Катализатор для планеты (СИ) - Мраги Лина. Страница 17

― Смеюсь, ага, а что ещё остаётся?

― Значит, поехали дальше, хватит отлёживаться. Чем быстрее отсюда выскочим, тем лучше.

― Поехали!.. Слышишь, Мозг? Да я просто как Гагарин,― я опять засмеялась,― только он вверх, а я вниз.

Вот так, перебирая руками, я потихоньку спускалась.

― Эй, там, на шхуне, сколько мы уже едем? Как думаешь?

― Минут сорок-пятьдесят, не меньше.

― Почти полпути позади, уже легче.

Вскоре послышался шум воды. Сначала звук доносился сверху, потом сбоку. А когда меня окатил холодный поток, то от шока я чуть не выпустила верёвку. Из-за заминки тележка моментально наполнилась водой. Отплёвываясь, я завопила:

― Подлодка тонет, но не сдаётся!

Быстро стравив несколько метров, я остановилась. Подземный водопад остался позади. Проверив высоту потолка, я села. Голова упёрлась в камень. Возмущение идиотизмом ситуации, било через край:

― Мало того что в темноте, в гробу, под землёй, так ещё и в ледяной воде! Если я здесь утону, то этот гробик окажется очень кстати! Впереди должна быть ещё одна такая же «река Аида», и въеду я в неё на своих колёсах!

― Воду вычерпывай,― отозвался мой внутренний капитан.

С сопением, кряхтением и при помощи могучего, русского и нецензурного, я кое-как перевернулась и, встав на колени, принялась за спасение утопающих. Махая руками, я без конца билась головой о потолок, ругаясь при этом как сапожник. Вычерпывать воду только руками и так сложно, а в полной темноте и на ощупь, что-то совсем запредельное. Помогали бортики моего колёсного судна. По ним я проверяла высоту воды внутри этого «корыта». Но по правде говоря, вагонетка была сделана на совесть, никаких щелей или дыр в ней не имелось. Когда вода осталась только на дне, я уже была на пределе.

― Всё, хватит, больше не могу. Мокро, но не смертельно, можно двигать дальше. Мешок промок, конечно...― я ощупала тяжёлый куль, который валялся в ногах.― Ладно, выберемся, высушу как-нибудь. Хорошо хоть не смыло таким потоком.

Приняв исходное положение, я нащупала свой страховочный канат и покатила дальше. Так страшно уже не было. То ли ледяной душ помог, то ли бурная деятельность, от которой ныло, прежде порванное плечо и зудели ободранные о канат ладони, то ли голос Мозгового, который дал почувствовать, что я не одна в этом мраке ― не знаю. Но я спокойно и методично перебирала узлы на верёвке, тележка катилась, я спускалась. «Скоро опять должен быть водопад,― думала я.― Важно не разжать руки».

Но несмотря на то что один раз подземную реку я уже преодолела, вода всё-таки обманула. Заранее не было слышно никаких шумов ― я просто врезалась в водную стену. Мощная струя ударила прямо по рукам и... канат я выпустила. А дальнейшее напомнило аттракцион «американские горки». Тележка набирала скорость несмотря на то что была наполнена водой почти доверху. Хорошо, что вокруг было темно, я ничего не видела, а только ощущала, что несусь с бешеной скоростью. Наверно, именно вода в этом гробике меня и спасла. Я почувствовала крутой поворот, колёса противно заскрипели, потом движение немного замедлилось и, резко ударившись в какое-то препятствие, вагонетка стала дыбом, а я, как пробка, полетела вперёд.

Однако падение оказалось удачным. Я лежала на своём мешке, который сыграл роль амортизатора. Ощупав окружающее пространство, стало ясно, что в точку назначения этот загадочный лифт меня все-таки доставил. Сначала ничего не было видно, но через несколько минут зрение адаптировалось, и меня окружала уже не полная тьма, а полумрак. Это хорошо, глазам легче привыкнуть. Перевернувшись на бок, я прислушалась к ощущениям тела: ничего сильно не болит, руки-ноги работают, голова вертится. Всё в порядке.

Я находилась в пещере, как Дайк мне и говорил. Буквально на высоте нескольких метров, виднелось отверстие, из которого лился тусклый свет. Для того чтобы до него добраться больших усилий не требовалось. Как по заказу, прямо к дыре вела огромная куча валунов разных размеров. «Выход есть!»― обрадовалась я. Отжав от воды мешок с припасами, уж как получилось, я вернулась к вагонетке. Она лежала на боку, но вроде была целёхонька. «А гробик-то для меня длинноват,― удивилась я.― Полтора моих роста, не меньше и выемки для веревки с двух сторон».

