Иль Догхр. Проклятие Эмира (СИ) - Соболева Ульяна "ramzena". Страница 5

Усмехнулся.

— Нет, Аллаена. Ты не моя жена. По нашим законам. И прав имеешь как та собака на заднем дворе.

Не только не отрицает, но и оскорбляет меня, вгоняет мне в сердце острые занозы. Такие острые, что они причиняют невыносимую боль.

— Тогда зачем я тебе? — спросила и ощутила собственное ничтожество. Ощутила, как будто меня только что отхлестали по щекам до крови.

— Кажется я никогда не скрывал зачем ты мне. Трахать. Я сказал тебе об этом в первый же день. С тех пор ничего не изменилось.

Я выпрямилась чувствуя как снова задыхаюсь от боли от обиды. Меня не просто трясет меня лихорадит и я не могу скрыть слезы, не могу их удержать они покатились по моим щекам. У меня сейчас просто разорвется все внутри от этого страдания причиняемого его жестокими презрительными словами.

— Я…я думала, что стала чем-то большим для тебя.

— Большим? — он расхохотался так мерзко и унизительно, что мне захотелось вцепиться ему в лицо. — После того как сбежала с моим сыном и только одному дьяволу известно успел ли он вставить тебе по самые яйца или все же не успел!

— Ты знаешь, что нет! Между мной и Рамилем ничего не было с тех пор как ты…как ты женился на мне. Или как там у вас это называется…расписался со мной!

— Откуда я знаю? Только потому, что ты сказала?

Резко встал напротив меня и отшвырнул в сторону кальян.

— Ты видел…сам.

— Да…видел! — ответил и взметнул руку, но вместо удара опустил ее на мою шею и провел вдоль нее вниз к ключицам, лаская. Эта ласка не сочеталась со злым, колючим взглядом, подернутых дымкой алкоголя глаз, — Именно поэтому ты живая до сих пор.

— Она ждет твоего ребенка? Это правда?

Вблизи на меня пахнуло спиртным и мятным дымом от кальяна.

— Еще раз потребуешь от меня отчет — накажу!

— Я тебя не боюсь!

— Правда?

Дернул резко к себе, выкручивая руку за спину так что от боли потемнело перед глазами и вжимая меня в свое тело.

— Потому что я пока не заставил тебя бояться… Но клянусь ты узнаешь, что такое страх если еще раз придешь ко мне со своими наглыми вопросами.

— Ты…ты правда женишься на ней? Ответь! Просто скажи мне правду!

— Да! А теперь пошла вон. Я хочу побыть один.

Оттолкнул и упал обратно на кушетку, притягивая к себе кальян, вдыхая дым и закатывая глаза от удовольствия. Обратно к дому я шла, сдерживая и глотая слезы…нет я не шла к себе в комнату. Я шла к той от кого надеялась получить ответы. К Азизе.

Распахнула дверь ее спальни примыкающей к моей комнате, подошла к ее постели когда она распахнула сонные глаза.

— Ты как-то говорила, что у него…были женщины. Продажные. Любовницы или кто они там.

— Госпожа…

— Отведи меня к той…кого он посещал чаще всего.

— О Аллах…зачем?

— Ты знаешь кто она?

— Нет!

— Узнай! И отведи! Мне надо поговорить с ней!

Глава 6

Мне хотелось видеть, как она живет. Его любовница. Было ли это ревностью. Скорее да, чем нет.

Я осознавала, что при мысли о том, что у него есть другие женщины мне становится неприятно, даже больше. Я невероятно злюсь только от одной мысли об этом.

Азиза меня вывезла, переодев в собственную одежду. Мы обе закрыли лица, надели хиджаб. До города нас отвез слуга по имени Абдулла. Пока ехали мы молчали. И это не вызывало удивления. В доме Ахмада ценилось молчание. Это я уже поняла. Никто много не разговаривал. Слуги молчаливые, водители, охрана. Как будто их нанимают на работу с главным условием — молчать.

Нас высадили в центре города, а дальше мы пошли пешком. Очень долго. По узким улицам, по закоулкам. Я почему-то думала, что его девка живет в роскошном особняке, как живут любовницы богачей, но я ошиблась.

Азиза привела меня в ужасно бедный район. Повсюду сновали полуголые ребятишки, слышалась музыка, рокот человеческих голосов, крики неподалеку с рынка.

— Пахлава! Заходи! Самая дешевая пахлава!

— Ткани и ковры из самой Персии. Ты такого не видела.

— Хозяйка, заходи. Орехи, сухофрукты.

