Откровение (СИ) - Майер Виктор. Страница 85

— Ты извергаешь из сладкого ротика много диковинных слов, самка, но я всё-таки уловил смысл твоей речи, — с высокомерной ухмылкой сообщил принц, — и хочу, чтобы вы знали: я сам, по собственной воле, пришёл к колдунам и предложил свои услуги, как только узнал, что на Новых Землях появилась банда недоумков и её главарём стал мой давний враг, по чьей вине я потерял всё, что когда-то имел!

— Ошибаешься, — обронил я, — кое-что у тебя ещё осталось, хотя через пару мгновений ты лишишься и этого, ведь, кроме презренной жизни, тебе больше нечем искупить вину за многочисленные преступления! Пора уже завершить этот разговор и избавить ковчег от твоего тлетворного присутствия! Меня ждут более важные дела.

Физиономия ангела исказилась от бешенства, и узоры и символы на коже сделали её похожей на жуткую маску. Он бросился в мою сторону, мигом преодолев расстояние между нами и воздев руки кверху, чтобы обрушить меч Олмера на мою голову. По-видимому, он надеялся на скорость и внезапность нападения, но его действия не произвели на меня должного впечатления. Многолетний опыт сражений в рядах странников укрепил и усилил те навыки, которыми я (по глубокому внутреннему убеждению) уже обладал на интуитивном уровне после обработки моего мозга слугами мыслящих машин, поэтому этот мужчина, не только оставивший свои лучшие годы позади, но и большую часть жизни принадлежавший к знати, а не к воинскому сословию, и, как следствие, не искушённый в боевых искусствах, не мог быть мне равносильным противником. Я одним движением отступил назад и в сторону — по диагонали от линии атаки Артиса, — и его оружие не достигло цели. Промахнувшись, он тут же развернулся ко мне и, по-прежнему удерживая рукоять двумя руками, сделал низкий выпад вперёд, очевидно, пытаясь пронзить остриём мне живот. Я парировал этот фехтовальный приём, слегка отклонив клинком вбок и вверх лезвие его меча, а затем, приложив всю свою силу, ударил снизу режущей кромкой остро заточенной стали ему по запястьям. Лезвие моментально отделило обе конечности, как бритва срезает волосы, и ошеломлённый принц глазами, полными ужаса, уставился на кровоточащие культи, а после того, как я одним взмахом располосовал ему живот, упал на колени рядом с клинком полицейского и собственными отсечёнными кистями и инстинктивно прижал обрубки рук к широкой ране, чтобы кишки не выпали наружу.

Мне оставалось только добить его, и он, глядя на меня дико выпученными глазами, натужно просипел:

— Ты думаешь, что победил? Моя месть ещё не свершилась... Это лишь начало...

Силы оставили ангела, и белокурая голова склонилась к груди.

— Возможно... Но для тебя это точно конец! — сказал я и ударил мечом по его шее.

Вот так умер мой заклятый враг. Его изуродованное тело повалилось вниз, а уже в следующий миг мир перевернулся... Наверняка подобная мысль появилась у каждого человека, находившегося в Лагере, однако она являлась не более чем субъективным впечатлением, вызванным тем, что все мы были моментально сбиты с ног. Нас опрокинул неожиданный удар, как будто гигантская невидимая волна ударила в грудь и что было сил швырнула оземь. Даже шестиногие биологи, у которых центр тяжести располагался довольно близко к полу, не смогли удержать равновесие и упали так же быстро, как и обыкновенные люди. Стены полости конвульсивно содрогнулись, и некоторые женщины закричали в страхе, опасаясь Смыкания, но дрожь тут же улеглась, и материал вновь застыл, сохранив устойчивый рельеф поверхности. Я оказался рядом с трупом Артиса и таким образом получил возможность собственными глазами наблюдать за его трансформацией, произошедшей сразу же после необъяснимого происшествия. Обезглавленный принц, лежавший голой спиной вверх, стал стремительно разлагаться, и этот отвратительный процесс напомнил мне случаи самоуничтожения мёртвых гибридов при попытках вскрытия и извлечения из их организмов внедрённых искусственных элементов. Когда внешние покровы спины — кожа, жировая прослойка и мышечная ткань — растворились, раздался громкий щелчок лопнувших костей и из разверзшейся полости тела взметнулся в воздух плотный чёрный вихрь, и устремился ввысь, к потолку. Там он сгустился в некое подобие облака, но уже через пару секунд стал расширяться и в итоге распался на мелкие частицы, зависшие в самом верху по всей площади полости. Биологи и жители Лагеря, в том числе и я, уже успели подняться на ноги и, задрав головы, с изумлением взирали на множество тёмных точек, застывших в небе. К тому времени организм моего недавнего противника полностью разложился и только башмаки и грязная, мокрая куча тряпья, в которой с трудом угадывались окровавленные кожаные штаны и ремень, остались от последнего правителя ангелов.

— Моё предположение частично подтвердилось, — услышал я голос Лены, — вот только всё оказалось гораздо хуже.

Она подошла ко мне вместе с каким-то биологом, и вид у них при этом был весьма тревожный. Я молча кивнул, и женщина-андроид продолжила свою мысль:

— Киборги использовали твоего соперника не только как маяк и дистанционный передатчик, но и как живую бомбу. Я уже неоднократно предупреждала, что наши враги могут использовать молчунов для подобных задач, но они перехитрили нас и послали в качестве шпиона не безмозглого мертвяка, а вполне вменяемого человека, усыпив тем самым нашу бдительность.

— Мы все почувствовали на себе внешнее давление от взрыва, хотя он и не причинил нам видимого ущерба. Для чего это было сделано? В чём смысл, если мы остались живы?

— Я не могу утверждать со стопроцентной уверенностью, но думаю, что целью применения бомбы являлось вовсе не уничтожение людей.

— Что же тогда? — Мне было ясно, что её пока ещё невысказанная версия не сулит нам ничего хорошего, и я с нетерпением ждал ответа.

— Чёрные крошечные предметы в небе представляют собой искусственные аппараты, использующие силовое поле энергетического реактора корабля для создания антигравитационной тяги, позволяющей им удерживаться в воздухе и сохранять абсолютно неподвижную позицию на большой высоте.

— Этого не может быть. Они, безусловно, имеют органическую природу или отчасти содержат органику и не падают вниз благодаря особенностям биологического характера. В обратном случае произошло бы Смыкание.

— Биологические объекты не способны долгое время пребывать в состоянии статичной левитации, — сухо заметил шестиногий солдат, ранее сохранявший молчание, и по тембру его голоса я опознал в нём Аливабдола.

Их слова звучали убедительно, и я посмотрел на своих друзей, которые уже стояли рядом со мной и внимательно слушали разговор, чтобы понять, согласны ли они с выводами Лены и военачальника биологов.

— Получается, нашим врагам удалось предотвратить Смыкание? — нахмурившись, спросил Тим.

— Да. Другого объяснения я не нахожу, — откликнулась его возлюбленная. — Прекращение активности мозга ангела-шпиона по причине его смерти активировало детонатор бомбы, имплантированной в организм. Скорее всего, заряд выделил шквал волновой энергии неизвестного нам типа, который парализовал или даже уничтожил все рецепторы и синапсы контрольной системы в этой полости, а может даже и за её пределами, и теперь Смыкание попросту невозможно. По сути, Прометей ослеп и оглох, он потерял способность регистрировать внешние сигналы и реагировать подобающим образом на раздражители. А наш противник, наоборот, получил отличный инструмент для наблюдения за нами.

— Почему ты так считаешь? — поинтересовался Ремар.

— Маленькие машины, зависшие над нашими головами, должны иметь какую-то функцию. По всей видимости, они не являются оружием, иначе мы были бы уже мертвы. Вероятно, это миниатюрные устройства для сбора информации...

— Но если механизм Смыкания больше не работает, — оборвал её Темгон, — то из этого следует, что отныне наши шокеры совершенно бесполезны?

— Похоже, дело обстоит именно так... — задумчиво кивнула воительница. — Полагаю, с их помощью уже не удастся осуществить Раскрытие.

Я и мои товарищи замолчали, силясь осмыслить значимость этой новости для мирного населения Лагеря, гвардейцев, наших союзников, вообще каждого человека в отдельности, а между тем обстановка вокруг нас продолжала накаляться. Младшие офицеры спешно выстраивали подчинённых им воинов в боевые порядки, стараясь создать круговую оборону, и руководили сооружением баррикад из различных составных частей шатров и палаток, ограждений и повозок, а также предметов мебели у всех выходов из полости. Очевидно, пока я разбирался с Артисом, вождь странников после тревожного сообщения от пограничника уже отдал соответствующие распоряжения командирам. На мой вопрос по этому поводу он ответил утвердительно. Изначально Лагерь не задумывался как оборонительное сооружение, поскольку оборотни никогда не предпринимали попыток нападать в виде организованной армии, и мы легко выслеживали их разрозненные отряды, когда они случайным образом оказывались в относительной близости от поселения, чтобы потом уничтожить всех до единого. Теперь же условия в корне изменились. С помощью своего лазутчика хозяева зомби наконец-то узнали точное местоположение Лагеря, и, без сомнения, в эти минуты координаторы направляли сюда орды своих тупоголовых рабов-палачей. Я хорошо понимал, что мы находимся не в лучшем положении, ведь у нас больше нет преимущества Смыкания, а это означает, что вместе с гибридами в Лагерь могут проникнуть и боевые машины, в таком случае Гвардия Ковчега будет определённо уничтожена, кроме того, если верить Лене, вся полость сейчас под наблюдением, и уже одно только это обстоятельство существенно уменьшает наши шансы на победу. Ситуация ухудшалась с каждой новой секундой, и дальнейшее промедление могло привести к сокрушительному поражению. Учитывая все новые факторы, я отдал приказ к общему отступлению, но драгоценное время было безвозвратно упущено, и уже примерно через несколько минут укрепления во всех выходах были сметены и опрокинуты могучими людскими потоками извне. Многочисленные толпы молчунов — грязных, скверно пахнущих, по большей части истощённых, но вооружённых и нацеленных убивать — хлынули на территорию поселения.