Факультет Романтики. Ромфак (СИ) - Тигрис Кира. Страница 27

И потому услышав шум на входе в уборную, я не растерялся, а превратился в бесхвостую белку и резво нырнул в первый попавшийся открытый толчок. Благо он оказался очень чистым, и наполненный почти стерильной водой.

– О, Небо! Что же ты делаешь? – раздался испуганный девичий шепот, в наступившей тишине он показался таким неожиданно звонким и громким. Гулкое эхо повторило вопрос несколько раз, отразив его от всех унитазов. В панике девушка сняла свой капюшон, и я смог разглядеть ее длинные рыжие волосы, спадающие на стройные хрупкие плечи идеальными локонами. Она обращалась к, пожалуй, самой высокой и статной фигуре из всех. Из моего толчка… простите, издалека невозможно было разглядеть, кто это – девушка или юноша. Хотя золотистые пряди цвета спелой пшеницы, что выбивались из-под надвинутого на лоб капюшона, показались мне весьма знакомыми. Пока я пытался вспомнить, у кого же из магов я такие раньше видел, этот неизвестный и видимо, самый сильный и могущественный из всех собравшихся на тусу в туалете, спокойно продолжал читать заклинание, бубня себе под нос древние непонятные слова, порой такие грубые и резкие, они очень походили на ругательства. На его правом плече… почему-то я решил, что это именно юноша – вроде бы туалет в этом крыле должен был быть по логике мужской – неподвижно сидела большая белая птица, размером с ворона-переростка, только если его изваляли в муке или же совершенно обесцветили сильным отбеливателем. Ворон-альбинос с электрически-голубыми глазами-бусинами, казалось, существовал в другом измерении или же был очень реалистичной трехмерной голографией – он сидел, нахохлившись, абсолютно неподвижно, так что его златовласый хозяин совершенно не ощущал присутствия двухкилограммовой птицы на своем плече. И тут я едва не поскользнулся и не угодил в широкое канализационное отверстие на дне унитаза, узнав бормочущего мага…

– Нарцисс! Мы же… ты же планировал вызвать джинна всего лишь пятой ступени, а не седьмой! – снова взволновалась рыжая. Теперь она не шептала, а даже повысила свой мелодичный голос. Словно у испуганной оперной певицы, он резонировал от всех мраморных поверхностей. – Что ты делаешь?! Наш профессор такого не одобрит и…

– Замолчи, Сирена! – резко оборвал ее юноша. Он повернулся к девушке, и я смог разглядеть его лицо, точнее – его половину. Другая же была спрятана под искусной серебряной маской в виде полумесяца. Потомок сильнейших светлых магов, которые вполне могли бы быть Богом любви и Богиней красоты, Нарциссу приходилось постоянно прятать часть своего лица, иначе все, кто на него смотрел, тут же влюблялись или сходили с ума от такой красоты. – Ты пришла сюда по собственной воле, и теперь предлагаешь вызвать Профессора вместо Ифрита?

– Ифрита?! – ужаснулась девушка, а вместе с ней ахнули и остальные четыре фигуры в белых балахонах. Двое из них быстрехонько попятились назад, но поймав на себе резкий недовольный взгляд Нарцисса, замерли на месте. Я заметил, что именно эта парочка была ниже ростом, менее грациозна и несколько упитаннее остальных, а из-под их мантий то и дело выглядывали когтистые лапы и лохматые хвосты. Что? Маги притащили в свой туалет троллей?! Но зачем? Не иначе, как поиздеваться, например, заставить мыть толчки… Ведь мы всего лишь глупые пушистые игрушки в руках прекрасных и жестоких Фей. – Ты собирался вызвать сюда кого-то из сильнейших духов огня?

– Ошибаешься, дорогая Сирена, – хмыкнул юноша, самодовольно улыбаясь. На его гладкой щеке, не прятанной под серебряной маской-полумесяцем, заиграла красивая ямочка. Этого было достаточно, чтобы длинные стройные ноги Сирены подкосились, и она на время потеряла дар речи. Нарцисс, довольным тем, какой сильнейший эффект на девушку и вообще на всех присутствующих сейчас производили его жгучие карие глаза, негромко произнес. – Это будет Ифрит, милая моя, но не стихии огня, а повелитель времени. Мне нужен самый сильный дух! Я щедро заплачу за его услуги…

– Но Великим Советом нам запрещено иметь дело с демонами и Высшими духами! Тем более с коварными Ифритами! Нельзя шутить с вечными стихиями и хуже всего – всемогущим временем! – снова запричитала Сирена, практически плача от безысходности. – А если он исчезнет и попадет в мир смертных? Один вызов такого Ифрита может обернуться крахом для всей Земли!

– Ну что ж, парой городов смертных больше или меньше, – устало вздохнул Нарцисс, лениво оборачиваясь к другой фигуре – высокому темноволосому парню, что стоял несколько в стороне и беззаботно подкидывал вверх небольшую серебряную монету. – Все будет хорошо! Верно, Арний?

Парень от неожиданности даже слегка испугался и подкинул свою монету раза в три выше обычного – она, сверкая ребрами, долетела практически до потолка.

– Да, все будет идеально, Нарц, – ответил Арний, подмигнув зеленым глазом, он, не глядя, выставил перед собой руку, и монета шлепнулась ровно в центр его ладони, как и было задумано, цифрой вверх. – Так и знал, что будет решка!

Этому парню, сыну самой Фортуны, всегда и во всем везло – что бы он не делал, в каком бы споре не участвовал. А вот его сестра-близняшка была по жизни полной неудачницей, притягивая к себе всевозможные беды, словно магнит железные стружки.

– Главное, что бы твоя сестрица Пандора сюда не добралась! – хмыкнул Нарцисс, доставая из-под белоснежной полы своего плаща древние песочные часы. Такие старые, что, казалось, их ровесником являлось само время. Стекло изящного сосуда изрядно помутнело и пожелтело, а песок, который тысячелетиями в нем пересыпался, просто превратился в мельчайшую серую пыль, и сейчас больше походил на жидкость, переливаясь и поблескивая, словно наэлектризованный. Вокруг старого ветхого сосуда обвился еще более древний металлический дракон, абсолютно черный от времени. Он словно охранял эти часы, сладко задремав и положив свою клыкастую голову с выпученными, но закрытыми глазами поверх стеклянного сосуда.

Сирена ахнула, ее глаза стали раза в два больше от ужаса, а рыжие пряди растрепались по плечам. Хорошо хоть дыбом не встали! Девушка уже не скрывала своего полнейшего шока! Сейчас она больше всего боялась не за себя и даже не за миры смертных и бессмертных, а за него! За Нарцисса, гордого, резкого, холодного и очень часто жесткого… но такого идеального, прекрасного и желанного парня. Самые главные красотки Зазеркалья были влюблены в него, летали за прекрасным юношей, словно мотыльки за светящимся угольком, готовые на все – даже безропотно пойти на эшафот, если только Нарцисс будет их палачом. Но, к несчастью или к счастью, горячая любовь всех этих девиц постоянно оставалась безответной. На юноше было страшное проклятье, наложенное на него Черным Королевством – любая девушка, которой он ответит взаимностью, погибнет… Но это не мешало трепетным женским сердцам жить в постоянной надежде и неустанно добиваться его внимания, штурмуя его холодность и недоступность, словно крепость. Казалось, сладкоголосая Сирена преуспела в последнем лучше остальных, она, назло всем завистницам, постоянно находилась в компании этого безразличного красавца.

– Да эти песочные часы… они же вдвое старше и Светлого, и Темного Королевства! – с ужасом воскликнула Сирена. В ее ярких голубых глазах сверкнули слезы, она с отчаянием обернулась вокруг. Арний все еще игрался со своей монеткой, как беззаботный ребенок. Ему, любимчику судьбы, сейчас было бесполезно что-то говорить – все-равно ему повезет, и он выйдет сухим из воды, а из любой ситуации – целым и невредимым. Сирена нахмурилась, за спиной Арния прятался еще один юноша, такой худощавый, тихий и незаметный, он словно пытался слиться с окружением и стать невидимым. Если бы его глаза сейчас не застилала плотная белая повязка, то они смотрели бы отрешенно и печально в даль, словно бы он уже повидал в этом мире все, что можно и нельзя. А жесткие нечесаные волосы были сплошь седыми – будто бы он уже все пережил и прочувствовал. Нет, Сирена не дождется от него поддержки, парень не скажет ей ни слова, ведь его пухлые губы зашиты толстой золотой нитью. Слепой, он видел гораздо больше, чем остальные. И прошлое, и будущее. Немой, он мог говорить, с кем угодно и о чем угодно, рассказывая секреты и вещая пророчества. Видеть будущее и знать заранее все судьбы – это дар или проклятие?