Юрта красного ворона (СИ) - Дез Олла. Страница 53
- Ты со мной!
- Нет! Я молодая, красивая и люблю тебя! Но ведь тебе этого мало? Тебе она нужна! – и Никки неопределенно махнула рукой по направлению к моим комнатам.
- Да при чем тут Кора!
- Она всё время причём! У тебя только она на уме. Выбирай!
- Что выбирать? – тихо на пределе слышимости и очень устало сказал Уинн.
- Или я или твоя замечательная Кора!
За моей спиной раздались хлопки, и подошедший Виктор встал за моей спиной и сказал насмешливо:
- Вот же дура! И угораздило же тебя, дружище – Он стоял, засунув руки в карманы в расслабленной позе и насмешливо улыбался.
Они повернулись и оба уставились на нас.
- Вот! Вот такие мужики вокруг нее вьются! Один другого богаче! Умные, красивые! Он - Алфереш-Мор! Второй самый богатый мужчина в столице, если не в мире – продолжала истерить Никки.
- А я кто? – сказал всё тем же убитым голосом Уинн.
- А ты.… А ты…
- Заткнись! – прошипела я и сделала шаг вперед – Только посмей что-то сейчас сказать! Я предупреждала тебя, что пока ты делаешь его счастливым я тебя не трогаю. Так вот! Я не вижу, что мой друг с тобой счастлив.
- Друг! Твой любовник! – крикнула она мне.
- Кора! Ну, куда ты лезешь? Милые бранятся, только…
- Замолчи, Виктор! Собрался и поехал в больницу к Эдмунду! Я не еду! И хочу получить отчет о его состоянии и о том, что говорит профессор Лориндж – сказала я Виктору.
- Кора…
- Виктор, уходи! Ты сейчас мешаешь! Это не твое дело!
И он послушался. Спустился с лестницы прошел мимо Никки и Уинна. Надо отдать ему должное он не сказал больше ничего и даже не улыбался иронично и не язвил. Просто вышел к входным дверям, принял из рук выскочившего слуги перчатки и цилиндр, позволили еще одному слуге накинуть на плечи широкий плащ, и вышел из особняка к ожидавшей его машине.
- Выбирай! – выкрикнула Никки – Или я! Или она!
Я сделала еще один шаг вперед.
- Я выбираю её, Никки – тихо ответил Уинн.
- Но почему? – ее губы дрогнули, а из глаз полились слезы.
- Потому что если меня однажды треснут по голове и спрячут в ящике-гробе, то Кора перевернет весь город что бы меня найти. Потому что если к ней придет случайная проститутка и скажет что носит моего ребенка – Кора примет и воспитает его. Если я среди ночи ввалюсь к ней и скажу что на кону моя карьера – она составит план, и сделает меня начальником полиции. Потому что если я буду валяться в подворотне, в магическом истощении, Кора отдаст мне всю магию без остатка, но не даст остаться навсегда без нее мне. Потому что если я ей сказал, что результат мне нужен еще вчера – она будет сидеть в лаборатории всю ночь, но сделает. И таких «потому что» было много. Потому что между ее крепкой и надежной дружбой и твоей сомнительной любовью я выбираю дружбу - он, помолчал, пристально посмотрел на нее и добавил:
- А вот что ты сделала для меня? Ты даже меня любить не в состоянии – спокойным тоном явно не сочетающимся с бурей у него в душе ответил Уинн.
- Я люблю тебя, Уинн! – закричала девушка.
- Нет. Ты любишь себя. Уходи! – припечатал Уинн.
Никки развернулась и, взметнув юбки, направилась к двери.
Я с удивлением наблюдала, как слуги выносят из гардеробной несколько чемоданов и коробок. Никки подали плащ и шляпку. Она завязала ленты под подбородком и вышла на улицу. Там уже стояла машина, в которую слуги и понесли ее багаж. Довольно многочисленный надо сказать. После того как за последним слугой с чемоданом захлопнулась дверь я, взяв Уинна за руку, предложила:
- Напьемся?
- Давай – согласился он.
- Я знаю, где тут кухня – поведала задушевно я.
Сейчас точно было не до пафосных гостиных.
- Веди - согласился друг.
