Ржевский 6 (СИ) - Афанасьев Семён. Страница 31

— А-ха-ха-ха-ха, ну как здесь не заржать. Сказать тебе, что именно он хотел простереть⁈ И по каким причинам⁈ — Мадина зашла на второй круг веселья. — Ты иногда такая наивная, хуже Норимацу!

— Ты же была в парандже? — задумчиво не согласилась принцесса. — И шагала по дорожке для монархов? Как бы он на тебя возбудился в этом самом смысле?

— Ой, всё! — Мадина решительно пресекла тему, поскольку от смеха уже болел живот, объяснять очевидное не было желания, а ресурсы высокорангового менталиста могли понадобиться совсем для другого.

Перед имением активировались ещё три портала и ни одного простого среди них не было.

Жаль, Ржевский и Барсуковы в оттенках транспортной магии не сильны. Сообразили бы, что не очень простые люди прибывают в гости.

— Я пошла, — сообщила менталистка совсем другим тоном. — Теперь моя очередь.

Из новых каналов вышли двое наследников здешнего престола, какое-то сопровождение с ними, ещё — третий столичный опер-прокурор (в реалиях Эмирата — один из первых заместителей).

— Моя тоже, — Далька всегда думала стремительно и нестандартно.

Что-то тоже успела просчитать?

— Думаешь, сейчас придётся трясти регалиями?

— Одно дело Димку пытаться размазать, — спокойно согласилась принцесса. — Другое — пытаться наехать на царя. Либо на ему равного, то есть на меня. Пошли подстрахуем?

Норимацу молча подхватила их обеих под руки и увлекла вперёд.

— Мада, только по-русски ты говоришь до раскрытия инкогнито — я тебе тихо на ухо шептать буду. — Принцесса как обычно заботилась и о форме, не только о содержании.

В частности, как, перед чьими глазами и в какой ситуации она предстанет.

Разыскать концы с первого захода не получается.

— Приказ где⁈ — ну должен же у них быть письменный приказ.

Как минимум копия, чтобы действия хоть сколь-нибудь были легитимными. Без такой бумажки наезд столичных служивых на моё имение называется разбоем (уже молчу, что и приказ может быть незаконным — к нему бы ещё решение суда либо уполномоченного органа).

Поскольку здесь — абсолютная монархия (не в Соте, а в остальной Империи), теоретически, эдикт самодержца в состоянии сработать в двух лицах: распоряжение царя могло бы сойти за легитимное основание вооружённого нападения (на отдельно взятый земельный участок в Золотом Квадрате) и за сам приказ.

Типы в форме смотрят на меня, как баран — на новую калитку. Занятно. Следующую пару минут изучаем друг друга; я жду, когда хотя бы намёк на законность явится на свет, а чего ждёт гвардия, не имею понятия.

Дальше прямо вдоль улицы начинают открываться порталы. Первый, второй, третий.

— А ведь царь-батюшка запретил! — всплескивает руками Наталья.

— Ой, и не говори! А ну-ка я их сейчас… — Виктория, специализирующаяся по части воды, кастует три полуметровые сосульки и подвешивает их над овалами. — Нехороших нарушителей царева слова…

— Случайно оборвутся, когда кто-то выходить будет? — догадываюсь я. — Несчастный случай?

— Угу.

На дворе — летняя жара, но ладно. Когда девушки с такими формами, как кузины бывшей жены деда, развлекаются, их надо во всём поддерживать (ну а вдруг? Не срослось с первого раза, всегда можно подкатить во второй. И в третий).

— Стойте! — один из гвардейцев начинает заполошно размахивать руками. — Это же!..

Из первого портала появляется принцесса Юлия и начинает с порога:

— Вошли внутрь имения? Где ящики с ценностями? — даже подпрыгивает на ходу от нетерпения.

Фи, как неинтересно. На свои коэффициенты плотности такого чехла, что Шу вслед за своей рубашкой сбросила с неба, наследница сейчас почему-то не надела (может, торопилась). Её утратившие первоначальный контур выпуклости неинтересно провисли и трясутся от движений, как уши спаниеля.

Как же я мог так промахнуться в Администрации? Я же думал, у неё хотя бы геометрическая форма в норме? Что с упругостью непорядок, было ясно, но чтоб такое.

