Кровные узы (СИ) - Романчик Анастасия Владимировна. Страница 89

Прежде чем ответить Генлий снова больно ткнул принца в лоб:

— Позволь думать за тебя старшим и не мешай своими глупыми выходками, вроде воскрешения человека. Ты даже не представляешь насколько был близок к раскрытию личности друга. Если я понимаю, что без возврата зла ты не мог исцелить или воскресить человека, то это понимают и твои враги. И скорее всего они будут тебя провоцировать, чтобы ты призвал друга, чтобы выдал его.

— Будут убивать… — сглотнул Амрон.

— Не исключаю. Конечно, присутствие Пламенеющего сильно ограничивает их телодвижения, но они изворотливы.

— Вот бы хранители миров были живы, — сжал губы Амрон. — Они бы точно нам помогли.

— Не ожидай чуда, — усмехнулся Генлий. — Тебе неоткуда ждать помощи. Даже мирайя сейчас тебе ничем не помогут, а уж тем более тебе не стоит ждать чудесного возвращения хранителей миров.

В комнату к принцу ворвался Инаран и опешил, взглянув на лицо принца.

— Зачем ты избиваешь моего сына, Генлий⁈ — рявкнул он и присел возле Амрона, дотрагиваясь до его ссадин.

— Наябедничала язва мелкая… — вполголоса проворчал Генлий, а затем громко произнес: — Я жалею, что тебя мало дубасил в детстве, может быть, мозгов прибавилось бы. Оттого, что ты не держал язык за зубами и отнес человека в больницу, у нас образовалось куча проблем.

— О, ты бы оставил его умирать! — огрызнулся Инаран.

— Он и так уже умер, а то, что воскресло, не является человеком, — отрезал Генлий.

— Хватит! — поднялся Инаран и закрыл собой сына. — Возвращайся к себе в мир!

— Поздно, братец, поздно, — снисходительно похлопал брата по щеке долол. — Я не уйду и пацану твоему совершить самоубийство не позволю.

— О чём ты говоришь? — отстранился отец.

— Ты в курсе, что твой сынуля решил, что ему поможет память предков разобраться со всеми его проблемами? Или он тебя не посвятил в свои планы?

Инаран в ужасе развернулся к сыну и встряхнул его за плечи.

— Не вздумай этого делать!

— Ты его не остановишь, — хмыкнул Генлий. — А вот я могу.

Дядя закурил еще одну сигарету и покинул комнату принца, оставив его наедине с отцом.

— Амрон…

— Я не хочу, чтобы еще кто-нибудь погиб! — закричал принц. — Я должен хоть что-то сделать!

— Искрос столетия готовился, чтобы пройти ритуал и едва не умер, — мягко коснулся лица мальчика Инаран. — Прошу тебя, не ходи в храм.

— Тебе не следует беспокоиться, — ударил по руке отца Амрон и поморщился. — Я даже дверь не могу открыть в храм… я же самый слабый наследник в роду.

Сбежать от отца ему не позволил барьер совета магов, поэтому всё, что он смог сделать: спрятаться на балконе. Однако Амрон чувствовал его взгляд и боль. От тревоги отца и его страха к горлу подкатывала тошнота. Трудно игнорировать родительские чувства при кровных узах, особенно когда не в состоянии от них убежать, скрыться, чтобы болезненная острота чужого волнения и заботы ослабла и прекратила беспокоить…

— Прости… — выдохнул принц, закрыв глаза. — Я, правда, не знаю, что мне еще делать. Я не знаю, у кого спросить совета и у кого просить о помощи. Я хочу защитить тех, кто мне дорог.

Отец приблизился и положил ему руки на плечи.

— Сынок… иногда надо принять то, что ты не можешь изменить.

— Разве память предков не помогла твоего брату? — повернулся к нему Амрон.

Инаран ласково погладил сына по волосам.

— Я был маленьким, когда Искрос прошел ритуал. Он так же как ты думал, что память предков поможет ему разобраться со всеми проблемами. Но после их получения… он предал Алираю и позволил моим братьям… — отец болезненно поморщился. — После ритуала брат узнал нечто, что поставил выше их жизни… выше своей жизни.

— Он же прожил еще долго после исчезновения Алираи.