И я повела, крепко вцепившись в его руку. Усадила на стул, сделал страшные глаза и все всегда знающее слуги быстренько накрыли нам прямо за тем столом. Повар лично откупоривал нам красное вино и переливал в декантер. Мы пили. Было раннее утро. Но я пила и слушала. О том, как ему плохо, о том, что он пытался, о том, что и она пыталась. И о том, что они слишком разные. А потом и о том, что он не смог, что любовь не появляется по щелчку пальцев и о том, что вот так поговорить он с ней никогда не мог. Не мог обсудить новое дело, не мог пожаловаться на коллегу, на начальство и на нехватку бюджета. И не потому, что она бы не поняла. Нет. Просто он видел, что ей это не интересно. А зачем рассказывать о том, что близкому человеку не интересно? И тогда начинаешь задумываться, а ты-то сам ей интересен? И поехало…
Я слушала, кивала и наливала.
- А чемоданы то когда успела? И ты слежку установил? Влипнет же девчонка или под нож к этому монстру попадет.
- Не попадет. Она на континент уезжает. Водитель отвезет на вокзал.
- Куда?!
- Ну, она пришла. Я спать хотел. Всю ночь допросы вел. Нашел я тех, кто на Эдмунда напал. Обычные бандиты. Ну и вернулся под утро. А тут она с чемоданами.
- И?
- Я сам и не понял ничего. Соображал плохо по началу. А она начала орать, что мы с тобой.… Ну и заявила что уезжает. Или со мной назад на квартиру или на континент. Она и билет мне показала. И вещи собрала. Всю ночь собирала.
- И когда успела? Дуууура – протянула нетрезво я.
- Я попытался остановить, но она выскочила и помчалась на выход.
- Ты за ней.
- Ну да. Дальше ты слышала. Я заметил, как ты спускалась.
- Ты у меня внимательный – протянула я.
- Я не внимательный. Был бы внимательным ни ты, ни она от меня бы не ушли – и он подпер рукой подбородок.
- Я не уходила. Я с тобой! Всегда!
- Я знаю.
- Если бы мы вчера в ночлежке не обнимались, то…
- Нет, Кора. Ты тут не причем. Она сходить с ума начала, как только мы переехали. Все время бесилась и злилась. Ты ее сильно видать раздражала.
- Не надо было переезжать вам. Но я хотела как лучше – повинилась я.
- Знаю. Я думал о безопасности. Думал, утрясётся. Но не утряслось.
Мы пили долго. Весь день и вечер. Иногда мы трезвели. Приходил его заместитель – отчитывался, о ходе расследования. Там уже все было решено и оставались формальности, с которыми его подчиненные справлялись. Мы и ему налили. Тот выпил и смотрел на Уинна с ноткой зависти и восхищения.
- Эх! Какие бабы у тебя! Одна краше другой! Мне б хотя бы половину вот такой! – уходя, с заплетающимися ногами и языком, выдал он.
Приходил Виктор. Отчитался что состояние Эдмунда не критичное, жить будет. И присоединился к нам. Мы и с ним выпили.
И началось. Все беды от баб. Как же они выносят нам мозг. Вот Кора подтвердит. Я подтверждала и подливала. Уинну нужно. А Виктор.… Ну и ему нужно.
Все уже были в курсе, что Никки ушла от Уинна. Виктор слушал и сказал, что перевел ей денег. Много денег. Ей хватит на год. Тут выяснилось, что и Уинн перевел через банк еще неделю назад и что ей хватит на все два.
- Неделю? Уже тогда? – охнула я.
- Ну да. Чувствовал что-то такое – кивнул друг.
- Ну,… вот она и смоталась. С такими-то деньгами – хмыкнул Виктор, а я на него недобро глянула.
- Мочу, молчу – хмыкнул он, и мы снова выпили.
- Алфереш-Мор и начальник полиции пьют на моей кухне. Кому я смогу это рассказать? Мне же никто не поверит! – вдруг раздались причитания.
А мы втроем переглянулись, и громко расхохотались. И тут я поняла, что все у нас будет хорошо.
… Я тогда не знала, что ошибаюсь…
*«Гроб в четыре пенни» — термин времён Викторианской эпохи, описывающий одни из первых приютов для бездомных или попросту ночлежки, которые были созданы для жителей Лондона. Они выглядели примерно так, как я и описала. У меня на страничке в контакте я выложила фото, как они выглядели, или можно найти их в инете.
Глава 19. В воскресенье в музее долго смотрел на картину Мане «Кабачок», искал, где там, собственно говоря, кабачок
-Вы искушаете?