Райдер (ЛП) - Кейси Л. А.. Страница 5

Эш перевел взгляд с Тейлор на меня и кивнул.

— Знаю, хороший актер.

Мои губы дрогнули.

— Он великолепный и чертовски забавный.

Тейлор повернулась ко мне лицом, с выпученными глазами, заставив меня рассмеяться. Эш переводил взгляд с одной из нас на другую, с замешательством отразившемся на его красивом лице, но он покачал головой и решил не произносить вопрос, который был у него на уме. Он умный парень.

— Я ухожу, — пробормотала Тейлор, избегая зрительного контакта с Эшем, который направился в комнату отдыха, чтобы убрать свои вещи в шкафчик.

Я ухмыльнулась.

— Это меня очень позабавило.

— Я чертовски унижена, — прошептала она, ее щеки все еще пылали. — Думаешь, он понял, что я говорила о нем?

Я покачала головой.

— Нет, уверена, он не обратил внимания.

Тейлор с облегчением выдохнула.

— Ладно, я пойду, пока не сказала что-нибудь еще, от чего мне захочется, чтобы земля разверзлась и поглотила меня целиком.

Я рассмеялась.

— Увидимся.

Тейлор скорчила гримасу и поспешила покинуть отделение. Я встала, отнесла свою сумку и пальто в комнату отдыха и положила их в свой шкафчик. Прикрепив телефон к застежке на брюках, я взглянула на Эша, который стоял, прислонившись к маленькой кухонной стойке, скрестив руки на груди, с самодовольной ухмылкой на лице.

Я подняла брови.

— Чего ты на меня так смотришь?

— Я знаю, что Тейлор говорила обо мне, я был внимателен.

Я изобразила раздражение.

— Ты подслушивал!

Эш дьявольски ухмыльнулся.

— Значит, я великолепен и чертовски забавен, да?

Я пожала плечами.

— Она так думает.

— А ты? — настаивал он. — Ты согласна?

Я притворилась, что задумалась над этим, и это заставило Эша нахмуриться, что в свою очередь заставило меня рассмеяться громче, чем раньше.

— Я думаю, ты забавный... чертовски забавный, — поддразнила я.

Эш схватился за грудь.

— И не великолепен?

Я игриво закатила глаза.

— Ты ничего.

Он опомнился и пошевелил бровями.

— Я хоть немного хорош?

— Ага, — фыркнула я. — Ты немного хорош.

— Я приму это! — обрадовался он.

Я съежилась.

— Ты слишком энергичен для столь раннего часа.

Эш указал на чайник.

— Хочешь чашечку чая, чтобы проснуться?

Я кивнула.

— Да, пожалуйста.

Он приступил к делу и заварил мне чашку чая, от которого я замурлыкала, пока пила его. Мы расположились за постом медсестер и поприветствовали трех других коллег, которые должны будут работать с нами в дневную смену. Шеннон, Кэти и Джада. Я расслабилась, пока они проверяли двух пациенток, которые в настоящее время находились в палате.

— У тебя происходит что-нибудь интересное в этом месяце? — спросил Эш, пока мы просматривали карты пациентов в палате.

Я пожала плечами.

— Десятого Броне исполняется двадцать три, уверена, что мы что-нибудь устроим. Ты, конечно же, приглашен.

Эш усмехнулся.

— Спасибо, но я еще не встречался с Райдером или его братьями, и, судя по всему, я бы хотел сделать это, когда все будут трезвыми.

Мои губы дрогнули.

— Они все безобидны. Большую часть времени. Для нас, девочек... сейчас, когда я подумала об этом, возможно, тебе все-таки не стоит приходить.

Эш рассмеялся, и это вызвало у меня улыбку, но улыбка мгновенно исчезла с моего лица, когда из коридора донесся нечестивый крик и прозвучал сигнал красного кода. Мы с Эшем вскочили на ноги. Он побежал в направлении палаты, которая сигнализировала о чрезвычайной ситуации вместе с другими нашими коллегами, в то время как я бросилась к телефону.

— Операционная, — ответил мужской голос после второго гудка.

— Освободите операционную, немедленно! — вздохнула я. — Красный код в родильном отделении. Предупредите доктора Харриса или исполняющего обязанности начальника смены об экстренном кесаревом сечении. Сейчас же.

