Босс с причудами (СИ) - Корсарова Варвара. Страница 50

— А ты что?

— Веником его выгнала.

— Молодец.

— Ремезов его уволил, но до суда дело не стал доводить.

Сажусь на стул и обмахиваюсь журналом.

— Тебе, наверное, интересно, буду ли я еще с Родионом твоим встречаться? — ехидно спрашивает баба Аглая.

— Он не мой. Нет, неинтересно.

Встаю и иду на улицу. А баба Аглая кричит вслед:

— Он обещал проконтролировать, как мне кухню будут строить! Танька, возьми и позвони ему! У него рожа печальная, а когда я о тебе говорила, он побледнел и вздохнул! А еще я карты вчера раскинула, и тебе сплошные трефы выпали! Король рядом с тобой, и валет!

— Что это значит? — поворачиваюсь в дверях.

— Мысли о примирении, на которое смелости не хватает, — докладывает баба Аглая. — А еще трефовая девятка и десятка.

— А это что такое?

— Сама посмотри в толкователе, — хохочет баба Аглая.

— Да ну тебя с твоей хиромантией! Бред собачий. Взрослая женщина, а такой фигней занимаешься, — сержусь я.

Ухожу на кухню и открываю на телефоне сайт с толкованием карт.

Трефовая девятка означает «любовь». А трефовая десятка — «общие интересы, уважение и постоянство».

То, чего мне сейчас так отчаянно не хватает.

На следующее утро на участок прибывают разметчики и строители. Баба Аглая взялась за дело серьезно.

Прежде чем выйти из комнаты, крашусь и причесываюсь. И только потом горделиво шагаю на участок, репетируя разговор с Родионом.

…С чего я взяла, что он приедет вместе со строителями? Он не приехал. И не приедет, конечно. Он просто помог бабушке найти хорошую контору и умыл руки.

Вздыхаю, пью чай на веранде и слушаю, как бабушка командует прорабом.

Нет, Родион не ищет со мной встречи. С глаз долой — из сердца вон. Он злится. Он во мне разочарован. Я его обругала, из-за моего жениха у него офис сгорел.

Все. Больше я с ним не увижусь и думать о нем не буду. Этот эпизод жизни закончен. Пора начинать новый. Не вечно же мне на даче отсиживаться среди бабушкиных морозоустойчивых пальм!

Но мне не хочется жить как раньше, строя планы, которые я никогда не выполню. Пришла пора действовать, идти вперед! Хватать мои блестки жизни обеими руками, а не ждать, когда они сами на меня свалятся. И не думать о последствиях.

Я ведь столько хочу сделать — забраться на крышу самого высокого здания, погладить живого тигра, доехать до Сан-Марино на электричках! И я это выполню! А заберусь, и поглажу, и доеду!

И никто мне не нужен. Никакой, прости господи, Эдик. И Родион не нужен.

Листаю газету, натыкаюсь на раздел с вакансиями. И начинаю их внимательно изучать.

Может, попробовать еще раз устроиться в офис? Я ненавижу офисное рабство и люблю жить по своим правилам, но меня все чаще охватывает чувство, что я болтаюсь в вакууме. Никому не нужная и бесполезная для общества. И в целом моя фрилансерская свобода как-то не очень похожа на свободу.

Подходящих вакансий в газете нет, но я вижу заметку о компании Ремезова и впиваюсь в нее глазами.

Да что это такое! Я решила о нем не думать, а он как будто лезет изо всех щелей.

Вот, пожалуйста! Звонит телефон, и это Валерия — бывшая невеста Ремезова!

— Таня, привет, — говорит она смущенно. — Как у тебя дела?

— Нормально, а у тебя? Сдал твой стриптизер зачет?

— Сдал! — смеется Валерия. — Я давно хотела тебе позвонить, пригласить на молочный коктейль. Но мне неловко было, после того, как вы с Родионом меня нетрезвую домой отвели.

— С кем не бывает, — успокаиваю ее. — Ты была в норме, песни не вопила, в фонтан не ныряла и в драку не лезла.

— Так как насчет коктейля?

— С удовольствием!

— Давай в кафе «Каравелла»? Ты туда Родиона водила, ему очень понравилось, он рассказывал. Мне тоже хочется там побывать.

— Ты… с ним встречалась?

— Да, вчера в театр ходили.

— А… понятно.

У меня падает сердце. Кажется, Родион решил вернуть невесту и успешно с этим справляется.

