Мой слуга Тень (СИ) - Корсарова Варвара. Страница 35

– Не нужно доктора. Я лишь немного потянула ногу и поцарапалась. Затылок уже не болит, даже шишки нет.

Отражение мрачного мужчины скользнуло вбок и пропало; он вышел из ванной, но через секунду вернулся и поставил табурет.

– Садитесь, – приказал он, потянулся к шкафчику на стене и вытащил оттуда бутылек и комок ваты.

– Поднимите голову, пожалуйста. Обработаю ваши царапины.

– Хорошо, – пробормотала она. У нее не было сил сопротивляться.

Рекстон склонился над ней, и его лицо оказалось очень близко. Она моргнула и прерывисто вздохнула, когда увидела свое крохотное отражение в его суровых серо-зеленых глазах.

– Будет немного щипать, – предупредил дворецкий.

Следующие несколько минут оказались невероятно длинными. Рекстон коснулся рукой ее подбородка, заставляя поднять голову выше. Его твердые, теплые пальцы скользили по ее щекам, шее, лбу.

Он протирал ее лицо влажным полотенцем, затем обрабатывал антисептиком. Осмотрел затылок, осторожно разводя волосы.

Каждое его движение излучало уверенность и спокойствие, которых сейчас так не хватало Ирис.

Когда она кривилась от жжения и резкого запаха средства, Рекстон уговаривал ее потерпеть еще немного.

– Вы молодец, – говорил он своим низким, бархатистым баритоном. – Очень храбрая девушка и совсем не плакса.

Закончив, помог ей встать и задержал руку на ее талии куда дольше, чем полагается. Прикосновение обожгло ее сквозь ткань блузки.

– Теперь вам нужно переодеться. Оставлю вас ненадолго. Принесу чай. Будьте осторожны.

Прихрамывая, Ирис выбралась из ванной, вытащила чистое платье из шкафа и переоделась. Тело ныло, словно избитое, но в целом она чувствовала себя намного лучше, только по спине время от времени пробегал неприятный холодок, а руки совершенно заледенели.

В дверь негромко постучали.

– Входите!

Рекстон ловко внес в комнату груженый поднос. Выставил на столик горящую спиртовку с небольшим чайником, кружку, заварочный чайник, сахарницу и тарелку с бутербродами.

Ирис нестерпимо захотелось горячего чая – очень сладкого и горячего, чтобы ушел, наконец, мерзкий озноб.

Арман налил ей полную кружку, и, словно услышав ее мысли, высыпал четыре ложки сахару. Потом достал бутылку с коричневой жидкостью, отмерил две ложки и добавил в чай. Запахло дубовой корой и виноградом.

– Вам не помешает взбодриться.

Ирис осторожно взяла кружку, сделала глоток. По горлу и венам сразу побежал огонь, шум в голове утих, и даже боль в ноге отпустила.

Она пила чай и смотрела сквозь опущенные ресницы, как Рекстон складывает ее грязное платье, чтобы потом унести, задергивает шторы, расправляет теплый плед и хорошенько ее укутывает.

Ирис была растеряна и смущена.

Никто и никогда не ухаживал за ней так, как этот рослый и властный мужчина, играющий роль слуги. Ирис привыкла полагаться только на саму себя, но все же время от времени мечтала, чтобы кто-то о ней позаботился. Чтобы угадывал ее желания, оберегал, выслушивал, решал ее проблемы, а не создавал новых.

– Подкрепитесь хорошенько, Ирис, – приказал Рекстон. – Вы пропустили обед, вам необходимо набраться сил. Вы уверены, что вам не нужен доктор?

– Никакого доктора. Я в полном порядке.

– Тогда я принесу сыр и десерт.

– Арман, пожалуйста, сядьте. Хочу рассказать вам, что произошло.

– Я надеялся услышать ваш рассказ. Ирис вы меня до смерти напугали. Пропали на полдня, а потом появились из лесу в таком виде, как будто за вами гнался леший.

– Так оно и было.

Дворецкий сел в кресло напротив, уперся локтями в колени и посмотрел на нее недоверчиво.

– Что так и было? Леший?

– Да кто его знает! – Ирис от досады стукнула донышком чашки по столу и расплескала чай. – На меня напали в лесу. И я нашла пресс-папье. Но потом его забрали!

– Погодите, – Рекстон отобрал у нее чашку, накрыл ее руку своей и удержал, приказывая успокоиться. – Выкладывайте по порядку.

