Телохранитель. Мы под запретом (СИ) - Орлова Юлианна. Страница 31

—Мне пора, я быстро. Ты обещай отдыхать, — шепчу сквозь зубы, превозмогая острое желание сорваться еще раз и прижаться к ней, ощутив всю сладость кожи.

Света нехотя отпускает меня, тут же прикрываясь одеялом. Даже не так, закручивается в него коконом, за что я ей сейчас очень благодарен. Так будет в разы проще терпеть.

На меня не смотрит, стесняется, наверное. К такому надо еще привыкнуть, потому что слишком давно я не сталкивался с подобным проявлением реакции на свой голый вид. Всегда был восторг, а тут румянец и опущенный взгляд.

У меня это вызывает улыбку, которую я успешно давлю, ведь моя реакция больная. Чего я ожидал? От девочки чего ожидать? Конечно, только такого, и это нормально.

Одеваюсь быстро, а Света пока поворачивается на живот и устремляет взгляд в окно. Волосы рассыпаются по спине, и на этой картине можно залипнуть надолго. Черт. И как оставить ее одну?

Но мне позарез надо выйти на связь и купить продуктов.

—Чья это квартира? — спрашивает она тихо, словно не уверена в том, что может вообще такой вопрос задавать.

—По документам, она чья-то, а по факту — это новая квартира, о которой никто не знает. Запасной аэродром на случай, если все пойдет по плохому сценарию, — осторожно выдаю дозу информации, которая не навредит.

Света замолкает и опускает голову. Волосы закрывают лицо, но я все понимаю. Обхожу кровать и опускаюсь на корточки перед малышкой.

—Что ж, все пошло по плохому сценарию, — наконец произносит она, поднимая голову и всматриваясь в меня печальным взглядом.

—Свет, я найду его, и это перестанет быть твоей проблемой.

—Спасибо, — она ежится, но пытается улыбнуться, пусть натянуто, но хоть как-то. Мои пальцы ложатся на губы, искаженные в спазме, и яркие вишенки растягиваются шире в более естественном выражении.

Моя девочка.

Глава 33

СВЕТА

Когда Женя уходит, я конец-то позволяю себе скинуть с себя одеяло и пойти искать уборную. В квартире пахнет новизной, и мне кажется, что я вряд ли найду хоть что-то для купания, но это неважно, мне хотя бы освежиться и смыть кровь. Взгляд падает на кровать, где видны алые разводы, и я не мешкая тут же сдираю постельное и скопом бросаю на пол, чувствуя максимальное смущение. Вероятность того, что Женя и так все видел, велика, но лишний раз напоминать не хочется.

В этой квартире есть своя прачечная. О чудо! Я нахожу классические капсулы для стирки, и потому бегом сую грязную наволочку, плед в машинку и тут же запускаю в надежде, что сушка именно сушка, а не просто дополнительная функция для того, чтобы содрать денег с покупателей. Может постельное еще есть в шкафу?

Ладно, это мелочи.

Я принимаю быстро душ. Саднящие ощущение не покидают тело, но это приносит радость, а не неудобства. Стоя под сильным напором теплой воды, я расслабляюсь и не прекращаю улыбаться. Ладони цепляются за холодный кафель, а по телу прогуливается нега.

Но в какой-то момент противные мысли начинают лезть в голову, и улыбка смывается моментально.

Мне страшно, что может случиться что-то, что нас с Женей разведет по разные стороны баррикад, вот почему я так отчаянно пыталась сегодня изменить его мнение насчет отца. Мой папа — это моя любовь, безусловно, как и я его, но его при этом одержима, она не знает компромиссов и не готова делить любимую дочь хоть с кем-нибудь.

Стыдно признаться, но даже к Яне на ночёвку меня отпускали лишь после того, как дед подтверждал слова сестры. Разве это нормально? Пожалуй, нет, но я и в таком случае не злилась, просто принимала своего папу таким, какой он есть.

Он же у меня замечательный…

Сомнений в том, что папа будет против наших с Женей отношений, совсем нет. Я уверена, что грядет война, в которой будет слишком много пораженных и раненых, и нельзя просто стоять в стороне и ждать, пока Армагеддон закончится. Пусть мой мужчина поговорит, конечно, но молча наблюдать не смогу. Почему-то я абсолюно уверена, что мое слово будет решающим. Глупая?