Азиза взяла меня за руку и потянула в сторону очень узкой улицы, туда где с маленьких балконов свешивалось постиранное белье и разносился запах дешевого стирального порошка или мыла.

— Куда мы идем?

— Она больше не его любовница. Она прячется…

— От кого?

— От Самиды. Она приказала избавиться от нее.

— Откуда ты все знаешь?

— Азиза много слушает, внимательная, любопытная. А еще Азиза умеет дружить с людьми.

Мое мнение об этой девочке менялось день ото дня. И я понимала, что передо мной далеко не запуганная и загнанная овца, а очень умная, глубокая натура, с удивительным внутренним миром, полным загадок и секретов. И, мне казалось, Азиза знает секреты каждого из нас. И, да, Азиза умеет дружить с людьми. Когда нас выпускала охрана она не преминула спросить.

— Саид, как себя чувствует твоя дочка? Температура упала?

— Спасибо, Азиза. Та врач, которую ты привела, помогла моей девочке. Ей уже легче.

— Пусть выздоравливает. Если что-то будет нужно — говори.

— Да храни тебя, Аллах, святая женщина!

Мы прошли еще несколько минут и служанка юркнула в низкую дверь одного из невысоких двухэтажных домов с покосившейся крышей.

— Вы куда?

Перед нами появилась толстая женщина в платке, она уперла полные руки в бока и преградила нам путь.

— К больной пришли. Проведать и помочь.

— Аллах ей теперь только поможет. Уходите, не тревожьте ее.

Азиза достала из недр одеяний конверт и сунула в руку толстухе.

— Здесь на еду и на лекарства. Пусти, нам поговорить нужно.

— Плохая она. Последние дни все хуже. Врач прогнозов не дает, у нее обожжены легкие, кислота разъела внутренности. Ее не спасти. Нужны дорогие операции…а денег нет.

Я посмотрела на Азизу не совсем понимая, о чем идет речь. Но та взяла толстуху за руку.

— Значит такова воля Аллаха. За все в этой жизни приходится платить. Отведи нас к ней, Фатима.

Когда мы вошли в небольшую комнату на меня пахнуло запахом экскрементов, каких-то мазей и…наверное самой смерти. Я ожидала увидеть роскошную женщину, которая удовлетворяла прихоти моего мужа и ублажала его в постели, а вместо этого увидела жалкое существо, обмотанное бинтами, с пятнами крови и сукровицы, скрюченное на постели.

— О боже! Что с ней?

— Ее облили кислотой.

Ответила Азиза и шагнула к постели.

— Окси, ты меня слышишь?

Женщина даже не пошевелилась и не подала признаков жизни.

— Окси…, — тихо позвала я на нашем языке, — я …жена Ахмада. Я пришла поговорить с тобой.

— Убирайся! — проскрипела едва слышно.

— Я пришла просить тебя помочь мне. Я готова заплатить. Много обещать не могу, но я постараюсь…

— Заплатить?

Жалкое существо вдруг вскочило на постели и протянуло ко мне скрюченные руки.

— Чем ты мне заплатишь? Вернёшь мне лицо? Внутренности? Голос? Он уничтожил меня! Он и его проклятая семейка! Это все они! Онииии!

Я отшатнулась от нее. Чувствуя, как накатывает легкий приступ тошноты и становится не по себе.

— Кто это сделал с тобой?

— Она…Самида…черная ворона, жуткая сука! Когда поняла, что ОН больше не придет ко мне решила меня уничтожить…потому что платила мне, чтоб я с ним…. А я. Божеее, как я его ненавидела этого садиста, этого ублюдка, который упивался моей болью и унижениями. Ему всегда было нужно причинить мне страдания или себе. Никогда не просто так. Он … он брал меня во все отверстия, он насиловал меня руками, членом, он кусал мои груди и оставлял синяки на теле. Он заставлял меня резать его кожу, жечь ее только так он мог кончить. Это дьявол. Это больной психопат и маньяк…Зачем ты пришла? Убирайся!

Я пятилась назад пока она говорила, пятилась и чувствовала как дрожит мое тело, как оно покрывается мурашками, потому что я знаю — она говорит правду.

— Ему было плевать что я чувствую. Иногда и я кончала от его садистских ласк. Он связывал, бил плетью, лил на меня воск, оставлял порезы и мне становилось страшно от того, что я начинаю к этому привыкать. Я вспоминаю его как самое дикое и мерзкое чудовище! Чудовище…которое я ненавидела и которое безумно любила. А он бросил меня из-за тебя! Это ты появилась в его жизни! Ты! Мерзкая тварь!