— Черт возьми, — прошипел мужчина в трубку. — Понял.

Линия оборвалась, поэтому я повесила трубку и помчалась в палату номер два, над которой мигала красная лампочка. Мне сразу стало плохо и страшно. За четыре года, проведенных в больнице, я дежурила во время «красных кодов» семь раз, и легче никогда не становилось. Красный код в родильном отделении моей больницы означал, что у ребенка или матери прямая линия — нет следов сердцебиения. Мать подключают к аппарату, который отслеживает сердцебиение матери и ребенка, красный код означает, что машина включила сигнализацию, прикрепленную к аппарату.

Когда у матери или ребенка нет пульса, у нас есть всего несколько минут, чтобы сделать кесарево сечение, чтобы вытащить ребенка, прежде чем мы сможем заняться ими. Когда я приблизилась к палате, стало понятно, что это ребенок тот, у кого пропал пульс, потому что услышала крики и мольбы матери о помощи. Я вошла в палату и обнаружила того, кто, как я догадалась, был отцом, с руками по бокам головы и слезами на глазах, в то время как Эш и другая акушерка, Джада, удерживали будущую мать.

Я протиснулась в поле ее зрения и схватила за щеки. Я запомнила ее личную информацию с того момента, как прочитала карту на посту медсестер и грубо сказала:

— Саманта, послушайте меня прямо сейчас!

Она едва могла сдерживаться, но ее взгляд встретился с моим, и я знала, что завладела ее вниманием всего на несколько мгновений, прежде чем она снова сойдет с ума.

— Мы переводим Вас в операционную для экстренного кесарева сечения. Мы вытащим Вашего сына в мир в течение следующих нескольких минут, чтобы попытаться спасти его, и мы не сможем сделать это без Вас, ясно? Нам нужно, чтобы Вы были сильной. Вы можете сделать это для меня, милая?

— Хорошо, — прокричала она. — Просто, пожалуйста, спасите его. Обещайте мне, что вы это сделаете. Пожалуйста.

Я кивнула, потому что не могла произнести эти слова вслух, иначе они окажутся сокрушительной ложью.

Все прошло как в тумане, когда я, Эш и отец ребенка бросились с Самантой на второй этаж больницы и доставили ее в операционную, где доктор Харрис и его команда были готовы и ожидали.

— Девяносто одна секунда с момента активации красного кода. Молодец, Бранна, — сказал доктор Харрис и похлопал меня по плечу. — Ты и твоя команда хорошо поработали.

Я кивнула и передала Саманту на их попечение. Стоя, как статуя, я наблюдала, как двойные двери операционной закрылись. Я услышала, как доктор Харрис отдает приказы поставить Саманте катетер и капельницу, а также протереть ее живот дезинфицирующим средством. Когда несколько секунд спустя он объявил, что вводит анестезию, я задержала дыхание. Поскольку это чрезвычайная ситуация, Саманта должна отключиться от общего наркоза в считанные секунды, и она не проснется, чтобы увидеть рождение своего сына.

Я подпрыгнула, когда чья-то рука обхватила меня за шею и притянула к твердой груди. Я знала, что это Эш, даже не поднимая взгляд. Я закрыла глаза, обвила его руками за талию и сжала. Он поцеловал меня в макушку и произнес:

— Мы быстро доставили ее сюда, и доктор Харрис уже делает надрез для кесарева. Если кто-то и может спасти ребенка, так это он и его команда.

Я знала, но это не избавило меня от страха, который я испытывала.

— Я всегда так вовлекаюсь, — прошептала я. — Как я могу помогать пациентам, если позволяю эмоциям брать верх?

Эш удерживал меня на расстоянии вытянутых рук, отчего я открыла глаза и посмотрела на него.

— Послушай меня, — твердо сказал он. — Когда Салли не дежурит с нами, ты — «мать» отделения. Ты главная, и эта ответственность ложится на твои плечи не потому, что ты милая и добрая, а потому, что ты чертовски хорошая акушерка. Ты слышала доктора Харриса, мы доставили ее сюда за девяносто одну секунду, и это благодаря тебе.

Я почувствовала, как задрожала нижняя губа.

— Спасибо, Эш.

Он подмигнул.

— Не стоит благодарности, малышка.

Малышка.

Я фыркнула.

— Я на четыре года старше тебя.