Босс с причудами (СИ) - Корсарова Варвара. Страница 20

— Заходите, пожалуйста, — приветливо откликается тетушка, очень похожая на хомяка Афоню. У нее такие же пухлые щечки и бессмысленные глазки за круглыми очками.

Тетушка выглядит безобидной. На ней вязаная шерстяная кофта, как у бабы Аглаи, и нелепая заколка в волосах.

Кабинет светлый, подоконник уставлен растениями — они даже на полу. Это герань. От ярких цветов рябит в глазах.

От увиденной картины несколько расслабляюсь.

— Садитесь. Вы принесли резюме? Не нашла его среди присланных.

— Нет, у меня нет с собой резюме. А Валерия Андреевна разве не говорила, что…

Не знаю, как продолжить, и замолкаю.

Тетушка тяжко вздыхает. Внимательно смотрит на вышитого котенка на моей блузке. Делает какие-то выводы.

— Ну, тогда расскажите о себе. Где учились, на ком женились, — она мило улыбается. Чтобы я поняла — последнее — шутка.

Улыбаюсь в ответ и излагаю свою учебно-рабочую биографию. Почти уверенно, почти без запинки. Излагаю максимально честно. Такой приятной тетечке не хочется врать. Да и зачем?

Тетечка слушает внимательно, потом снимает очки, смотрит на меня в упор и говорит:

— Вот оно как. Значит, опыт работы у вас, считай, нулевой? И в команде вы работать не привыкши?

И тут я понимаю: ошиблась! Никакой она не хомяк. Она хищник. Опытный и безжалостный рекрутер.

Ее безобидный вид — маскировка. Глаза без очков у нее острые, придирчивые. Она меня насквозь видит. Видит, какая я неорганизованная. Без опыта. Трусливая.

Она мысли мои читает, читает мои воспоминания! Знает, что в пятом классе я украла у соседки по парте ластик, а в девятом курила за школой.

Меня сразу же парализует. Мыслительный процесс останавливается. Я превращаюсь в бревно. Как всегда на собеседованиях.

А тетка начинает бить стандартными вопросами:

— Назовите свои сильные и слабые стороны. Какие сложные задачи вам приходилось решать? Кем вы себя видите через пять лет?

Голос у нее меняется. Он больше не добрый и располагающий. Он жесткий и требовательный.

Невразумительно мычу, блею, и издаю разные другие животные звуки. Иногда получается сложить их в осмысленные ответы.

Господи, ну зачем так допрашивать человека на должность «принеси-подай»?

— Почему мы должны взять вас в нашу компанию? — теперь тон обвинительный.

— Не знаю, — выпалила я. — Вам виднее. Мне-то откуда знать? Наверняка есть и другие кандидаты. Которые кофе варят лучше и бумаги на столе красивее раскладывают. Но я обучаемая. Меня легко выдрессировать.

Наступила вторая стадия ступора: пассивно-агрессивная. Когда я огрызаюсь и психую.

Тетка кивает и делает пометку в блокноте.

— А почему вы решили устроиться к нам?

Вот так вопрос! Потому что жених вашей начальницы взял меня в рабство, вот почему!

— У вас офис красивый. Мебель такая милая, в винтажном стиле. И пальмы в холле! Обожаю, когда в офисе зелень. А это что у вас на окне? Герань? Она так приятно пахнет!

И тут тетка расцветает. Ее щеки розовеют, взгляд смягчается.

— Королевская пеларгония! — хвастается она. — А пальмы я администратора заставила купить. Прелесть, правда? Заходишь, и как будто в джунгли попадаешь.

— Правда, — киваю я.

Тетка спохватывается и опять напускает строгий вид.

— Татьяна Павловна, вы хоть с оргтехникой умеете работать? Бумагу в принтере сменить и все такое?

— Честно говоря, опасаюсь это делать. Боюсь что-нибудь сломать. Техника меня не любит. Я, чтобы свою кофеварку дома задобрить, дала ей имя. Она откликается и служит честно.

Пришла стадия третья: дебильная болтовня. Он же словесный понос.

— И как вы назвали вашу… кофемашину?

— Розамундой. Ей подходит это имя. Потому что она красивая и капризная.

— Надо же! А я свой ноутбук зову Кешей, — вдруг хихикает тетушка.

— Надо их познакомить, они понравятся друг другу.

Мы вместе смеемся. Тетка опять спохватывается и замолкает. Надевает очки. Чиркает еще что-то в блокноте и говорит дежурным голосом:

— Спасибо, что уделили нам время. Мы вам перезвоним.

