Шелест (СИ) - Калбазов (Калбанов) Константин Георгиевич. Страница 12

— Благодарю, Эльвира Анатольевна.

— Только не зарывайтесь, молодой человек.

— Не буду, — искренне заверил я.

— Мария Ивановна, вынуждена просить у вас прощения. Я неоднократно замечала, что ваши прежние соперники вам поддавались, поэтому попросила лучшего фехтовальщика гимназии сойтись с вами в поединке. И была приятно удивлена. Моё мнение было ошибочным, у вас всё просто замечательно, даже без скидок на ваш возраст и незначительный практический опыт.

— Благодарю, Эльвира Анатольевна.

После урока Рябова окликнула меня, и попросила задержаться. Отчего-то сразу же вспомнилась сцена из сериала «Семнадцать мгновения весны». Ну та, где «Штирлиц, а вас я попрошу остаться».

— А ведь за исключением первого раза, где вы невовремя проявили галантность и не стали бить её в грудь, в остальных проигрышах вы поддались. Не так ли, Пётр Анисимович?

— Ну, у вас ведь не было цели извалять её на песке, и пустить юшку. Вы лишь хотели понять, насколько хорошо подготовили её к выпуску из гимназии.

— А вы ещё и галантный кавалер, — одобрительно кивнув, и одарив меня тёплой улыбкой заметила Рябова.

— Ну вот такой, какой есть, — пожал я плечами.

— Не смею больше вас задерживать, сударь.

— До свидания Эльвира Анатольевна.

Итак, первые два часа занятий миновали, впереди ещё целых четыре. Вопрос, стоит ли мне отсидеть на всех уроках, а потом ещё и на самоподготовке, или лучше свалить отсюда в город, благо хотел навестить Дудина и обсудить изготовление новых карабинов и пистолетов моей конструкции. Стоп. Я же вроде сам себе пообещал, что сегодняшние уроки отбуду полностью, даже на завтрак старался успеть. М-да. Ну тогда на уроки. Что там у нас следующее? Латынь. Только бы сдержаться и не указывать на ошибки учителя. Ну не виноват он в том, что ему со мной не тягаться.

Глава 6

— Ну-ка, ну-ка, Пётр Анисимович, чего ты тут измыслил, — принимая из моих рук чертежи, с интересом произнёс Дудин.

Оружейник был высокого роста, что говорится косая сажень в плечах и обладал недюжинной силой. В свою бытность пробавлялся молотобойцем в кузнице. Но тупо махать тяжёлым молотом ему оказалось недостаточно, так что довольно скоро он стал подмастерьем у одного из оружейных дел мастера, а там и сам в умельцы выбился.

Потом обзавёлся своей небольшой мастерской в слободе, начал ладить ружья и пистоли на заказ, да пробавлялся ремонтом стреляющего железа. Дела у него шли не сказать, что замечательно, но и не плохо. С долгами, что сделал, чтобы подняться худо-бедно расплатился, не смотри, что ростовщики поблажек не делали.

А когда всё вроде бы устаканилось на его пути повстречался я, малец, у которого оказались поистине золотые руки, в голове в достатке «масла», и какая-никакая деньга водилась, которую мне было не жаль вложить в инструмент. Именно через меня-то дела оружейника и пошли по настоящему в гору. Сегодня он уже не успевает выполнять все заказы, не хватает ни рук, ни оборудования и он начал подумывать об очередном расширении, хотя средств для этого пока и не хватало.

Однако, несмотря на загруженность, он с готовностью взялся изучить мою задумку. Понимает, что она может сулить серьёзную выгоду, потому как все мои предложения неизменно приносили ему барыши. Большие или малые не имеет значения, в плюсе он был всегда.

К слову, с чертежами разбираться его научил я. Впрочем, с ними было куда проще, чем с местными аналогами, где размеры отсутствовали как класс. Есть общий рисунок, пусть и со всеми частями, да куцее описание механизма, а уж как оно всё там устроено в деталях, мастер пусть додумывает сам. Поэтому и казалось бы одинаковые механизмы, зачастую отличались друг от друга. О взаимозаменяемости деталей я и говорить не буду. Если потерялся какой винт, то просто заменить его не выйдет, придётся вытачивать новый.

— Та-ак. Получается опять колесцовый замок. А ить ушли от них, не хороши они оказались.

