Судья (Адвокат-2) - Константинов Андрей Дмитриевич. Страница 53

— От верблюда, — Званцев огрызнулся было, но потом нехотя рассказал все по порядку.

— Это Палыча прокладки, — угрюмо резюмировал Сергей. — По почерку видно. Он и Валдая подговорил письмо написать, да и тебе специально разрешил меня из больницы забрать… Он сознательно нас стравливает — мы вдвоем ему не нужны, боится, что из-под контроля вылезем… А так — один другого замочит — и все… И предлог хороший, братве просто объяснить будет.

— Не надо было чужую бабу в постель тащить, никакого предлога бы и не было, — завелся снова Олег, но Челищев положил ему руку на плечо.

— Брось, ты же сам знаешь, не было бы этого, он что-нибудь другое придумал бы… Не нужны мы ему вместе… И отсюда нам вдвоем хода нет… Выберемся вместе, он тогда обоих уберет, рисковать не будет… Как дальше-то жить будем?

— Не знаю! — отрезал Званцев. — Думать надо. Сначала из этого склепа вылезем, а там видно будет… Сколько мы тут уже?

— Часа два с половиной, — ответил Сергей, взглянув на светящийся в темноте циферблат часов.

— Полчасика подождем еще для верности, — вздохнул Олег. — Не будут же менты тут лагерем стоять…

Они снова замолчали, но тишина в тайнике на этот раз уже не была такой напряженной, как в самом начале их сидения… Олег вспомнил, как в десятом классе они с Сергеем поехали на рыбалку под Зеленогорск. Сентябрь тогда был на удивление теплым, ребята всю ночь сидели у костра, мечтали, говорили обо всем на свете… Тогда Сергей вдруг сказал Олегу, что Катя Шмелева — красивее всех кинозвезд. Олег промолчал, разозлился на Челищева неизвестно почему… Наверное, потому, что сам хотел сказать что-то подобное, да не успел, опередил его Сергей…

— Олежа, помнишь, как мы с тобой на рыбалку ездили?

Званцев вздрогнул:

— Ты что, мысли читать научился?

— Да нет, — усмехнулся Сергей. — Наверное, просто «у дураков мысли сходятся», знаешь такую поговорку?

— Угу, — буркнул Олег. — У нас немного по-другому говорят: «Придурки тянутся друг к другу»… Челищев нашарил в темноте руку Олега:

— Ты на меня за Катерину зла не держи, я и сам уже весь извелся… Даже когда думал, что ты к убийству моих впрямую относился… Все равно совесть мучила…

— Что мне твоя совесть, — вздохнул Званцев. — Если бы ты мне под руку попался сразу, как я обо всем узнал — точно убил бы… А сейчас перегорело все как-то… С Катькой я больше все равно не буду, ты же знаешь, такое не прощается.

Олег помолчал, потом спросил напряженным голосом:

— Серый, а он похож на меня?

— Кто?

— Ну, сын мой, который в Приморско-Ахтарске… Челищев пожал плечами:

— Я-то откуда знаю, Катька фотографий мне не показывала, я думаю, она их где-то далеко прячет, если вообще они в Питере есть… Похож, наверное… Она говорила, что он беленький, а глаза зеленые. Значит, в тебя…

Званцев спрятал лицо в ладонях. Сын… У него есть сын, большой уже, в школу ходит… Что-то необычное творилось у Олега в душе, что-то такое, от чего наворачивались на глаза слезы, которых не помнил он уже много лет…

— Серый…

— Что?

— Знаешь, я в «Крестах» о многом передумал, там для этого все условия — чтобы думать… На воле-то не очень получалось, все времени не было, так закручивало, что про смысл жизни думать сил не оставалось… Сергей молчал, чтобы не перебить Олега, не сломать охоту говорить.

— Ну вот, и стали мне мысли разные интересные в голову приходить… Зачем мы крутимся, как белки в колесе? Уже такого накрутили — «мама, не горюй», а все остановиться не можем… Я раньше думал, что бегу по этой дорожке ради денег, а в «Крестах» дошло, что не так это… Денег у меня уже столько, что и не потратить их до конца жизни, если только не прикуривать от тысячедолларовых… Выходит, кручусь я ради крутежки, потому что ничего больше в жизни у меня нет… А теперь вот, ты говоришь, у меня сын… Слышь, Серый?

— Ну, — ответил Челищев. — Слышу. Олег вздохнул глубоко, ударил кулаком правой руки по раскрытой ладони левой.