Прямо в полотенце выхожу в комнату, где уже сидит Женя и смотрит на меня в упор.

—Так быстро? — цепляюсь в узелок полотенца и выдыхаю. Скольжу по его рубашке взглядом, по лицу, а потом быстро подбегаю и обнимаю, прямо так, будучи еще влажной. Крепко-крепко сжимаю — мне теперь можно.

—Да, а что мне? Тут магазин в двух шагах. Я купил на первое время всякого, включая шампуни и прочее. Без понятия, что ты используешь, но попозже можем сходить вдвоем, выберешь, что нужно, — шепчет он мне в плечо, обдавая кожу огненным воздухом.

Женя меня подхватывает на руки и держит, а полотенце плавно скатывается, обнажая тело.

—Свет, я твоему отцу звонил.

А вот и моя реальность, которую я встречаю с особым волнением. Встаю на свои двои. Пульс стучит сильно-сильно. А ладошки плавно скатываются по плечам вниз. Придерживаю полотенце в последний момент и обреченно смотрю на мужчину. Он же следит за каждым моим движением, а по глазам видно восторг, вырывающийся из-под ширмы, которую он так любит цеплять для маскировки эмоций.

—И что?

Если папа сказал ему, что все решено, и мы можем возвращаться, я на месте упаду и умру.

—Мы тут около недели поживем, может больше. Просил передать тебе, что любит и чтобы ты не волновалась. Связываться поменьше, чтобы нас не вычислили, так что пока раз в три дня и не в этой квартире, а с телефонов прохожих.

Облегченно выдохнув, улыбаюсь как дурочка, на что Женя непонимающе всматривается в меня прежде, чем я тянусь к нему с поцелуем. Легкий чмок с моей стороны, а с его совсем нет. Перехватив инициативу, он грубо впивается в мои губы, проталкивая язык в рот, отчего по телу моментально поднимается жар.

Женя садится на кровать, утягивая меня следом, сажая на ноги. Полотенце разъезжается, и я практически голая верхом на Жене целуюсь с ним как в последний раз.

***************************************************************************************************************************************************************************************************************

Грудь становится слишком чувствительно, а ноющие соски посылают импульсы точечно вниз живота, заставляя меня изнывать от желания. Я никогда е думала. Что могу быть способна на такое. Что смогу сама проявлять инициативу в таких щепетильных вопросах, или что вообще когда-либо смогу прикоснуться к этому мужчине подобным образом.

Руками вожу по плечам, собирая трепет по крупицам. Но он и так во мне насквозь прошит, заменяя кожу на выцветшую эмоциями страницу.

Слегка приподнимаясь, я проезжаюсь ноющими складочками по жесткой ткани джинс и выдыхаю резко в рот мужчине от остроты саднящих ощущений. Не болит, но упрямо напоминает о том, как именно я провела ночь.

Возможно, это действует отрезвляюще на него, а может причина в исключительной порядочности, но Женя меня отталкивает, мягко и при этом настойчиво. Так, что я понимаю предельно ясно — сейчас продолжения не будет.

—Нет, — мой телохранитель смотрит на меня пьяным взглядом, лишенным всякой адекватности.

Зато руки упорно удерживают на месте, одна даже целомудренно прикрывает полотенцем то, что давно раскрыто для мужчины.

—Хорошо, Женечка, я просто поцеловала тебя.

—Твои поцелуи простыми назвать точно нельзя, — он криво улыбается и поднимает взгляд с моих бедер на грудь, а затем и на лицо, пронзая поплывшими омутами. Кадык дергается вслед за сказанной фразой.

—И мой папа нас убьет, —нервный смех прорывается наружу, отчего Женя становится хмурым.

—Еще раз. За все отвечать буду только я.

Непоколебимая уверенность в голове срезает на корню все мои юморные мотивы. Спорить даже как-то не хочется, теперь у Жени совершенно другая интонация. В ней напрочь отсутствует теплота и принятие. Теперь ответ настолько точный, что поймет любой.

—Извини, если грубо, — вдогонку летит от него, а затем Женя встает вместе со мной на руках, и спустя мгновения, прижав к себе запредельно сильно так, что мои позвонки хрустят, шепчет в ухо хриплым голосом: