Тай Сюань против аристократов (СИ) - "Avadhuta". Страница 32

— Во время дуэли, в то время, как ещё не прошли десять минут поединка, установленные указом императора «О правилах получения титула шевалье», экзаменатор Ратмир Значимов в грубой форме заявил, что я не сдал экзамен. Я посчитал это попыткой нарушить указ императора, в связи с чем воспользовался дарованным этим указом правом завершить дуэль смертью экзаменатора. После того, как экзамен был успешно сдан, а я «де факто» стал шевалье, один из членов экзаменационной комиссии совершил измену императору и заявил, что я не сдал экзамен, а убийство экзаменатора было преступлением. Поскольку упомянутый мной указ был подписан лично императором, а не законодательным советом, то нарушение положений этого указа приравнивается к государственной измене.

Я сделал паузу и обвёл притихший зал жёстким взглядом.

— Как истинный патриот и законопослушный аристократ я немедленно предпринял меры для того, чтобы остановить происходящее беззаконие, для чего мне вынужденно пришлось прекратить жизненные функции члена экзаменационной комиссии виконта Агруджа Макнера. А спустя всего несколько секунд в помещение вломился граф Никон Вепрозадов и смертельно оскорбил меня, назвав простолюдином. В ответ я вызвал его на дуэль до смерти, которую тот тут же принял. В результате дуэли я оказался прав, а граф умер.

— После этого я подробно обосновал законность своих действий двум членам экзаменационной комиссии, которые не стали возражать моим словам. Далее я попросил их исполнить свои обязательства перед императором и оформить документы, подтверждающие получение мной титула шевалье. Поскольку я предполагал, что измена императору, свидетелем которой я стал, является частью какого-то заговора, я попросил членов экзаменационной комиссии оформить и передать мне копии своих решений.

На этом я сделал паузу в своей речи и опять обвёл взглядом зал, в конце остановив взор на «государственном обвинителе».

— И вот, сегодня я убедился, что заговор против императора действительно существует. Серж Жиропузов сознательно сокрыл от суда тот факт, что экзаменационная комиссия подтвердила получение мной титула шевалье. Более того, он несколько раз открыто называл меня простолюдином, тем самым отвергая волю императора. Кроме того, наверняка он изъял из свидетельских показаний мои слова с объяснением законности моих поступков. На мой взгляд, это является подлогом, и суду стоит изучить обстоятельства этого преступления.

Я удовлетворённо замолчал, рассматривая обильно потеющего прокурора.

— Да ты… да ты… ты сам изменник! — Жалобно выпалил он, пытаясь придумать оправдание.

— Правда? И какой же именно закон или указ императора я нарушил, чтобы совершить измену? И не вы ли совсем недавно утверждали, что я простолюдин? А ведь изменить императору может только аристократ — только тот, кто подписал присягу аристократа при подаче заявки на получение титула, а потом по праву силы доказал, что достоин служить императору. То есть сейчас вы считаете, что вчера после успешной сдачи экзамена я законно получил титул шевалье?

После этих моих слов судья горестно вздохнул, взялся за молоток и трижды стукнул им по специальной подставке.

— Высокий суд постановил признать за Завуленом Зарницким право на титул шевалье и снять обвинения против него, выдвинутые государственным обвинителем. Также, суд постановляет взять под стражу графа Сержа Жиропузова вплоть до выяснения обстоятельств по обвинению его в государственной измене.

— Что? Нет! Вы не посмеете! — Вскочил Жиропузов, окружая себя магическим щитом.

А вот дальнейшие его действия поразили большую часть присутствующих. Пока служба безопасности вяло пыталась пробиться через барьер, Жиропузов сунул руку во внутренний карман пиджака, вытащил оттуда что-то и закинул «находку» в рот, начав быстро пережёвывать её. Не прошло и пары секунд, как тело государственного обвинителя забилось в судороге, а изо рта пошла кровавая пена. Но долго это не продлилось, и вскоре Жиропузов замер на полу, глядя в потолок выпученными глазами.

