Измена. Новая жизнь (СИ) - Тэя Татьяна. Страница 8

Смеюсь…

— Это ж где такие комиссии проходят? Дай адрес… я соломки подстелю.

Мы хихикаем какое-то время. Потом мне становится грустно.

— Ну что ты нос повесила.

— Я кажется, только сейчас начинаю осознавать, что моя жизнь рухнула.

— Жалеешь?

Хороший вопрос. Ещё бы недавно я точно на него утвердительно ответила. Но сейчас, когда осознала, какой гад мой муж, уже точно не жалею. Только противно от его слов и действий. И угрозы, честно говоря, звучат пугающе.

— Нет… просто хочется понять, как выйти из ситуации с минимальными потерями.

— Жизнь всё расставит по местам, — философствует Мила, отщипывая кусочек блинчика и добавляя на него сгущёнки, но до рта не доносит, откладывает.

Нюхает сгущёнку, морщится, потом открывает дверцу и выкидывает упаковку в мусорку.

— Что такое?

— Испортилась.

— Испортилась? Сгущёнка? Серьёзно?

— Да, запах какой-то… странный.

— Мила, — смеюсь, — это сгущёнка, она не портиться. Ну разве что засахарится может… А так… я только что с ней блинчик съела. Нормальная она.

— Нет, не нормальная, ну я же не совсем того… будто прогорклая, что ли.

Окидываю её скептическим взглядом, вгрызаясь зубами в край блина. И не проживав до конца, выдаю:

— Масло может быть прогорклым, рыба там… Но сгущёнка… хе-хе…

— Что хе-хе?

Мила поворачивается ко мне, покачивая лопаткой в ладони, будто сейчас собирается мне надавать ею по щекам, потому что ставлю под сомнение её экспертное мнение.

— То и хе-хе… Ты, случайно, не это самое?

— Не это самое, что?

— Не в положении?

Мила замирает, открывает рот, чтобы возразить, но молчит, потом чешет бровь задумчиво.

— Надеюсь, что нет… потому что, учитывая, сколько вина я вчера выдула…

— Да ерунда это всё… Даже не думай про вчера… Если это так, ты главное дальше его в таких количествах не дуй, вернее, вообще не притрагивайся.

— Ясно, как белый день, что не буду, — откидывает лопатку на столешницу. — Нет, ну чувствую я себя слегка странновато.

— А цикл?

— А цикл у меня постоянно скачет. Так изначально было. На него уже и внимания не обращаю.

— Нужен тест.

Кивает согласно.

— Нужен, но тут его нет. Так что подожду до вечера. В городе и куплю.

— Это ж прекрасно?

Возвращается прежняя Мила. Она моргает и будто меняется в лице. В глазах снова загораются шаловливые искорки.

— Погоди… может, ещё ничего и нет. Мы с Глебом уже год пытаемся с переменным успехом. Ну то есть, то пытаемся, то я болею, то грипп этот дурацкий, то на работе стресс, то снова пытаемся. Я старалась не особо циклиться, когда с первого раза, как с Сашкой, не вышло.

— И как только перестала циклиться, оно сразу и получилось… — делаю вывод, потом вскидываю руки примирительно. — Хорошо, поняла, молчу. Когда удостоверишься, сообщи мне, порадуюсь за вас. Хоть у кого-то всё хорошо.

— Сплюнь… — стучит Мила кулачком по столешнице.

— Тьфу, — бросаю через плечо, и мы смеёмся.

Потом Мила поднимает глаза к потолку.

— Пора будить наших красавиц, тебе не кажется?

— Кажется, но они, небось, полночи болтали.

— Ох, это их проблемы… Знают же, что не стоило.

— Сейчас схожу, попробую поднять.

Я иду к лестнице, а за моей спиной Мила возвращается к блинчикам, продолжая намурлыкивать мелодию. Звучит она, как мне кажется, намного веселее.

В психологическом центре практически нет народа. Мне интересно, это потому, что желающих мало, либо из-за грамотных действий администратора, умело распределяющих посетителей по времени.

Находится он практически в центре города, так что я бросила машину на перехватывающей парковке, а сама с Алисой поехала на метро, чтобы не встрять в пробку.

Дочь напряжённо оглядывается, не понимая, куда мы попали. С виду похоже на детский центр: на стенах забавные рисунки, на дверях кабинетов персонажи из мультфильмов, есть детский уголок для ребят помладше.

— Здравствуйте, — спешит нам на помощь девушка администратор. — Вы на пять, так?

— Да, добрый день, на пять.

Она поворачивается к Алисе с улыбкой.

— Привет, я Оля, а ты Алиса, да? Хочешь, можешь поиграть или порисовать, пока мама заполнит необходимые бумаги.

Мой послушный ребёнок кивает, а я сажусь подписывать всякие согласия и договор на оказание услуг.

— Вы можете поговорить со специалистом до приёма. Он в десятом кабинете. Опишите ситуацию и что конкретно вас беспокоит. Лучше это сделать без дочки, — советует администратор.

— Сейчас или когда всё заполню?

— Как вам будет удобно. Я ещё должна все ваши данные внести в базу.

Киваю и жду, пока мне выдадут мои экземпляры документов. А через несколько минут, оглянувшись на увлечённую рисованием Алису, решаюсь отойти.

Открываю дверь, захожу в кабинет, попутно опуская взгляд на документы в руках, чтобы напомнить себе имя специалиста. Читаю: Алиса Александровна, и здороваюсь уже вслух:

— Алиса Александровна, добрый вечер.

— Добрый вечер, — внезапно отвечает мне приятный мужской голос.

Замираю на полушаге, а дверь за моей спиной сама собой захлопывается, отрезая внешний мир с его лишними звуками.

Пялюсь на мужчину, поднимающегося из-за стола, и ахаю…

Это же он… тот самый… тот…

Незнакомец из аэропорта, столкновение с которым так удачно привело меня в чувства и не дало купить билет до Сургута.

Мужчина хмурится, моргает, потом на его лице проскальзывает узнавание, а по губам — улыбка.

— Добрый вечер, — совершенно с другой интонацией повторяет он.

А мне почему-то хочется развернуться и бежать…

Глава 11

Стою и моргаю, кажется, даже рот открыла, как последняя идиотка.

Только голову запрокидываю, наблюдая, как он приближается. Да, память меня не подводит. Он очень привлекательный. Очень… Прямо такой, как в моём сне. И высокий.

И, видимо, не лишён чувства юмора.

Потому что, когда спрашиваю, где Алиса Александровна, с бодрой интонацией отвечает:

— Я за неё.

Невольно прыскаю от смеха.

И это отчасти снимает моё напряжение.

— Как ваша нога? — интересуется.

Делать вид, что я его не узнала или что не понимаю, о чём он, смысла нет.

— С ней и тогда было всё в порядке.

— Спина? Затылок? — методично перечисляет.

— Хожу, как видите, даже не горблюсь, амнезии нет. — Пожевав губу, добавляю: — Вы ещё и травматолог? Желаете осмотреть?

Звучит, как плоская двусмысленная шуточка, но это выходит само собой. Боже, когда я последний раз флиртовала с мужчиной? Уже забыла, как это делается.

— Нет, это не… моя стезя. В смысле я не травматолог, но, если надо, осмотреть могу.

В его глазах что-то такое проскальзывает, что я невольно краснею. Щёки начинают даже не гореть, а пылать. Он, что, заигрывает в ответ? И снова… Боже… когда со мной последний раз кто-то заигрывал?

Кажется, с тех пор, как вышла замуж, я в принципе посторонние мужские взгляды перестала замечать. У меня, наверное, на лице было написано — не подходи, у меня муж, убьёт… Хотя Тёма никогда ревнивым не был.

Я тоже ревностью не страдала, даже чужие трусики в кармане воспринимаю больше, как личное оскорбление, чем повод сходить с ума от отчаяния.

— Да нет… не надо, я к вам по другому поводу, — сдуваюсь, не находя достойного ответа.

— Понимаю, — делает приглашающий жест рукой, — присаживайтесь и рассказывайте, что случилось, что происходит, какая симптоматика, как проявляется тревожность у ребёнка.

— А вы сами не поймёте? — кошусь на него, присаживаясь на краешек стула.

— Я то пойму, но мне интересно, что вы по этому поводу думаете. Вы же мать, а это ваш ребёнок, вы его точно лучше знаете. А я уже соглашусь с вами или сделаю дополнительные выводы.

Киваю, пока мужчина возвращается за стол и берёт планшет в руки. Вытягиваю шею, пытаясь разглядеть, что на нём.