― Так! Стоп!― вслух скомандовала я себе. Вспомнилось, как Дайк провожал меня в эту чёрную шахту: он подтянул тележку, которая была скрыта в глубине каменного коридора. Значит, если я поставлю её на рельсы и зафиксирую канат, то он вполне сможет подтянуть её наверх, пусть это и займёт какое-то время. Кто знает, что и как случиться, а вдруг это хоть как-то поможет ему.

Приняв решение, я выгребла оставшуюся в тележке воду и попробовала вернуть её на место. Работа заняла несколько минут. Вагонетка оказалась не слишком тяжёлой, несмотря на массивный вид. В три приёма я поставила её на рельсы и вложила канат в выемки бортиков, стали они чётко. «Продуманно, однако,― почесала я нос.― Если вдруг из одного паза узел выскочит, остаётся второй».

Проверив ещё раз, как всё закреплено, я немного успокоилась:

― Я сделала всё, что смогла, Дайкаран эн Тайар. Надеюсь, это поможет тебе в трудную минуту. Ты только выживи, пожалуйста... Только выживи...

И закинув за плечи мокрый, тяжёлый мешок, начала карабкаться к выходу.

[1] Каморта ― «слепая смерть»: лианоподобное полурастение-полуживотное. Считается вымершим и в дикой природе не встречается. Практически бессмертно. Выглядит как верёвка тёмного цвета. При завязывании в узел воздействует на зрение жертвы неизвестным способом. Так как отделено от корня, убить добычу не может, но продолжает жить. Ни развязать, ни разрубить каморту, на которой есть хоть один узел, невозможно. Единственный известный способ ― это отвар из маленького кусочка самой «слепой смерти», полученный, когда каморта находится в расслабленном состоянии. Местный раритет, стоит очень дорого.

Часть 2. Дорога

Часть 2. Дорога

Светало... Прохлада раннего утра приятно бодрила, когда я опрометью мчалась под защиту деревьев. Добежав до кромки леса, я обернулась и, запрокинув голову, глянула наверх. Гигантская стена из камня поднималась ввысь, внешне напоминая американские каньоны или норвежские фьорды. Кинув прощальный взгляд на линию обрыва и размазывая слёзы, я скрылась в тени деревьев.

Бежать было тяжело. Мешок добавлял нагрузки и, вскоре я поняла, что всё ― больше не могу. Перейдя на шаг, удалось немного выровнять дыхание. Лес был негустой почти без подлеска. Изредка попадались заросли кустов, которые приходилось огибать, но идти было несложно. Поглядывая на небо, я сверялась с направлением и шла почти точно на юг. «Но это сейчас солнце, вернее, солнца сияют в безоблачном небе,― размышляла я про себя,― а что я буду делать, если станет пасмурно, как тогда ориентироваться?»

― Что-нибудь придумаем,― отозвался Мозговой.

― Ты у нас умный, тебе виднее...

К тому моменту, когда оба светила были уже в зените, я еле переставляла ноги: ныло плечо от тяжести мешка, дрожали руки, а спина готова была сломаться.

― Надо сделать привал, слышишь Мозг? Ещё проверить мешок и, пока жарко и ветрено, попробовать просушить.

― Давай, только ненадолго. Нужно уйти как можно дальше.

По ходу движения, я увидела небольшую полянку и похромала к ней. Усевшись под толстым раскидистым деревом, я принялась за инвентаризацию, да и поесть не мешало. Одеяло полностью промокло. Как смогла я его выкрутила и развесила на солнцепёке. Моя одежда, та самая, в которой в день аварии я выскочила из дома, пришла в абсолютную негодность: джинсы разорваны, особенно левая штанина, молния болтается на нескольких нитках, байка с ветровкой в таком же виде, а нижнее бельё похоже на маленькие рваные тряпочки. В общем, только выбросить.

Я погладила свои джинсы. Как их любила... Год назад удачно попала на распродажу и купила сразу, как только примерила: «А теперь, что делать? Оставить здесь, чтобы не тащить лишний груз? Жалко! Это всё, что осталось от прошлой жизни, но и надеть уже не наденешь». Я продолжала перебирать вещи: «Стоп, там же деньги! Дайк говорил». Монеты оказались в маленьком мешочке в заднем кармане джинсов: шесть штук крупных, возможно, золотых, с изображением то ли ящерицы, то ли крокодила с длинным хвостом с одной стороны и какого-то значка, может буквы, может цифры с другой. Остальные пятнадцать, похоже, были мелочью: небольшие кругляшки тёмно-рыжего цвета с дырочкой в центре и расходящимися от неё лучиками, количество которых на некоторых монетах было разным. «Интересно, сколько это?― подумалось мне.― Пока в местной финансовой системе я не разбираюсь».