— Но был похож на живой труп и мне теперь кажется, что он ждал, когда его, наконец, убьют. Поэтому я не хочу, чтобы ты проходил ритуал. Никто не знает, что ты там встретишь, потому что никто никогда не рассказывал, что происходило там… по ту сторону.

— Все короли проходили этот ритуал.

— И менялись, а я хочу, чтобы у тебя было детство… хотя бы маленькая его часть.

Инаран присел и обнял сына. Амрон прижался к отцовскому плечу и закрыл глаза.

Олег провел рукой по воде, прерывая связь. Он увидел достаточно, чтобы понять, что из открытого им ящика Пандоры полезли ужасы.

Один визит брата и сестры внес хаос в его жизнь. Они запустили события, которых он не желал. Отворачиваться, отрицать дальше бесполезно. За ним началась охота. Привычному миру пришёл конец.

— Алирая, ты здесь? — позвал Олег, не зная, отзовется ли она.

— Да, мой повелитель, — возникла тень позади него.

Он обернулся к ней, однако её лицо не отражало никаких эмоций.

— Что ты думаешь о затее Амрона? — спросил мальчик. — Тоже считаешь, что это было глупо с нашей стороны надеяться на память предков?

— Для тебя опасности в ритуале нет. Все короли всегда возвращались со знаниями, которые помогали им выжить. Мой муж неправильно распорядился полученными возможностями. Не надо равняться под него.

— Что я там встречу?

— Не что, а кого, — поправила его Алирая. — Ритуал — это первая встреча с хранителями миров, а еще точнее, с Воскрешенной.

— Но она же мертва, — припомнил один из разговоров брата с Генлием Олег.

— Зато жива её преемница. Не стоит её недооценивать из-за юного возраста. Преследующее тебя зло не просто так перекрыло путь в мирайский мир.

— Они не хотят, чтобы мы встретились с ней?

— Да. Она намного опаснее тебя. И на данный момент ритуал единственная возможность с ней поговорить.

— И она поможет мне?

— Она может подсказать, как одурачить преследующее тебя зло, но остальное зависит от тебя.

И словно зная об его сомнениях, Алирая добавила:

— Получишь память предков, когда будешь к этому готов.

Олег же себя готовым не чувствовал.

Глава 2.21

Карантин сняли, хотя Юлиан так и не понял, почему его вообще поставили. Событий нападения на него неизвестного хищника, он помнил смутно, словно ему частично стёрли память. Юлиан не исключал, что так оно и было. Точно так же он не помнил, как применил дар. Врачи не прописали ему никакого лечения, однако назначали каждый день сдавать кровь на анализы. На вопрос зачем, Льяри сказала, что так они смогут отслеживать его состояние и в случае необходимости вмешаться.

Юлиана собирались выписывать, когда к нему нагрянули с визитом гости в количестве трех персон. Нико бросился к нему обниматься и кричать, как он счастлив, что его самый любимый и дорогой друг остался в живых.

— Сколько ты заработал в этот раз? — хмуро спросил Юлиан.

— Твое недоверие меня пугает!

— Сможем прикупить шмоток, и даже на хавку хватит, — сдал южанина Шей.

— Меня они не спросили, — пожаловался Далди.

Видя, что оказался в проигрышной ситуации, Нико притворился шлангом и присвистнул при виде медработниц:

— Может и мне руку сломать, чтобы сюда попасть? Какие красотки!

— Эти красотки холоднее льдин, — фыркнул Шей. — Они твою горячую кровь заморозят.

— Вот что за мир⁈ — всплеснул руками Нико. — Как строить отношения, если все веронки тебя отшивают⁈

— Обратить внимание на человечек и прекратить преследовать веронок? — предложил Шей. — Тебя уже током приласкали за слишком навязчивое поведение.

— Да ты я смотрю ксенофоб! — в духе правозащитников воскликнул Нико.

— Нет, я прагматик. У веронов моногамное устройство общества, такому горячему парню как ты ловить здесь нечего.

Южанин не внял его словами и бросился к ногам, пришедшей в палату Льяри.

— Используйте на мне божественное дыхание, богиня красоты! — заорал Нико, прижимая руки к сердцу. — Меня может спасти от смертельной тоски только ваш поцелуй и ваше дыхание!

— Вы не настолько сильно больны, чтобы применять моё дыхание, — холодно отвечала веронка.