— Знаешь, я вспомнила — у меня дело срочное, наверное, не смогу с тобой в кафе…

Но Валерия не слышит мою отговорку — на линии что-то зашумело.

— Встречаемся в семь! — говорит она. Связь обрывается.

Нет. Не поеду я на встречу с Валерией. Больно мне надо слушать, как она с Ремезовым строит отношения заново!

Кусаю ногти, думаю. А тут опять телефон звонит. Номера нет в моей базе.

Нажимаю кнопку с трепетом. В глубине души надеюсь услышать знакомый баритон. Обладатель которого догадался позвонить мне с незаблокированного номера.

— Татьяна? — говорит женский голос с командными нотками.

— Да, здравствуйте.

— Это Екатерина Анатольевна Ремезова. Вы меня в больнице навещали, помните?

Мама Ремезова! Я чуть трубку не роняю.

— Как ваше здоровье? — интересуюсь настороженно.

— Спасибо, в порядке. Звоню поблагодарить вас за заботу.

Благодарит, а у самой интонации такие, что вот-вот начнет отчитывать.

Хочу сказать: «Не за что», но вспоминаю, как Ремезов велел мне никогда так не отвечать, не преуменьшать свои заслуги.

А что тогда говорить-то в ответ на благодарность? Этого он мне не сказал. Поэтому просто мычу.

— Я еще вот почему звоню… С халатом вы промахнулись, а вот тапочки мне очень понравились. Мягкие, удобные. Хочу такие же купить в подарок сестре. Родион не помнит, в каком отделе вы их купили. Где они продаются?

— Эээ…

Шевелю мозгами, вспоминаю, называю магазин.

— Погодите, запишу, — сухо говорит мама Катя и шелестит бумажкой. — Так, у меня еще к вам дело есть. Родион упомянул, что вы переводами занимаетесь. Это правда?

— Да, я беру заказы.

— Роману Сергеевичу нужно срочно перевести несколько документов, а в бюро обращаться не хочет, его там уже однажды подвели.

Роман Сергеевич, надо полагать, — папа Ремезова.

Облизываю пересохшие губы. Ну и разговор! Внезапные вопросы, предложения! Какая она, эта Ремезова — сразу вываливает, что ей нужно. Практически незнакомому человеку! Вокруг да около не ходит.

Ну, раз она так, то и я тоже могу.

— Екатерина Анатольевна, вас Родион просил мне позвонить? — спрашиваю угрюмо.

— Причем здесь Родион? — удивляется она. — Я с ним уже неделю не виделась. У него проблемы на работе, пожар был, слышали? Ему не до родителей, — добавляет она ядовито. — Он не звонит, ну и я не лезу. А вы мне понравились. Я сразу поняла, что вы девушка толковая. Вежливая, слушать умеете, не огрызаетесь.

Она вдруг смеется. Смех у нее мелодичный, заразительный, куда приятнее ее голоса.

— Меня люди избегают. Я не дура, знаю, какой у меня характер. Но когда вы ко мне в больницу пришли, мне как-то веселее стало. У вас аура хорошая. Честно говоря, вы первая нормальная девушка, которая появилась рядом с Родионом.

Тут я и вовсе онемела. Ремезова назвала меня «нормальной»! Все остальные, даже Крися и баба Аглая, считают, что я малость того.

А она еще и спрашивает с надеждой в голосе:

— Вы с Родионом, случайно, не встречаетесь? Между вами есть что-нибудь?

— Нет!

— Жаль, — заявляет она. — Я вам скину документы на перевод для ознакомления. А вы мне расценки свои напишите. До свидания.

И отключается.

Потрясенно смотрю на трубку. Что это вообще было? Ну и тетя. Штурм и натиск. Не завидую я ее будущей невестке. Хотя мама Катя, кажется, личные границы сына все-таки уважает, в его жизнь не суется лишний раз.

Откуда у нее, кстати, мой телефон? Родион дал? Но она с ним неделю не разговаривала… Странно это все.

Меня как будто втягивает в орбиту Ремезова. А сам он держится невидимым и скрытным. Как звезда темной материи, вот! Я тут за неделю прочитала умную книжку про космологии, которую Родион упоминал во время нашей первой встречи и которую я потом видела на полке у него в квартире. Чуть не уснула на первых страницах, а потом ничего, втянулась. Много интересного узнала.

Встаю, тру лоб и громко говорю: