Шанс для рода Шустовых. Том 3 (СИ) - Кун Антон. Страница 39

— В той плоскости, на которую они и не смотрят.

— Значит не расскажешь?

— Пока нет, — покачал головой змей. — Не время.

— А что мне сказать Императору на завтрашнем совете?

— Скажешь то, что узнаешь от Посивы после их сходки. Если, конечно, доживешь до того времени.

— Что⁈

— А то! Не нравится мне это семейное сборище. Нутром чую, что-то тут не так. А когда я такое чую, частенько люди начинают мереть, как мухи.

— И давно такое было в последний раз?

— Люди мерли? — растянув пасть в ухмылке, спросил змей.

— Нет! Чувство у тебя последний раз такое давно было?

— Так вот, совсем недавно и было… Как вчера помню, — произнес Шанс и замолчал, уставившись на меня, ожидая, когда я спрошу «когда», но я молчал. — Лет триста назад, — не выдержал змей.

— И что же тогда случилось?

— Разрушитель пришел в этот мир.

— И сейчас он пришел? — уже серьезно спросил я.

— Не уверен, — протянул Шанс. — Но мне надо над этим подумать. Кстати, мне бы твоя помощь не помешала.

— В чем?

— В спасение этого мира, черт возьми!

— Когда?

— Так вот, прямо сейчас и нужна.

— Что⁈ — я чуть не поперхнулся своим вопросом.

Серый туман мира духов клубился, сворачиваясь затейливыми завихрениями. Иногда казалось, что он будто живой движется то в одну, то в другую сторону. Словно волны огромного седого океана: накатил — отпрянул, накатил — отпрянул, и так много-много, бесконечно много циклов. Кто-то из иного места мог бы сказать, что этот мир дышит. На взгляд обычного человека туман просто заполнял все необъятное пространство мира.

Но перед глазами способного видеть на уровне энергий, вся эта серость имела определенную структуру. Местами образовывались конструкции, что дух захватывало: взлетающие на километры сияющие фонтаны, огромные спиралевидные воронки, фрактальные конструкции. Последние были особенно красивы. Мандельброту и его последователям со всевозможными цветными интерпретациями точек на комплексной плоскости пришлось бы съесть свою шляпу, решив они поспорить, что их детище самое красивое из известных фракталов.

Иногда миру удавалось создать такую область, где энергетический потенциал возрастал многократно, а иногда такую, где падал практически до нуля. В такой вот энергетической пустоте сейчас и было устроено место для сбора родственных друг другу духов.

Здесь никому бы и в голову не пришло воспользоваться силой или возможностями энергетического рельефа, обратив редкие структуры в свою пользу. Отсутствие силы вокруг создавало относительно безопасное место, где чаще всего и устраивались переговоры. Здесь каждый участник мог чувствовать себя не в своей тарелке, а значит был не способен причинить вред другим, но с другой стороны, и остальные были в точно таком же положении.

Один минус был у подобных мест. Они всегда были слишком близко к поверхности сферы, ограничивающей мир духов. Прямо под ними, или над ними, тут как посмотреть, располагалась ткань мироздания, отделяющая один мир от другого, стянутая словно канатами силовыми жгутами.

Правда в этот раз, будто специально выпало так, что все духи из рода Стрибога были вызваны своими адептами точнехонько вокруг этого самого энергетического вакуума. С одной стороны, им и перемещаться никуда не пришлось, а с другой сложившаяся таким образом мировая геометрия казалась подозрительной. Или же кем-то хорошо спланированной. Вот только у каждого добропорядочного духа при виде такого совпадения неминуемо возникал вопрос: «Какого хрена кому-то могло такое понадобиться⁉»

Этим же вопросом задавалась и Посива, поправляя волосы и рассматривая своих родственников, бродящих неподалеку. Услышав какой-то звук, она повернулась и прямо перед собой увидела ухмыляющуюся физиономию Вистока — восточного братца.

— Сестра, — пафосно произнес он. — Ты чего сиськами сверкаешь? Соблазнить нас тут всех решила?

— Да иди ты! Отвянь, придурок! — отмахнулась Посива от брата, но грудь прикрыла.

