Босс с причудами (СИ) - Корсарова Варвара. Страница 46
Я ведь любила Эдика. Правда, любила! И думала, что он — тот самый. Ну, почти. Но это «почти» не считается.
Свадьба — серьезный шаг. Мне нравится, когда жизнь катится вперед сама по себе, без цели. Но совсем бросать вожжи своей судьбы я не собираюсь — так и на обочину загреметь недолго.
Пусть меня называют инфантильной, к вопросу выбора спутника жизни я подхожу по-взрослому, разумно. Ну, не так расчетливо, как Валерия с Родионом. Их подход вообще за гранью, и посмотрите, к чему он привел.
Но неужели моя любовь к Эдику прошла? Неужели я поддамся капризу? Неужели я считаю, что Родион — «мой мужчина»?
Сегодня Родион был просто идеальным. Романтичным, внимательным, чутким. Он старался ради меня.
А какой он остальные триста шестьдесят четыре дня в году? Капризный, властный эгоист с причудами. Как с таким прожить жизнь? Да и не предлагал он мне ничего подобного…
Но когда я рядом с ним, все горит, искрит, пылает! Его недостатки каким-то волшебным образом превращаются в достоинства. Все то, что бесит меня в других мужчинах, в нем меня восхищает.
Когда я с ним, я живу полной жизнью. Ведь до него моя жизнь состояла лишь из безумных планов.
Мой настоящий мир узок — квартира, компьютер, онлайн-общение с клиентами, которых я в глаза не видела. Редкие вылазки в люди, занятия в фитнес-зале.
Я выбрала вольную жизнь, вне офисной клетки, но загнала себя в другую клетку. Пусть обустроенную по моему вкусу, но все же клетку…
Трясу головой. Отхлебываю чай и обжигаюсь. Больно.
Сдается, если я свяжусь с Ремезовым, обожгусь куда сильнее. И боль будет несопоставимой.
На меня снисходит гениальное решение.
Не надо драмы. Не надо вот этих вот скоропалительных разрывов.
Надо поговорить с Эдиком. Объяснить, что я пока не готова к свадьбе. Что сомневаюсь. Можно предложить взять паузу в отношениях. Хорошенько подумать, лучше понять себя.
Может, Ремезов и не мой мужчина, может, он лишь эпизод. Но жизнь дает много возможностей.
Приняв решение, чувствую себя взрослой и мудрой. Ай да я! Все правильно делаю.
Беру телефон и читаю сообщение от Эдика.
«Танечка, так во сколько завтра встретимся?»
Набираю ответ:
«В шесть сможешь? Эдик, мне нужно с тобой серьезно поговорить. Насчет нашего будущего».
Палец все-таки дрожит. Но отправляю сообщение без колебаний.
Приходит ответ:
«Что случилось? Не пугай меня». И встревоженный смайлик рядом.
Мне стыдно. Ну вот, расстроила Эдика. Он ведь чувствительный. Когда он переживает, я тоже переживаю.
Опять колеблюсь. Хочется написать:
«Да ерунда, забей».
Но пишу:
«Завтра поговорим. Все в порядке! Спокойной ночи».
«Спокойной ночи, любимая!»
Любимая! Меня корчит от стыда.
Хорошо. Утро вечера мудреней. Быть может, завтра я посмотрю на все иначе и приму новое решение. А теперь спать!
Все-таки прогулка по ночному саду так накачала меня свежим воздухом, что даже любовные терзания не помешали уснуть, как убитой.
Утром поднимаюсь в решительном настроении. За домашними хлопотами сочиняю речь, к которой обращусь к Эдику.
«Эдик, ты хороший парень, и я тебя очень люблю, но давай возьмем паузу».
Нет, не пойдет. Если люблю, то какая к черту пауза?
«Эдик, мне кажется, мы не созданы друг для друга».
Нет, слишком пафосно.
«Давай повременим со свадьбой».
Так, начнутся расспросы. Почему? С какого перепугу повременим? И что мне ему отвечать?
«Я тебя больше не люблю».
В этом, кстати, я еще не уверена.
«Я встретила другого. Кого? Да шефа твоего, самодура Ремезова».
Час от часу не легче. Ну нет у меня опыта прекращения отношений! Обычно не я уходила, а от меня. И делали это некрасиво. Я так не буду. Не хочу причинять Эдику боль. Он все еще близкий человек. Он не тетрадный лист, который можно вырвать, скомкать и выбросить.