— Я могу идти?

— Идите, — милостиво отпускает она меня.

Выхожу в приемную и только там делаю первый нормальный вдох.

Фууух. Кошмар. Я все провалила. Ремезов мне этого не простит.

Кое-как добираюсь до кабинета Валерии. Захожу и вижу, что она отдает указания секретарше, а Ремезов развалился в кресле и увлеченно читает что-то в телефоне.

— Все хорошо? — спрашивает меня Валерия, оторвав взгляд от бумаг. — Евгений Ефимович вас не сильно мучил?

— Евгений… Ефимович? Меня допрашивала… то есть со мной беседовала Анна Антоновна.

— Что? Почему? — изумляется Валерия.

— У Евгения Ефимовича зуб заболел, он к дантисту убежал, — объясняет секретарша. — Ну я и попросила Анну Антоновну…

— Вот как! А ведь Анна Антоновна была не в курсе, что… — она обменивается взглядами с Ремезовым. Первый взгляд, который показывает их взаимопонимание.

— То есть, собеседование было настоящее? — догадываюсь я. — Кадровичка не знала, что я… ваша протеже?

— Не знала. И что, Анна Антоновна вас выслушала? Она дама жесткая. Мой заместитель. Но раньше работала начальником отдела кадров. Наверное, вам пришлось с ней непросто.

— Боевое крещение, — усмехается Ремезов. — Хорошо знаю Анну Антоновну. Одно время она работала у меня. Ух, личность! Забавно, что вы к ней попали.

А мне не до смеха. Меня все еще потряхивает от нервного напряжения.

— Родион Романович, можно я уже пойду? — спрашиваю деревянным голосом. Мне противно, что я стала для него подопытным кроликом. Видеть его не могу. И невесту его тоже. Хотя Валерия мне ничего плохого не сделала.

— Я вас отвезу.

— Не надо.

Иду к вешалке, глотая слезы. Черт, как же это унизительно! Эта Анна Антоновна наверняка во всех подробностях им доложит, какой дурой я себя выставила. Герань! Розамунда! Тьфу.

— Родион, успокой ее, пожалуйста, — говорит Валерия. — Татьяна расстроена.

— Вижу.

Он хватает пальто, чтобы помочь мне одеться, я не отдаю, и мы чуть не подрались. Он победил. Пришлось позволить ему натянуть на себя пальто.

Валерия наблюдает за нами с едва заметной ухмылкой.

Будут потом меня обсуждать, смеяться. Ненавижу!

— До свидания, — хватаю сумочку и вылетаю за дверь.

Пулей проношусь мимо охранника, вылетаю на улицу и шагаю прочь. Ремезов за мной не идет. От этого делается еще обиднее. В глубине души я все же рассчитывала, что он меня догонит и будет лебезить и умолять о прощении.

Ха! Размечталась.

Хватит с меня. Наш договор расторгнут. Что он вообще о себе возомнил! Так и скажу ему, если опять позвонит.

Скажу: я вам, Родион Романович, не игрушка и не придворный шут! И не бизнес-модель, чтобы меня «дорабатывать». И пусть только попробует отыграться потом на Эдике. Я Ремезову такое устрою!

…А что я ему устрою? В трудовую инспекцию пойду? Чтобы его оштрафовали за издевательства над сотрудниками? Вряд ли эта затея закончится успехом.

Эдик будет разочарован. Но я как-то не так себе представляла помощь будущему мужу. Готова ли я терпеть унижения ради Эдика?

За спиной отрывисто рявкает автомобильный гудок, я шарахаюсь в сторону. К тротуару подъезжает машина Ремезова и крадется за мной.

— Татьяна! Таня! Ну куда вы убежали? Садитесь. Я вас отвезу.

Догнал все-таки.

— Нет, спасибо. Сама дойду. Или вы недовольны? Еще каких-то развлечений вам нужно?

— Обиделась, — констатирует Ремезов. — Так и думал. Но все же надеялся на другое.

— На что надеялись?!

— На то, что у вас есть чувство юмора. Что ваш боевой дух — не напускной. А вы вон какая, обидчивая и гордая.

— Опять обесцениваете. Я вам уже говорила, что не отношу себя к сильным женщинам. Я боюсь собеседований. Мне было страшно и неприятно. Простите, Родион Романович, но такие развлечения не для меня.

Наверное, не надо поддерживать с ним диалог. Однако он все-таки не мой приятель и не мой парень, а босс моего жениха и мне надо хотя бы сохранить видимость любезности.