Сосредоточилась на миг, и туманное облачение соткалось из тонких серых нитей окружающей реальности. По своему обыкновению, вырез декольте Посива сделала максимально глубоким. На этот раз в самом его низу был виден пупок. Что самое странное, никаких пуповин у духов никогда не было, но по устоявшейся давным-давно традиции внуки Стрибога обретали себе тела максимально похожие на существ, живущих в самом недоступном духам мире. В том, где плескался океан безграничной энергии, в том, куда хотел бы попасть любой из ныне живущих обитателей мира духов, в том, куда этим обитателям вход был заказан.

— Так лучше? — спросила Посива Вистока, крутанувшись вокруг своей оси, демонстрируя свое новое облачение.

— Неплохо, — криво усмехнулся братец, — вырез маловат на этот раз, а в остальном сойдет. Мне твои вырезы, правда, все равно по хер, а тебе, как правило, достают до пупка.

Заржав своей пошлой шутке, Висток отвернулся и растворившись в тумане, возник через мгновение в другом месте.

— Долбаный придурок! — выругалась Посива.

Она не собиралась до бесконечности препираться с братом, тем более с этим, но все равно было неприятно, что последнее слово осталось не за ней.

Оглянувшись вокруг, она увидела и всех остальных родственников. Семеро братьев и сестер. Семь духов ветра, что вели свой род от древнего бога — духа прошлой волны, ставшего равным великим. Стрибога.

В этот раз место встречи образовало огромную сферу, где энергетический потенциал был практически равен нулю. Сферы Посива любила. Не зря она сделала одну из них своим местом силы, а вот отсутствие энергии ее напрягало. Да и не ее одну.

В самом дальнем углу сферы, как бы это дико не звучало, но у этой сферы был и ближний и дальний угол. Так вот в самом дальнем из углов стоял, заложив руку за спину, Сиврок. Рядом с ним чуть меньшего роста, но зато полноватый, расположился Литок. Ни того, ни другого Посива терпеть не могла и общалась лишь по крайней необходимости несмотря на то, что Литок разделял ее отношение к людям соседнего мира.

— Это все ты устроил! — казалось, что кто-то из родственников продолжил начатый некоторое время назад разговор.

Посива присмотрелась и заметила, что говорит одна из ее сестер — Полита. Дух юго-западного ветра была горячей цыпочкой и за словом в карман не лезла, а уж на скоропалительные выводы была горазда, будь здоров.

— Дура! — огрызнулся Сиврок. — Зачем это мне нужно. Я не хочу разрушить мир людей. Не важно нравится он мне или нет. Этот мир — предбанник. К нам можно легко попасть только через него. Зачем мне сносить место, где можно организовать сопротивление вторжению?

— Тогда кто? — так же горячо, как на Сиврока Полита накинулась на его товарища.

Литок молчал, поглядывая на духа северного ветра.

— Ищу того, кому не жалко людей или их мир. А я только и хотел, что немного его перестроить.

— Так с тебя все и началось! — воскликнул Висток, как раз подошедший к спорящим. — Это ведь ты собрался перестроить Российскую империю и распространить наше влияние за ее пределы.

— И что с того? — хмыкнул Сиврок. — Духи Европы почуяли неладное. У них стало подгорать и они предложили объединиться. Что с того, что мне захотелось под шумок увести у них пару регионов?

— Да они бы ничего тебе не отдали! Им захотелось из нас щит сделать! Захотели, как в прошлый раз отсидеться за нашими спинами! А ты и рад задницу подставить. Пнут они тебе под нее и расторгнут союз. Как создали, так и разрушили.

— Может быть, да вот только я бы успел чего-нибудь да отхватить! — не сдавался Сиврок. — А теперь что? Вон, Посива легла под змея, спросите у нее намерен ли ШаньШи нашу империю расширять. Ага, хрен-то там!

— Ты еще раз назовешь меня потаскухой, я тебе башку оторву и тебе же меж ягодиц засуну! — не выдержала Посива клеветы.

Нет, с Шансом она, конечно, теперь по воле случая дела имела, но никогда бы ни под кого не прогнулась и уж тем более не легла в политическом плане уж точно. Она всегда была сама по себе. И если сейчас ей было по пути со змеем, то так тому и быть. А что они немного развлеклись, так это никого и не касается.