Ночь наслаждений - Куин Джулия. Страница 14

Хью выпрямился. Взгляд стал острым.

– Они что-то сказали?

– Потребовали денег.

– Но они знали твое имя?

Дэниел покачал головой.

– Этого они не сказали.

Хью долго молчал, прежде чем высказаться:

– В таком случае вполне возможно, что это обычные грабители.

Дэниел скрестил руки на груди и уставился на него.

– Я же сказал, что вырвал обещание у отца, – тихо напомнил Хью. – Он тебя и пальцем не коснется.

Дэниел хотел ему верить. Мало того, он ему верил. Хью никогда не был лгуном. И мстительным тоже не был. Но, возможно, отец его обманул?

– Откуда я знаю, что твоему отцу можно доверять? – спросил Дэниел. – Последние три года он искал моей смерти.

– А я провел последние три года, убеждая его, что в этом… – Хью скривил губы и помахал ладонью над искалеченной ногой, – столько же моей вины, сколько и твоей.

– Он никогда этому не поверит.

– Не поверит, – согласился Хью. – Он упрямый осел и всегда был таким.

Не впервые Дэниел слышал, как Хью говорит об отце подобным образом, но все же был озадачен. Что-то в бесстрастном тоне Хью лишало его равновесия.

– Откуда мне знать, буду ли я в безопасности? – взорвался он. – Я вернулся в Англию, полагаясь на твои уверения в том, что твой отец сдержит слово. Если что-то случится со мной или, не дай бог, с членами моей семьи, я буду преследовать его до края земли.

Хью не собирался указывать Дэниелу на то, что, если его убьют, некому будет преследовать отца.

– Мой отец подписал контракт, – напомнил Хью. – Ты его видел.

У Дэниела даже была копия, как и у Хью, и лорда Рамсгейта, а также у поверенного Хью, получившего строгие инструкции держать ее под замком. Но все же…

– Он не первый человек, пренебрегший подписанным документом, – тихо ответил Дэниел.

– В самом деле? – Лицо Хью мгновенно осунулось. Под глазами легли тени. – Но этим документом он не пренебрежет. Я сделал для этого все.

Дэниел подумал о семье. О сестре и матери. Об озорных, хохочущих кузинах Плейнсуорт, которых он только сейчас начал узнавать снова. Подумал о мисс Уинтер и живо представил ее лицо. Если что-то с ним случится до того, как он получит возможность узнать ее…

Если что-то случится с ней…

– Мне нужно знать, почему ты так в этом уверен, – ответил Дэниел яростным шепотом.

– Ну…

Хью поднес бокал к губам и снова жадно глотнул.

– Ладно, если так хочешь знать… Я сказал ему, что, случись с тобой что-то, я покончу с собой.

Будь у Дэниела в этот момент что-то в руках, наверняка с грохотом полетело бы на пол. Удивительно еще, что он сам не упал без чувств!

– Отец достаточно хорошо меня знает, чтобы понимать: в таких вещах я не шучу, – беспечно заметил Хью.

Дэниел не мог говорить.

– Так что… – Хью сделал очередной глоток, на этот раз едва коснувшись губами жидкости. – Буду очень благодарен, если ты не позволишь прикончить себя в уличной драке. Я уж точно во всем обвиню отца и, честно говоря, предпочел бы не прощаться с жизнью без особой надобности.

– Ты спятил, – прошептал Дэниел.

Хью пожал плечами.

– Иногда я тоже так считаю. Отец уж точно согласился бы с тобой.

– Но почему ты так поступил?

Дэниел представить не мог, что кто-то еще, даже Маркус, бывший для него настоящим братом, произнес бы подобную угрозу.

Хью очень долго молчал, глядя куда-то вдаль и лишь изредка моргая. Наконец, когда Дэниел уже был уверен, что Хью никогда не ответит, тот повернулся и сказал:

– Я был глупцом, когда назвал тебя шулером. Был пьян. И думал, что ты тоже пьян. Не верил, что ты способен выиграть у меня.

– Я и не способен. Мне просто повезло.

– Да, – согласился Хью. – Но я не верю в везение. Никогда не верил. Зато верю в умение и еще больше – в логическое мышление, а в ту ночь я не мог логически мыслить. Ни в игре, ни в общении с людьми.

Он посмотрел на пустой бокал. Дэниел подумал было, что нужно вновь его наполнить, но решил, что если Хью захочет, попросит сам.