***

И Ирис рассказала. Начиная от визита на кладбище и заканчивая встречей возле поместья.

Описывая случившееся в овраге, Ирис ужасно разволновалась. Рекстон вновь взял ее за руку, и от этого прикосновения ей стало легче.

Однако его беспокойство росло: его глаза прищурились, челюсть затвердела.

– Арман, что это было? Кто напал на меня? Почему этот человек прятал пресс-папье в овраге? И что я видела в лесу?

– Очень много вопросов, Ирис. Мне сложно найти на них ответы, которые бы вас успокоили, – сказал Рекстон, и Ирис была благодарна ему за честность.

Он верил каждому ее слову. Не стал утверждать, что ей все показалось и она несет ерунду. Не упрекнул ее за то, что она отправилась бродить по лесу в одиночестве.

– В лесу раньше бывали нападения? Туда заходят бродяги?

– Это безопасное место. К пруду многие ходят гулять: и старики, и дети. Но мы с вами знаем, что никто и никогда не застрахован от опасности. Я склонен разделить ваше предположение: это не была случайность. Итак, что мы имеем…

Он потер подбородок и задумался.

– Вы увидели в овраге пропавшее пресс-папье. Кто-то хотел его закопать. Но вы спугнули этого человека, и он на вас напал. Забрал пресс-папье и ушел.

– Пресс-папье ценное? Может, кто-то украл его, чтобы продать, а затем решил припрятать добычу?

– Оно не имеет особой ценности. Антиквар может дать за него несколько кронодоров. Украсть пресс-папье мог только тот, кто живет в доме. Пропало оно после смерти барона. Утром в день… печального происшествия я видел его в кабинете. За прошедшую неделю в доме не было посторонних.

– Значит, тот, кто напал на меня – один из обитателей дома?

Рекстон беспокойно повел плечами.

– Не хотелось бы делать подобное предположение.

– Арман, скажите… когда я ходила на кладбище и пруд, где были все?

– Густав готовил ужин. Адель прибиралась в ванных комнатах. Госпожа Эрколе и ее горничная не выходили из спальни. Даниэль… не уверен. Кажется, рисовал на задней лужайке.

– А те, кого вы уволили? Шофер?

– Хартвин теперь служит у госпожи Ойген. Насколько знаю, нынче днем он повез свою хозяйку в Шваленберг.

– А вы? Где были вы в этом время?

Рекстон пристально посмотрел на Ирис и ответил ровным голосом:

– В кухне вместе с Густавом. Потом искал вас по поместью. Нет, Ирис, я не стал бы нападать на вас в лесу. Пожелай я от вас избавиться, сделал бы это более умело.

Он едва заметно улыбнулся и слегка сжал пальцы на руке Ирис. Она хорошо почувствовала их силу.

– Добавлю, я бы никогда не причинил вреда ни одному из своих хозяев или родственников барона. Меня связывает данное госпоже Марии слово. Кроме того, мне совершенно не хочется от вас избавляться. Без вас жизнь в поместье опять станет очень скучной.

– Простите, – искренне извинилась Ирис. – На самом деле, я вас не подозревала. Я вам верю.

Рекстон кивнул.

– Благодарю. Теперь о том зеленом монстре. Тут я все же склонен предположить, что вас ввели в заблуждение качающиеся ветки.

– Я и сама так думаю. А среди местных не рассказывают легенды о леших?

– Рассказывают. О Хозяине леса, Зеленом Человеке. Но, думается, бить девушек по голове не в его стиле.

Ирис засмеялась.

– Я понемногу становлюсь суеверной. Поэтому – кто знает?! Вдруг я и правда видела Хозяина леса. Буду думать, что он спугнул нападавшего и проводил меня до дома.

– Да, лучше думать так. Однако вернемся к пресс-папье… ранее оно лежало на стеллаже, на стопке чертежей. Говорите, на одной стороне был скол?

– Да, и он был вымазан чем-то красным.

И тут Ирис пронзила ужасная догадка.

– Арман… это была запекшаяся кровь. Скажите… когда барон ударился о стол… крови было много?

Она судорожно вздохнула и сглотнула тугой комок в горле. Рекстону тоже стало не по себе, но он не дрогнул.

– Нет, немного. Капли крови остались на краю стола. На полу почти ничего не было.

– Простите, но я скажу это, – пробормотала Ирис. – А вдруг барон умер вовсе не от того, что ударился о стол? Вдруг его стукнули по голове пресс-папье? И я видела, как убийца прячет свое орудие.