Рифматист - Сандерсон Брэндон. Страница 2

Захваченный собственным рассказом, Джоэл дорисовал перед собой линию силы, театрально взмахнул рукой и с удивлением обнаружил, что послушать его собралось не менее тридцати студентов. Затаив дыхание они ждали, что линии вот-вот оживут, однако ничего не происходило. Да и не могло, ведь Джоэл не был рифматистом, а все его чертежи представляли собой не более чем художества. Все это знали, и Джоэл – лучше прочих. По иронии судьбы после многообещающего театрального жеста чары истории вмиг рассеялись, и все направились дальше по своим делам. Джоэл же остался стоять на коленях посреди своего заградительного круга.

– Дай угадаю, – опять зевнул Майкл. – Выстрел удался?

– Ага… – отозвался Джоэл и вдруг почувствовал себя ужасно глупо; он оторвал мелок от бетона и поднялся на ноги. – Удался… Адель выиграла турнир, хотя ее команда не имела никаких шансов на успех. Эта была… просто блистательная победа!.. По крайней мере, так гласят источники.

– Бьюсь об заклад, ты бы все на свете отдал, только бы увидеть этот выстрел, – сказал Майкл, покидая нарисованный Джоэлом круг. – Готов поклясться самим Мастером: если бы тебе представилась возможность перенестись во времени, ты непременно бы истратил ее, чтобы увидеть турнир рифматистов!

– Конечно! Скорее всего, я так и поступил бы… А что еще прикажешь мне делать с такой возможностью?

– Ах, ну да, – отозвался Майкл. – Зачем силиться предотвратить заказное убийство? Или пытаться выяснить, что же на самом деле произошло на Небраске? Или пробовать разбогатеть, на худой конец! Ведь лучше смотреть на дуэли рифматистов!..

– Наверное, ты прав, – отозвался Джоэл.

Он спрятал мелок и отпрыгнул в сторону, когда мимо просвистел футбольный мяч. Следом, помахав друзьям, пробежал Джефс Дэринг.

Джоэл и Майкл вновь зашагали по бетонной дорожке кампуса. Корпуса академии сплошь были увиты виноградными лозами. Позади строений зеленели изумительные пологие холмы, увенчанные цветущими деревьями. Туда и сюда, спеша с урока на урок, сновали студенты в одежде самого различного фасона. Поздняя весна радовала поистине теплыми деньками, и многие юноши уже ходили в рубашках и закатывали рукава. Одним только рифматистам надлежало носить форму, благодаря чему их легко было отыскать взглядом среди толпы. Трое из них как раз шли навстречу Джоэлу и Майклу, пробираясь между расступавшимися перед ними студентами. Негласное правило давать дорогу рифматистам превратилось в привычку, и многие даже не обращали на них внимания.

– Слушай, Джоэл, – заговорил Майкл. – А ты не думал, что твое увлечение… как бы это сказать… зашло слишком далеко? Тебе не кажется, что ты уделяешь рифматистам чересчур много времени?

– Просто мне эта тема интересна, – отвечал Джоэл.

– Да… Так-то оно так… Но все это немного странно, учитывая, что…

Юноша фразу не закончил, однако Джоэл намек понял. Рифматистом он не был, и стать оным ему не грозило. Свой шанс он упустил. Но почему он не может увлекаться их деятельностью?

Майкл прищурился на проходящих мимо рифматистов в серо-белой униформе и вкрадчиво сказал:

– Понимаешь, есть «мы», а есть «они»… Чем бы они ни занимались, лучше оставь их в покое.

– Мне кажется, они тебе не по нутру, потому что ты им завидуешь. Ведь они могут такое, чего тебе никогда не освоить, – сказал Джоэл.

Этими словами Джоэл обратил на себя пристальный взгляд Майкла. Вероятно, он задел друга за живое. Майкл был сыном рыцаря-сенатора – привилегированное сословие как-никак… Такие, как он, не привыкли находиться в тени других.

– Как бы там ни было, – произнес Майкл, отводя взгляд и пробираясь по запруженной студентами дорожке, – одним из них тебе стать не светит. К чему же тратить время на пустые разговоры? Джоэл, это бесполезное занятие! Завязывай! Хватит уже о них думать!

«Впрочем, как не светит и стать одним из вас», – мысленно прибавил Джоэл.

Чисто технически, в академии Джоэлу было не место. Обучение в Армедиусе стоило чудовищных денег. Принимали сюда только отпрысков родовитых или богатых семейств либо рифматистов. Ни к тем, ни к другим, ни к третьим Джоэл не имел абсолютно никакого отношения.

