Не возвращайся - Гауф Юлия. Страница 9

Пусть погуляет – думала. Лето же. В институт поступил. Да и голова на плечах есть, глупостями не занимается, плохо ни себе ни кому-то другому не делает. Знать бы тогда, что за девица эта Тамила. Сын просто на крыльях летал, когда она в начале учебы согласилась стать его девушкой.

В больнице он мне все выложил.

– Я неделю назад к ней в общагу заехал, – сказал тогда сын. – Тамила должна была быть там, пары кончились. А ее соседки по комнате ответили, что ее в институте не было. Меня ведь тоже в тот день не было, мы трек записывали. То есть, Тамила где-то гуляла весь день. Я после общаги к отцу на работу поехал. И, мам, мы на парковке с ней столкнулись, у папиного центра как раз. Тамила сказала, мол, у нее йога в соседнем доме. И я, как придурок, поверил. А потом отец вышел. Она его там ждала. А я не допер.

– Так, ладно, – вынырнула из мыслей и резко поднялась на ноги. Решение приняла, без толку откладывать. Нужно поговорить с мужем. И не по телефону. Потрепала сына по волосам. – Одни побудете? Я отскочу ненадолго. Проследи, чтобы Лика уроки сделала.

– Слушаюсь, сэр, – шутливо откозырял мне Глеб.

Все я делаю правильно. Не можем мы в этом доме торчать вечно. Еду туда – приказала себе, устраиваясь за рулем.

Когда в город заехала – от волнения ладони вспотели, а от сомнений, показалось, меня разорвет. Сын не только про ту встречу с Тамилой рассказал. Было еще кое-что.

– Мне полтора месяца назад пацан знакомый написал, – отчетливо прозвучал в голове голос Глеба. – Сказал, что отец сидит в рестике с какой-то блондиночкой. И они держатся за руки. Я тогда послал его, не поверил. Решил, что он ошибся, и это не папа. А он уперся, говорил, давай сфоткаю. Я сказал, что в морду ему дам, если не заткнется. Идиот я. Надо было попросить фотку.

Тряхнула волосами, прогоняя воспоминание. Мне так больно было это слышать, а ведь думала, что больнее не бывает.

Бывает. Девушка сына. Какая-то блондиночка. Может, у Паши тучи любовниц, а измены начались не год назад, может, они длились всю жизнь. И теперь этого никак не узнать.

Припарковалась у нашего дома. Двинулась к подъезду, не в силах поднять глаза на окна. Если свет горит – муж в квартире, и мы сейчас встретимся. Но вдруг он там не один?

Господи, как сложно.

На деревянных ногах поднялась на наш этаж. Тихонько повернула ключ в замке. Шумно втянула носом воздух, распахнула дверь. И шагнула в квартиру.

Глава 10

Закрыла за собой дверь. Выдохнула с облегчением – никаких женских туфелек на пороге, и дома тихо, темно. Опустила плечи расслабленно, та зажатость, с которой я входила в собственный дом, почти ушла.

Поймала себя на этой мысли и спиной к двери привалилась. Я всерьез боялась домой заходить?

Да, боялась. Не хотела бы снова увидеть какую-то девицу верхом на том, с кем я 19 лет прожила. Но чувство страха все равно унизительное, мне противно его испытывать.

Расправила плечи. Обувь скинула, и пошла по коридору. Дома очень тихо. Паша либо спит, либо…

Либо.

Опустилась на кровать в спальне. Паши дома нет.

– И где он в такое время, – пробормотала, будто мне может кто-то ответить. И усмехнулась невесело. – Но я же знаю, где Паша может быть. И с кем. Я же всё это знаю.

Наверное, пора смириться. Сколько там стадий принятия? Не помню, но придется их все пройти.

Девятнадцать лет брака! Боже мой, девятнадцать! А без Паши я жила восемнадцать лет… И эти девятнадцать лет, получается, проиграли пустой похоти, погоне за свежим мясом?

Сижу, пытаюсь осознать наш крах… это же крах? Вот что я должна делать? Смириться, бороться? Мои знакомые возвращали мужей, свернувших налево: бегали по отелям, с любовниц их снимали, про детей напоминали. Иногда у моих приятельниц, прошедших через все эти унижения, получалось вернуть мужа домой.