Признаюсь, последний акт этого театра абсурда был чистым экспромтом с моей стороны. Стоило Жиропузову возвести вокруг себя щит, как я использовал технику Кровавой Марионетки, чтобы перехватить управление его телом. А дальше я изобразил приём яда и убил жертву ещё одной техникой крови, которая оставляла следы, аналогичные воздействию на организм сильного магического яда.

13. Ад на Земле

Из здания суда я вышел уже с официальным документом о получении титула шевалье в кармане. В довесок я получил «орден», который можно было носить на груди как доказательство своей аристократичности. Подобные «украшения» были обязательными для ношения на официальных мероприятиях или при посещении государственных органов. А через три дня вся эта история закончилась получением письма, в котором Корпус Юстиции благодарил меня за помощь в раскрытии заговора против императора.

Думаю, после того, как «главный подозреваемый» покончил с собой на глазах у изумлённой публики, у следователей не оставалось другого выбора, кроме как «раскрыть заговор», независимо от наличия хоть каких-то доказательств его существования. Да и зная внутреннюю кухню местной власти, я был на сто процентов уверен, что при желании можно было собрать доказательств на десять заговоров, так как вся аристократия нарушала все мыслимые законы и правила каждый день.

В академии получение мной титула шевалье тоже произвело фурор. В основном, в качестве повода для сплетен. Я был далеко не первым первокурсником академии, получившим титул. Кто-то имел его с рождения, а кто-то умудрился самостоятельно сдать экзамен ещё до поступления. Вот только мало кто в империи мог похвастаться, что сдал экзамен на титул шевалье, убив экзаменатора. Как правило на эту должность назначали боевых магов с опытом, которых сложно было застать врасплох. Да и экзаменуемые пытались получить звание шевалье сразу по достижении требуемого уровня силы. А сил обычного шевалье в принципе не могло хватить на убийство виконта или графа. Но не в моём случае.

История с «раскрытием заговора» получила огласку, и народ как мог изгалялся, распространяя слухи обо мне один безумнее другого. А я не спешил их опровергать, сохраняя загадочное молчание. И вот это самое молчание распаляло окружающих ещё больше. Мою победу в дуэли против другого ученика посчитали объяснимой. Ведь я же был «гением поколения». Убийство на дуэли барона списали на везение и на то, что это был «всего лишь барон». Но вот когда стало известно о том, что я за секунду расправился с графом, получившим свой титул за героизм на поле боя, вот тут логическое мышление у окружающих отказало, и в ход пошёл безудержный полёт фантазии.

Были даже горячие головы, которые предположили, что я являюсь бастардом нынешнего императора, и скоро меня официально примут в императорскую семью. Вот только на следующий день этих «гениев» пригласили «на собеседование» в Императорскую Канцелярию, откуда они вернулись бледные и молчаливые. Что ещё больше убедило народ в справедливости этой версии.

Пока окружающие развлекались за мой счёт, я страдал… от скуки. Я уже прочитал все книги и изучил все заклинания, доступные первокурсникам. Изучение местной магической энергии тоже зашло в тупик. Насколько я видел, Ци Пустоты была одним из финальных состояний трансформации Ци, и преобразовать её ни в какую другую духовную форму не получалось. Наверняка, имелись какие-то хитрые способы решения этой проблемы, но ни один из них мне в голову не пришёл. К моменту, когда жизнь студентов академии перешла в следующую фазу, я был раздражён и смотрел на окружающий мир с пессимизмом.

Капитаны команд наконец-то получили право вызывать другие команды на дуэль. Победа или поражение в дуэли ни на что не влияли. Внешне это всё выглядело не более чем «дружеским спаррингом». Вот только в этой командной дуэли разрешалось использовать пыточные заклинания и «слегка» калечить противников — так, чтобы их могли восстановить маги-целители. В частности, допускались переломы костей, разрывы мышц и лёгкие ушибы внутренних органов, за исключением мозга. И все эти повреждения участники дуэли переживали без какой-либо анестезии. Инициатор дуэли мог за день вызвать на бой только одну команду. Вызываемый мог принять не более трёх вызовов в сутки.