Когда они подошли к перекрестку, Майкл помедлил и сказал:

– Ну, мне пора… Урок истории.

– Ага, – отозвался Джоэл. – А у меня сейчас окно.

– Снова пойдешь разносить почту в надежде попасть на лекцию к рифматистам?

Джоэл зарделся: Майкл угадал.

– Летние каникулы на носу, – сказал он. – Поедешь домой?

– Ага! – просветлел Майкл. – Отец разрешил пригласить погостить несколько друзей. Порыбачим, поныряем… Девочкам в сарафанчиках поулыбаемся на пляже… Мм!..

– Звучит заманчиво, – отозвался Джоэл, изо всех сил стараясь сохранить невозмутимость и не выдать своих тайных надежд. – От такого приключения никто не откажется!

Майкл каждое лето возил своих друзей погостить к себе, но Джоэлу так ни разу и не посчастливилось получить приглашение на этот праздник жизни.

Быть может, на этот раз? По окончании этого учебного года?.. А чем черт не шутит? Разве они не проводили с Майклом все время после школы? Разве Джоэл не помогал Майклу с математикой, когда тому требовалось объяснить то или иное правило? В последнее время они отлично ладили…

– Слушай, Джоэл… – Майкл переминался с ноги на ногу. – В общем, я чего хочу сказать… С тобой классно зависать здесь… В кампусе, понимаешь? Но у меня дома так не получится – там совершенно другой мир. Я буду все время с семьей. Отец нагородил уже столько планов!

– Да, конечно, я понимаю, – отозвался Джоэл.

Майкл улыбнулся, напряженные черты лица разгладились – его душевных треволнений как не бывало. Истинный сын политика!

– Я в тебе не сомневался! – сказал он и хлопнул друга по плечу. – Ну, бывай!

Джоэл посмотрел, как Майкл потрусил прочь. Столкнувшись с Мэри Айзенхорн, он тут же начал флиртовать. Отец девушки владел огромным заводом по производству пружин. Стоя на перекрестке, Джоэл успел опознать с десяток отпрысков элитных семейств. Вот Адам Ли – напрямую связан с императором Чосона. Вот Джеоф Гамильтон – родословная насчитывает аж трех президентов. Вот Уэнда Смит – родители владеют доброй половиной хозяйств по разведению крупного рогатого скота в Джорджиабаме.

А вот Джоэл… Сын меловых дел мастера и уборщицы. Что ж, похоже, он опять проведет все лето вместе с Дэвисом в кампусе. Джоэл вздохнул и направился в канцелярию Армедиуса.

Двадцать минут спустя Джоэл уже спешил обратно через кампус, чтобы успеть за время перерыва разнести корреспонденцию. Почти все студенты разошлись по аудиториям, и дорожки пустовали.

Получив в приемной на доставку всего три письма, Джоэл приободрился, и его подавленность разом улетучилась. С корреспонденцией он расправился быстро, осталось еще свободное время, а это означало, что…

Джоэл сжал четвертое послание в кармане. Эту записку, никому не сказавшись, он составил сам… И сам себе поручил отнести! Благодаря его собственной расторопности времени высвободилось достаточно, чтобы добежать до одного из лекционных корпусов рифматистов – зала защитных искусств.

Защищаться студентов учил профессор Фитч, и послание Джоэла предназначалось именно ему. Писал он его не без треволнений. Приближаясь к лекционному залу, Джоэл с каждой секундой все больше переживал и теребил в кармане бумажку.

«Вряд ли мне еще представится такая возможность… – думал он, стараясь успокоить расшалившиеся нервы. – С другой стороны, Фитч спокойный, вежливый человек, и для беспокойства нет повода».

Джоэл взбежал на высокое крыльцо серого кирпичного здания, увитого диким виноградом, скользнул за дубовую дверь и оказался на галерке лекционного зала. Помещение представляло собой небольшой амфитеатр с рядами обитых плюшем сидений, откуда как на ладони виднелась кафедра лектора. На побеленных стенах тут и там висели схемы защитных окружностей.

Когда Джоэл вошел в аудиторию, несколько студентов оглянулось, однако Фитч и ухом не повел. На посыльных из канцелярии он редко обращал внимание. Обычно Фитч говорил без умолку и только в самом конце лекции примечал среди студентов чужака. Джоэл ничуть не возражал, ему это было только на руку. Недолго думая, он уселся на ступеньки и стал с жадностью внимать. Как оказалось, он попал на лекцию, посвященную защите Истона.