— Если прежняя конструкция, то неудобно конечно. Оно и громоздко, и мешкотно заряжать. Но вот так, когда одним движением рычага и взводишь колесо, и открываешь казённик, и откидываешь крышку пороховой полки, то уже совсем другое дело. И потом, ударный замок после нескольких выстрелов начинает давать осечки из-за загрязнения кресала. Кремний просто скользит по пороховому нагару не выбивая искры. А колесцовый всё одно будет её высекать.

— Ага. А заряжать чем? Эти твои патроны поди… — он запнулся, прочёл пояснительную надпись и скривился. — Латунь. Да ты знаешь в какую цену выйдет припас к такому ружью.

— Не ружью, а штуцеру. И ладить ты их будешь не для солдата, а для покупателя с достатком. Опять же сам посуди, калибр малый, зато пуля вдвое длиннее и вес и скорость не теряет, против щита действие сопоставимо, зато точность боя куда лучше и значительно дальше. А главное, скорострельность выше чем у ружья. Я так полагаю, что даже не особо подготовленный стрелок сделает четыре выстрела в минуту, а добрый и все шесть выдаст.

— Ну, не знаю. Пробовать надо.

— Так, а я за что. Сначала смастерим из дерева, один к пяти, глянем как оно станет работать. Если всё ладно, тогда и в железе исполним. И вот ещё.

— А это чего?

— Пистолет. То же колесцовый, только перезарядка переломкой ствола. Думаю хода хватит, чтобы нормально взвести колесо. Но тут надо смотреть.

— Думает он. Смотреть надо, — вроде как и недовольно, но вместе с тем с любопытством пробурчал Дудин.

За работу я взялся рьяно. Шутка сказать, двое суток провёл в гимназии. Поначалу выполняя обещание данное самому себе. Потом матушка решила навестить нас с сестрой. Впрочем, волновал её не столько я, сколько Лиза. Так уж вышло, что инициация у неё в мае, а матушке нужно уезжать на заставу и сие событие пройдёт мимо неё. Увы, но отсрочить отъезд не получится.

Она конечно постаралась сделать всё для того, чтобы присутствовать при этом, но случилось непредвиденное, и теперь ей надлежало спешно выдвигаться на границу. Жаль, признаться я всё же рассчитывал успеть изготовить опытные образцы, испытать их в должной мере и подарить матери.

Именно с моей лёгкой руки в оружейной мастерской появилась столярка. Оно, как говорится, и в хозяйстве пригодится, и опытные образцы новых механизмов можно было изготовить из дерева, так оно куда наглядней получается.

Работал допоздна, и вчерне колесцовый замок и механизм его взведения были готовы. Это только кажется, что целая прорва работы, на деле же — глаза боятся, а руки делают. И если меньше думать как, да что, а придерживаться чертежей и тупо точить и вырезать детали, то всё получится. Сосна ведь не сталь, ковать её не нужно.

Закончив на сегодня, я умылся в умывальнике моей же конструкции, попрощался с работниками и вышел во двор. Там один из подмастерьев как раз выпрягал быков из ленточных приводов, от которых работают все механизмы мастерской.

Паровую машину мне не потянуть, речки или ручья поблизости нет, поэтому и водяное колесо отпадает, вот и вспомнил я, ролики на ютубе про вот такие приводы. Конструкция мне конечно неизвестна, но главное знать что нужно, а домыслить оказалось не так сложно, спасибо моей памяти и прочитанной уже здесь литературе по механике.

Что до животных, то благодаря узорам на силу и выносливость сделанным одарённым шестого ранга они могли трудиться весь день. Оно конечно дорогое удовольствие и теперь с быков впору пылинки сдувать, но оно того стоило.

Выйдя со двора я двинулся к хорошо знакомому мне трактиру. У дядьки Василя не только пили горькую как не в себя, но и поигрывали в картишки. Причём далеко не только гопота и ворьё, но захаживала и благородная публика, и мелкие купцы, и дети купеческие. Кого-то влекло сюда желание пощекотать нервы, других притягивала страсть к игре.

Я довольно регулярно наведывался сюда. Поначалу, чтобы поесть нормальной еды, а не казённую кашу. Потом добавилась продажная любовь, а там и играть на мелочь в ножички и пристенок стало не интересно. Коль скоро стал постарше и воспринимают меня уже иначе, пришла пора подсесть и за карточный стол.