Наследник на его условиях. Книга 1 (СИ) - Доронина Слава. Страница 19

— Помогал бы воспитывать, — без паузы отвечает бывший муж.

— А Дамианис? Как думаешь, что он будет делать?

Егор задумывается.

— Мы с ним отличаемся и характерами, и взглядами на жизнь. Не знаю, какое решение примет Зен. Насколько мне известно, его младший брат связан с криминалом, в любой момент по их семье может шандарахнуть так, что мало не покажется.

— Это Кира тебе сказала?

— Да. После свадьбы она возьмет мою фамилию и мы улетим в Россию. Ребенка будем рожать в Москве.

— Господи, во что я встряла… — говорю шепотом.

Лучше бы отцом моего ребенка был Егор!

Какое-то время в кабинете царит молчание. Судорожно думаю, как быть. Волнение достигает пика, когда раздается звонок телефона. Я достаю его из сумочки, кусая нижнюю губу. Это Зен…

Сердце стучит так, словно собирается проломить грудную клетку, — аж уши закладывает.

Вспоминаю, как Дамианис целовал меня утром в лифте. Так властно, чувственно… Словно имел на меня неоспоримое право. И в какой-то степени это действительно так, потому что во мне развивается его ребенок.

— Ответишь ему? — спрашивает Егор.

— Нет, — мотаю головой и прячу телефон обратно в сумку.

Для начала нужно переварить услышанное. И уже потом — принимать решения.

19 глава

Иногда я жалею, что не получается быстро брать себя в руки в сложных рабочих и жизненных ситуациях. Особенно при чужих людях. Ведь именно таким стал для меня Егор.

Помню, как больно поначалу было осознавать, что человека, с которым, как я думала, мы проведем вместе жизнь и встретим старость, больше нельзя потрогать, нельзя поделиться с ним чем-то личным. А потом, за один день, я привыкла. Или смирилась с этой мыслью.

— Даш, отвезти в отель не могу, но такси вызову. Кира к тебе ревнует, скандалы мне не нужны, — признается Егор в очевидных для меня вещах.

— Будь любезен, — киваю и хватаюсь двумя пальцами за переносицу.

Итак, что мы имеем? Беременность как была, так и есть, а вот слагаемые изменились. И вероятно, не в мою пользу. Хотя в итоге все равно родится ребенок.

— Ника тоже думает, что я отец? — вдруг спрашивает Егор, пока мы ждем такси.

— Да.

Боже, еще с Никой предстоит как-то объясняться…

— Сколько я тебя знаю, ты никогда не напивалась до такой степени, чтобы не помнить, с кем ночь провела. Это не в твоем стиле. Ты много тогда выпила?

— По моим меркам, не особенно. Ладно, Егор, я поеду в отель. Нужно побыть немного одной. Надеюсь, о нашем сегодняшнем разговоре никто не узнает.

— Узнает, конечно. Секретарша доложит Зену, будь уверена. Мы сейчас на чужой территории.

— Пусть так, но подробности не должен знать никто.

Бывший муж кивает:

— Я же сказал, без проблем.

Поднимаюсь на ноги. Меня слегка штормит. Забрав снимок, кладу его в сумку и смотрю на Егора.

— Скажи, пожалуйста, тот приказ… Это твое личное желание или просьба Дамианиса?

— Мое личное. Видя, как остро Кира на тебя реагирует, я решил, что никому не нужны эти стрессы. Дамианис воспринял идею с энтузиазмом. Теперь правда понятно почему. Рассматривал тебя как любовницу. Извини, Даш…

Ну и ситуация. Час от часу не легче.

Словно в тумане, добираюсь до отеля. Все мысли о том вечере и ночи. Я бы и рада что-нибудь вспомнить, но, сколько ни пытаюсь — ничего не получается. Как выходили из ресторана помню, как в машину садились и ехали — тоже, а потом — провал. Наутро я проснулась с жуткой болью в затылке и лбу, как от сильного похмелья.

Захожу в лифт и тру виски, рассматривая свое отражение. Перед глазами уже новые флешбэки. Как мы с Дамианисом целовались утром в этой самой кабинке и он пытался залезть мне под юбку.

«Не устала притворяться?» — словно на повторе звучат его слова.

Даже интересно становится, что же такого я делала той ночью, что Зен до сих пор грезит о продолжении? Егор говорил, что наша интимная жизнь стала посредственной и скучной, ему не хватало эмоций, поэтому он добирал их на стороне. Через какое время Дамианис скажет то же самое?