— Не знаю, может, и права была Катька по-своему, что мне о сыне не говорила… Я тогда многого не понимал. А сейчас — я тоже не хочу, чтобы его в колесо затянуло… Соскакивать надо с колеса этого…

— Куда? — спросил Сергей. — Мы ведь теперь везде чужие — и здесь, и там. Хотя — страна большая…

— Страна-то большая, — перебил его Олег. — Да везде одно и то же творится… Не хочу я больше в этой стране жить, где Антибиотики генералами командуют. А кстати, их, генералов этих, ты тоже мочить собирался?

— Их бы надо в первую очередь, — угрюмо ответил Сергей. Званцев хмыкнул:

— Да, крышман у тебя напрочь отъехал, камикадзе ты наш… Ладно, об этом после потолкуем. Вроде тихо все наверху, давай на воздух выбираться. Я первый — огляжусь, если все лады — тебя вытащу.

Олег встал Сергею на плечи, сдвинул какой-то рычаг, потом с большим трудом начал поворачивать тумбу стойки бара. Через несколько минут в тайник упали лучи электрического света. Олег подтянулся, протиснулся в лаз и завертел головой. В баре никого не было. Званцев окончательно выбрался наружу и на всякий случай поставил тумбу на место. Сергей снова оказался в темноте, на этот раз один. Нет, пожалуй, все-таки не один — перед глазами все время стояло лицо Катерины…

Между тем Званцев обошел всю гостиницу — из обслуживающего персонала милиция оставила только бармена, официантку и тетку-привратницу — остальных увезли «для снятия показаний». Олег велел бармену не заходить, пока не пригласят, и вернулся за Сергеем. Званцев вытащил Челищева из тайника, и они уселись за стол в разгромленном до безобразия баре. Олег разыскал чудом уцелевшую бутылку коньяка, разлил по стаканам. Выпили молча, правда, чокнулись и посмотрели друг другу в глаза. И это было лучше всякого тоста.

— Катьку из «Крестов» вытаскивать надо, хоть и поделом ей… Да не ее жаль, а киндера твоего, моего родственничка. Не хочу я, чтобы братишка моего сына по лагерям мыкался.

Оглядев стены, Олег решил говорить шепотом прямо в ухо Сергею. Антибиотик — хитрый старикан, вдруг и здесь жучков понапихал на всякий случай.

— А когда Катьку вытащим — валить из страны надо. Сына с собой заберу. Денег хватит, коридор только заранее нужно приготовить.

— Мне с Антибиотиком посчитаться все равно надо. Как бы то ни было, а родителей через него убили, — теперь в ухо Олегу шептал Сергей, так они и чередовались, словно поцелуями обменивались.

— Все правильно. Серый, со стариком надо что-то решать: пока он в городе банкует — нам не соскочить. Вычислят и кончат. У него руки длинные — аж за океан тянутся. Катьку, Катьку надо из Крестов доставать…

— У меня есть одно соображение, только для начала нужно, чтобы план Антибиотика сработал. Мой старик-тренер всегда повторял: энергию противника нужно повернуть против него самого…

Они договорились тогда сымитировать убийство Олега для того, чтобы он, числясь покойником, мог спокойно начать готовить коридоры отхода на Запад. Сергей написал короткую записку Федосеичу, рассудив, что маленький хуторок под Лугой станет самым надежным убежищем для «покойника». Званцев должен был заняться документами для себя, Сергея и Катерины с сыном, а Челищеву предстояло войти в контакт со Степой Марковым, слить ему Антибиотика со всей кодлой, а потом, воспользовавшись сумятицей, которую должно было внести в империю Виктора Палыча своими действиями ОРБ, — забрать Катерину из тюрьмы и скрыться… План этот, хоть и содержал немало авантюрных моментов, вполне мог сработать, если бы не гибель Маркова…

Уходить же, оставляя за спиной Антибиотика, было еще большей авантюрой — и Сергей, и Олег прекрасно представляли себе возможности Виктора Палыча, знали, что старик может закрутить тотальный поиск не только в Питере, но и по всей России, да и за ее границами тоже…

Челищев долго рассказывал Олегу невеселые новости, потом замолчал, закрыл глаза и подставил лицо солнцу.

— Да, — мрачно сказал Олег. — Дела говенные. Ладно, пойдем в дом, перекусим да помозгуем. Сколько Катьке, если все нормально пойдет, до выхода на подписку осталось?