Решаю действовать по наитию. Встречусь с Эдиком, посмотрю в его ясные глаза, поцелую его… а там, может, поцелуй, как в сказке, развеет морок, и я пойму, что моя настоящая любовь — вот она, здесь! И свадьбу отменять не надо!
Но Ремезов сидит у меня к голове, как заноза. Остаток дня думаю только о нем. О том, что он сейчас делает. Хотелось бы мне посмотреть на него в его шефском кабинете, за работой. Когда он весь такой серьезный, деловой, строгий. Когда он чудит, измывается над подчиненными и заставляет их делать всякую фигню.
А также посмотреть на него, когда он с родителями. С мамой, с отцом, с братом. С друзьями, с партнерами по бизнесу…
Когда он дома, на диване, читает детектив или смотрит фильм ужасов. Или когда он пыхтит на тренажере в спортивном зале, или лихо рассекает на лыжах по склону.
Да я бы всю жизнь на него смотрела…
От этой свистопляски мыслей к концу дня я выжата, как лимон. Считаю минуты до встречи с Эдиком. Потому что она все прояснит. Мои мучения прекратятся. Все так или иначе решится.
К шести вечера крашусь, одеваюсь — строго. В белый свитер и черную юбку. Разговор-то предстоит серьезный. Меня подташнивает от волнения.
Хорошо, что Родион за день не дал о себе знать. Тогда было бы еще хуже.
Уже десять минут седьмого, а от Эдика ни слуху ни духу. Проходит еще полчаса.
Потеряв терпение, звоню ему сама.
Эдик берет трубку не сразу, а когда отвечает, голос у него запыхавшийся и виноватый.
— Танечка, прости! Я еще на работе. Шеф оставил отчет дописывать. Не знаю, когда закончу. Боюсь, сегодня увидеться не получится!
— Ремезов оставил тебя работать? — говорю зловещим тоном.
Мои чувства к Родиону делают крутой поворот.
Однако гадский поступок. Он специально Эдика задерживает? Что он задумал?
— Кстати, как у тебя с ним дела? — осторожно спрашивает Эдик. — Ты его еще куда-то водила развлекаться? А то ты мне потом ничего не рассказывала, а у него узнавать как-то неловко.
— Больше никуда не водила, — отвечаю каменным голосом.
— Но он, наверное, тобой доволен, — шепчет Эдик. — Он намекнул сегодня, чтобы я новые должностные инструкции почитал. Таня, быть мне завотдела! И все благодаря тебе.
Блин, я уже и забыла предлог, под которым Ремезов втравил меня в свою авантюру.
— Таня, я очень постараюсь раньше вырваться. Не обижайся, ладно? Ты же понимаешь!
— Да, Эдик. Я все понимаю, — скриплю зубами.
Нажимаю отбой и отшвыриваю телефон.
Все это мне не нравится. Если наш разговор с Эдиком переносится на завтра, я забуду все, что собиралась сказать. И к поведению Родиона много вопросов. Позвонить ему, что ли?
Нет, не стоит. Если насчет Эдика я все же приняла какое-то решение, с Родионом пока все туманно.
До чего сложно выбирать между двумя мужчинами! До чего сложно понять себя!
Почти час предаюсь печали. Сижу у телевизора, переключаю каналы.
За окнами уже стемнело. Вместе с сумерками наползает хандра. Мне неспокойно и чертовски одиноко.
Жму кнопку пульта. На экране появляется радостно-встревоженное лицо репортера. За его спиной — офисное здание, черные клубы дыма, блеск мигалок.
Захлебываясь от волнения, репортер тарахтит:
— Репортаж с места событий! Пожар в офисном центре «Галактика»! Горят помещения компании «Юпитер»! Количество пострадавших пока неизвестно, пламенем объят весь этаж!
Что? «Галактика»? Компания «Юпитер»?! Пожар? Пострадавшие?!
Это же компания Ремезова!
Там Эдик работает! Он сейчас в офисе!
А Родион? Где сейчас Родион?!
Вспотевшими руками хватаю телефон, жму на контакт «РРР».
Долгие гудки. Потом звонок сбрасывают.
Опять звоню. Опять сбрасывают.
На третий звонок Родион отвечает, энергично, но не раздраженно — хотя чувствуются нотки ярости:
— Таня, прости, не могу сейчас говорить. Тут у нас заварушка.
— Я знаю! Пожар! Ты как?
— Нормально. Все живы. Расскажу позже, ок?
И отключается.
А как же Эдик? Осознаю — я позвонила Ремезову первому…