– Я виноват в том, что тебе пришлось покинуть страну, – продолжал Хью, ставя бокал на стол. – Я больше не мог жить в ладу с собой, зная, что разрушил твою жизнь.

– Но и я разрушил твою, – тихо напомнил Дэниел.

Хью улыбнулся, но улыбка коснулась только уголка губ. Не глаз.

– Это всего лишь нога.

Но Дэниел не поверил ему. И Хью вряд ли верил себе.

– Я позабочусь об отце, – пообещал Хью деловито и коротко, давая знать, что встреча подходит к концу. – Не думаю, что он настолько глуп, чтобы натравить на тебя этих громил, но на всякий случай напомню ему о своей угрозе.

– Ты сообщишь мне о результатах встречи?

– Разумеется.

Дэниел пошел к двери. А когда повернулся, чтобы попрощаться, увидел, что Хью пытается подняться. С губ Дэниела едва не сорвалось «не стоит», но он прикусил язык. Каждый мужчина нуждается в толике гордости.

Хью протянул руку, схватил трость и мучительно медленно поковылял к двери, чтобы проводить Дэниела.

– Спасибо за то, что пришел, – сказал он, протягивая руку, и Дэниел пожал ее.

– Я счастлив называть тебя своим другом, – прошептал он и ушел, но не раньше, чем увидел, как Хью быстро отвернулся. Глаза его были полны слез.

На следующий день, после того как Энн и ее подопечные провели утро в Гайд-парке, она села за письменный стол в гостиной Плейнсуортов, щекоча подбородок пером и обдумывая, какие пункты поместить в список. Сегодня у Энн был свободный день, и она всю неделю с нетерпением ожидала, когда сможет сделать накопившиеся дела и кое-что купить. Не то чтобы у нее было много денег, но она обожала ходить по магазинам. Приятно иметь хоть несколько минут для себя, когда не нужно ни за кого отвечать и ни за кем смотреть.

Однако приготовления были прерваны появлением леди Плейнсуорт, которая вплыла в комнату в шорохе бледно-зеленого муслина.

– Мы завтра уезжаем! – объявила она.

Энн в полном недоумении подняла глаза и встала:

– Простите?

– Мы не можем оставаться в Лондоне. По городу поползли слухи, – объявила леди Плейнсуорт.

– Слухи? Какие именно?

– Маргарет сказала, что слышала разговоры, будто Сара вовсе не была больна в ночь концерта и фактически пыталась его сорвать.

Энн не знала, кто такая Маргарет, но невозможно отрицать тот факт, что упомянутая леди хорошо информирована.

– Сара никогда не сделает ничего подобного, – продолжала леди Плейнсуорт. – Она такой прекрасный музыкант! И послушная дочь. Весь год ждет не дождется концерта.

Энн не могла ничего на это ответить, но, к счастью, леди Плейнсуорт ответа и не ждала.

– Есть только один способ бороться со столь злобной ложью, – продолжала она, – покинуть город.

– Покинуть город? – эхом отозвалась Энн. Меры казались чрезвычайными. Сезон только начинался, и она думала, что главной целью леди Плейнсуорт было найти мужа для Сары. Поэтому вряд ли стоило возвращаться в Дорсет, где Плейнсуорты жили на протяжении семи поколений.

– Именно, – тяжко вздохнула леди Плейнсуорт. – Знаю, Сара выглядит так, словно ее здоровье улучшилось, и возможно, так и есть. Но все в Лондоне должны думать, будто она лежит на смертном одре.

Энн моргнула, пытаясь следовать логике графини.

– Но разве для этого не требуется присутствие врача?

– Нет. Только здоровый деревенский воздух, – отмахнулась леди Плейнсуорт. – Всем известно, что в городе трудно оправиться от опасной болезни.

Энн, втайне радуясь, кивнула. Она предпочитала оставаться в деревне. У нее не было знакомых на юго-западе Англии, и она предпочитала держаться подальше от сует города. Кроме того, имелась еще одна проблема: ее увлечение лордом Уинстедом. Необходимо было задушить это чувство в зародыше, а двести миль, отделяющих деревню от Лондона, казались лучшим выходом из положения.

Отложив перо, она спросила леди Плейнсуорт:

– Как долго мы пробудем в Дорсете?

– О, мы не едем в Дорсет, и слава богу! Такое утомительное путешествие! Придется оставаться в деревне не менее двух недель, чтобы все посчитали, что Сара немного отдохнула и поправилась.