На миг хочется, чтобы мне стерли память. А еще ловлю себя на мысли о побеге. Потому что впереди неизвестность и она пугает.

Открываю дверь ключом и даже порог переступить не успеваю, как в нос ударяет цветочный аромат. Пройдя в гостиную, я вижу на столе огромный букет. Сначала решаю, что это от Дамианиса, но рядом с вазой записка. От Насиба. Араб признается в симпатии и приглашает завтра на ужин.

Точно! Сегодня ведь у нас уже запланирован небольшой фуршет по случаю подписания контракта. Но я не смогу на него пойти. Нет ни моральных, ни физических сил. О чем и сообщаю Зену, написав короткую эсэмэску, что, кажется, приболела.

Собираюсь выключить телефон и хотя бы на вечер взять тайм-аут в общении с Дамианисом, но не успеваю. Звонит Ника. Я нажимаю кнопку «Принять вызов» и подхожу к окну.

— Ну как ты там, Дашунь? Держишься?

— Привет, Ник. Пытаюсь.

— А властный грек? Сохраняет свои неандертальские замашки? — посмеивается она.

Охватывает озноб, когда я представляю, что нужно будет сообщить Зену о беременности. Нике-то сложно признаться, что уж говорить про него…

— Ну что молчишь? День был тяжелый, да?

Безумно. Но я успокаиваюсь и беру себя в руки. Не хочу объясняться с Никой. Только не сегодня. Не свихнуться бы для начала.

— Кстати, Филимонову помнишь? — продолжает она.

— Веру?

— Да. Они с мужем развелись три года назад. Мы тогда долго обсуждали ее ситуацию и очень Веру жалели.

Что-то припоминаю… Она поймала мужа на измене, еще будучи беременной. Причем случайно. Заехала в какую-то кафешку, а он там в обнимку с другой сидел.

— И? — спрашиваю, выглядывая в окно.

Закат красивый. Сейчас бы с Лето поехать к морю и там провести вечер…

— Так вот, ей по работе предложили переехать за границу, зарплата хорошая, оплатят жилье, место дочке в саду выделят. А муж запрещает вывозить ребенка, представляешь? Вера с ним и так и эдак, но он ни в какую. Побежала она по юристам — узнавать, что можно сделать, а они развели руками и сказали, что прочерк надо было ставить в графе «отцовство». В общем, судиться, похоже, будут…

Закусываю щеку изнутри и какое-то время молчу. Все события, мысли и эмоции опять сходятся на Дамианисе и нашей ситуации. Меня тоже борьба за ребенка будет в итоге ждать?

— Прочерк не помог бы. Муж Веры обратился бы в суд, чтобы установить отцовство. Да и развелись они наверняка уже после рождения малышки. В общем, сочувствую ей. Постой… — Я сажусь в кресло. — Ты зачем это рассказываешь? Чтобы я о чем-то задумалась?

— Калиничев вроде адекватный, но ты же в курсе, что ночная кукушка перекукует дневную, — издалека заходит Ника.

— Ясно. — Чувствую непонятно откуда взявшееся раздражение. — Давай закроем эту тему. И так голова трещит…

— Кошмарит? А что Михайлова говорит?

— Что не я первая и не я последняя, кто сталкивается с токсикозом. Но мне вроде немного получше. Лишь по утрам теперь тошнит.

— Вот и замечательно! А про Веру я просто к слову сказала. Но если есть возможность подождать с новостью о беременности, то, может, так и сделаешь, а? Егор все равно не бросит дочку Дамианиса, так хоть во второй триместр перейдешь без нервотрепок и истерик его будущей жены.

— Я попросила сменить тему, — произношу холодным тоном.

— Ладно. Давай подниму настроение?

Да ты, Ника, уже… Но вместо укора я мычу в трубку.

— Я Альберта уговорила, и мы с сорванцами прилетим к тебе на следующей неделе. Заодно на девочку, которую Зен удочерил, поглядим. Меня буквально съедает любопытство!

— Вроде бы пока взял под опеку, — поправляю Нику.

Хотя я уже и в этом сомневаюсь.

— Да какая разница! Главное, увидимся. Вик и Вит по тебе соскучились.

— Хорошая новость, — смягчаюсь я и вымучиваю из себя улыбку. Но на душе все равно кошки скребут.

Мы с Никой прощаемся, и я завершаю разговор. Ставлю беззвучный режим и оставляю телефон на подоконнике. Подхожу к букету от Насиба и смотрю на алые бутоны, представляя, что через стену находится Дамианис. Отец. Моего. Ребенка.