Какой-то мужчина должен обращаться с тобой хорошо и часто. Что случилось со старым Томасом, что он не может должным образом позаботиться о нуждах своей жены?

Не то чтобы он когда-либо был пламенным любовником, но я не помню, чтобы его предыдущие жёны жаловались. Имей в виду, все они были довольно флегматичной, скучной компанией, среди них не было ни одного живой души. Я думаю, в тебе может быть побольше огня.

Если он думал, что упоминание о предыдущих жёнах Томаса ранит меня, он ошибался. Во мне не было ни капли ревности.

— Что не так с Томасом, так это то, что он мёртв. Он был убит в битве с Нефилимами.

Я надеялась пристыдить его, но он даже не моргнул.

— Как давно?

Если бы он отпустил мою руку, я бы сама ударила его в челюсть.

— Семь лет. Не мог бы ты, пожалуйста, отпустить меня?

— И ты ударишь меня в челюсть? Я так не думаю.

Его слова шокировали меня, и я замерла. Как он мог знать, о чём я думаю? Я умела сохранять на лице вежливую маску и с самого начала опасалась этого человека. Даже Томас не смог пробить всю мою защиту, я всегда держала часть себя взаперти. В Шеоле связанные пары могли чувствовать мысли друг друга с разной степенью точности, но я всегда сопротивлялась этой особой близости. И теперь этот опасный незнакомец почувствовал то, что я больше всего хотела скрыть.

— Почему ты так говоришь? — осторожно спросила я.

— Потому что большинство людей хотят ударить меня в челюсть после того, как побывали в моей компании.

Я почувствовала, как мои плечи расслабились.

— Совершенно верно. Тем не менее, я здесь, чтобы исцелить тебя, а не усугублять ситуацию. Если ты отпустишь меня, я найду тебе мешок со льдом, чтобы снять опухоль, и сухую одежду.

Его большой палец всё ещё тёрся о мягкость моей ладони, медленно, гипнотизируя меня.

— Мой рот заживёт сам по себе, а моя одежда уже почти высохла. Я думаю, что лучше подержу тебя за руку.

Этого было достаточно. Я вырвалась, и на этот раз он отпустил меня с мягким смехом.

— Ты слишком прозрачна, Мария.

— Марта.

Это меня взбодрило. Если он думал, что я прозрачна, значит, он недооценивал меня, и это всегда хорошо. Я изобразила обманчиво спокойную улыбку.

— То, что ты видишь, лишь то, что я хочу показать.

— Не совсем так.