— Бр-р-р, какой ужас, — мотаю головой, заставляя себя героическим усилием воли не смотреть сквозь её одежду. — А ещё царская дочь.

Видимо, мой мужественный голос звучит слишком громко, потому что в этом месте все как по команде замолкают и оборачиваются в мою сторону.

— О, Ржевский⁈ — Юлия, увидав меня, удивляется, словно встретила привидение. — А почему ты здесь⁈ Что ты тут делаешь⁈

Дура, что ли?

— Чаво, чаво. Живу я тут, вот чаво! — некрасиво передразниваю в ответ, будучи разочарованным до самых глубин души.

Неблагородно, увы, но сдержаться нет сил.

Это же самый натуральный обман! На вид в том чехле сиськи были нормальными! Я своими глазами видел! Да, дрябловатые, но вроде как округлые и в целом весьма немаленькие!

Но только на вид. Без того чехла сейчас — одни нецензурные выражения, чуть не лентами едва не по пояс болтаются!

— Молодая ж тёлка! — досадую вслух, не считая нужным соблюдать приличия там, где имеет место откровенное обмишуливание потенциального потребителя. — Как же можно так себя запускать⁈ Неужто целителей нет, подтяжку сделать⁈

А если бы я на её предложение тогда согласился? И дело к интиму подошло? Тогда что?

С другой стороны… ладно. Зад, ноги да талия — сойдёт. Где-то даже ого-го. Молочные железы — единственное слабое место (ещё у неё лицо красивое, хотя и злое постоянно).

Ежели развернуть её за талию к себе спиной, да в стол руками в какой упереть — просчитываю кое-какие варианты — как Шу в офисе… или в зеркало руками! О, в зеркало — даже лучше! Тогда форма сгладиться должна!

Опять же, предшественник Дима за воротник заложить любил. Ежели сперва пива выпить, то может и ничё принцесса Юлия как женщина. Молчу уже, если то пиво вискарём или чем покрепче усугубить.

— Ладно, претензия отменяется, — бормочу самому себе под нос под пристальными и неприятными взглядами почти всех без исключения.

А-а-а, понял. Это они из-за штанов на меня таращатся: канцелярский степлер в бывшем офисе Ивасаки (теперь — Норимацу-младшей) всё же для текстильного дела не предназначен.

Расходятся скрепки, ох, расходятся. Половинки штанов — как обломки льдины в океане: разъехались каждая в свою сторону и…

Прости, Господи. Но даже не перекрестишься — руки-то оружием заняты.

Ладно. Предок завещал: во всех ситуациях вид нужно сохранять невозмутимый, словно так и задумано. Говоря цинично, эти люди меня чуть не убивать пришли. Что им до моей ранимой души и той части организма, которая эту душу символизирует?

В материальном мире.

— Б****! — грязно ругается прямо в ухо на своём языке неожиданно подкравшаяся сзади Наджиб.

Ожидаемо. Что кое-кто с дисциплиной не дружит, давно знал. Вышла таки из-под защитного купола.

— Дима, этот дедушка из второго портала — заместитель вашего главного прокурора, — а это Далия в другое ухо. — Мы только поэтому вышли. Решили, тебе админресурс может понадобиться.

— А-а-а, понял. Ладно.

Наследницу-то я признал, с сопровождением её тоже всё понятно, а вот что это за хмырь был, без жён бы не понял.

— И царевич Дмитрий из третьего портала, куда же без него, — сварливо ворчит Мадина, продолжая грязно материться по-своему и решительно стаскивая с себя абайю.

Шу принимает у неё тряпку из рук, лёгким движением рук разрывает на полоски (опять! Как мои штаны в воздухе!). Затем молниеносно сооружает прямо на мне повязку, дублирующую функции слабеньких и слишком пластичных скрепок степлера.

— Спасибо, — благодарю сдержано.

Всё же так комфортнее.

— Попалась, стерва! — наследник престола, сопровождаемый ещё одной толпой прихлебателей, бросается к сестре. — Так и знал, что тебя здесь увижу!

— Вот же б*******, — а теперь грязно матерится уже принцесса, правда, по-русски. — Вот ты сучок, — это она брату, ещё пренебрежительно губу вверх вздёрнула. — И как сообразил? Должен же был в Сандунах париться, пока я твоими людьми свои дела обделываю?