Другие выжидали, пока благоверный нагуляется. И тоже в половине случаев успешно. Принимали потом провинившихся мужей с букетами-браслетами-клятвами что «больше никогда, бес попутал». Верили. Или делали вид, что верят.

Есть среди моих знакомых и те, кто не захотел в грязи купаться, развелись, переболели. Вроде, успешно. Вроде, не жалуются.

Я не хочу грязи. Мне больно думать что Паша был с другой, и сейчас, возможно, с другой женщиной. Мне это невыносимо.

Но как же тяжело решиться не на многоточие, а на точку. Потому что, мать их, девятнадцать лет рука об руку, в любви и согласии, с планами вместе всю жизнь провести!

И все же, я не смогла так просто смириться.

– Может, Паша съехал, квартиру нам оставил, – прошептала, встала с кровати и вошла в ванную.

В корзине полотенца использованные – Паша дома был.

На столешнице в кухне три стакана, в мусорном ведре контейнер с логотипом ресторана – точно был.

Не съехал он. Просто гуляет.

– Смирись уже, – зло прошипела, сжав кулаки. – Хватит его оправдывать.

Разблокировала телефон, набрала Пашу.

Гудки, гудки, гудки… не отвечает. Ехать обратно?

Паша перезвонил сам.

– Алло, – ответила.

– Привет, ты звонила.

– Звонила, да.

– Ты остыла? Готова нормально поговорить? – спросил Паша устало.

Он в принципе устал или от меня?

– Готова. Ты когда можешь?

– В любое время. Возвращайтесь домой, – последовал твердый ответ мужа.

Усмехнулась. Ну надо же. А я дома. Сюрприз!

– Сейчас возвращаться?

– Я жду тебя и детей, – всё также уверенно прозвучал Пашин голос.

– Паш, я дома. И не заметила, что ты ждешь.

Где он и с кем я не стала спрашивать – вряд ли правду скажет. Но муж, кажется, догадался о моих мыслях:

– В офисе задержался, в пустой дом незачем было торопиться. Не психуй только, минут двадцать подожди, я подъеду. Ася, просто дождись!

Нажала на отбой.

Я дождусь.

Налила себе кофе, обдумывая Пашины слова. Умеет он вывернуть всё в свою пользу: не дома, потому что не к кому было спешить. Но ведь почти год было к кому возвращаться, а Паши все равно не было! Он являлся ночами, объяснял всё новым бизнесом. А когда всё же приходил в адекватное время – был раздраженным, на мои вопросы, просьбы, упреки Паша не отвечал, а рычал.

И секс – его гораздо меньше стало, и это при наших-то темпераментах!

Почти год я терпела, оправдывала Пашу. А сейчас нахожу всё новые и новые зацепки: его раздраженность, отсутствие влечения ко мне, особенно в последние пару месяцев, задержки «на работе»…

Виновник моих невеселых мыслей вошел в квартиру.

– Ася, – позвал Паша из коридора.

– Я здесь.

Через минуту ко мне присоединился муж. Свет в кухне не включил, сел напротив. Может и хорошо что Паша не близко – не учую парфюм другой женщины, не увижу лишнего. Зачем делать себе еще больнее.

– Не успела себя накрутить? Я не у мифических любовниц был, а работал.

– Хорошо.

– Ты успокоилась, надеюсь? Взвесила всё, поняла что насчет меня и Тамилы – бред?

И снова эта чёртова уверенность тона!

– Я успокоилась, – покривила душой. – И приехала обсудить вопрос недвижимости. Ты сможешь перебраться в другую квартиру? Наверх, – кивнула на потолок, намекая на жильё, которое мы купили год назад, чтобы через пару лет Глебу подарить, – или на Амундсена. Те квартиры меньше нашей. Дети привыкли жить здесь. Тут все их вещи. Надеюсь, ты не заставишь съезжать нас?

– Твою мать, – выдохнул Паша, с нажимом провел ладонями по лицу. – Опять та же песня.

– Но если ты откажешься – скандалить не стану, соберу наши вещи и мы с детьми переедем. Решать тебе. У меня нет сил на ругань.

– Я уже слышала эту захватывающую историю как ты спустился вниз по работе, а тут Тамила на тебя запрыгнула, да так удачно языком в рот попала и трусы сняла, – скривилась. – Могу сделать вид что верю. Но ты насчет квартиры-то ответь.

– Точно, я и забыл что моя семья мне не верит, – повысил муж голос и я вздрогнула от удара его ладони по столу.