Осколки прошлого (СИ) - Мелентьева Вера. Страница 28

— Полина, что с тобой? — холодно спросил он.

— Я тебя люблю, — попыталась я улыбнуться, вышло не очень.

— Так сильно, что падаешь без чувств?

Я не стала ему отвечать, да и что можно было сказать.

Бессонов допоздна сидел в кабинете, сославшись на работу. Ночью я проснулась от собственного крика. Опять кошмар, только на этот раз новый. Я видела сцену в кафе, когда Хантер прострелил мне легкое, только во сне он попал не в меня. Я истошно орала, склонившись над мертвым телом Бессонова. Обычно, Глеб был рядом, но сейчас я была в спальне одна и еще долго пялилась в темноту, прежде чем накинула халат и спустилась вниз.

Он сидел в гостиной, рядом стояла пустая бутылка из под виски. Я подошла и сев к нему на колени, обвила руками шею.

— Скажи, мы ведь научены горьким опытом, не делать поспешных выводов?

Глеб раскатисто рассмеялся:

— Тебе есть о чем переживать, Детка? — его рука скользнула вверх по моему бедру.

— Я столько раз умирала…

Он не дал мне договорить, резко опрокинув на диван, впился в мои губы, кусая их до крови. Очень скоро мы оказались на полу. Неистово, словно зверь, он намотал мои волосы на кулак, заставляя меня подчиняться своим желаниям. Вошел резко, сразу на всю длину. Казалось, хочет проткнуть меня насквозь, а я впивалась руками в ковер, ломая ногти. Мне хотелось вырвать его сердце и сжать в ладонях. Эта ночь была отражением всей нашей жизни: животным желанием обладать друг другом и диким страхом потерять. Когда хватка ослабла, и я почувствовала, как его соки стекают по моему бедру, упала без сил.

Бессонов поднялся и прошел к бару:

— Ты была неподражаема, — зло бросил он.

Я встала, и, подхватив халат, отправилась в спальню, виляя обнаженными бедрами. Могу поклясться, он прошипел мне вслед: «Сучка!». Достаточно тихо, чтобы я сделала вид, что не слышу. Что ж не убил, и на том спасибо.

На следующий день, я перерыла все свои вещи, но так и не нашла заветной шкатулки. К счастью, после завтрака у меня по расписанию психиатр. Это было сложно, но я уговорила его провести сеанс гипноза. Я бегу вверх по ступеням в свою квартиру, хватаю шкатулку, переворачиваю, содержимое высыпается на столик, и вот он — бесценный клочок бумаги.

Когда доктор вернул меня в реальность, передо мной лежал лист с номером телефона. Я счастливая до безумия оплатила двойной тариф, и, не дожидаясь конца занятия, покинула дом.

Отправившись в парк, устроилась на лавочке и, набрав цифры, услышала короткое «Да».

— Сергей Петрович, это — Полина.

— Когда ты звонишь — жди беды.

— Вместе мы можем ее предотвратить.

Объяснив настолько, насколько это было возможно по телефону ситуацию, я получила «добро». Он отключился, а я пошла кормить уток.

Дома обстановка была напряженной. Глеб меня избегал, был холоден и отстранен. Это было мне на руку, я спокойно могла изучить план гостиницы и продумать всевозможные варианты развития событий.

— Это немыслимо, но я начинаю подозревать, что у тебя кто-то есть, — сказала я за ужином.

— Не стоит волноваться! Я твой до гробовой доски, — хоть Глеб и улыбнулся, но звучало зловеще.

Глава 3. Преступление и Наказание

В назначенный день, я отменила психиатра и отправилась в «Офелию». Надев парик и темные очки, бросила машину за несколько кварталов и, добравшись до гостиницы пешком, зашла через служебный вход. Гостиница представляла собой девятиэтажное здание, и единственный лифт не просматривался с ресепшена, очевидно это был один из критериев, по которым Макс выбрал пристанище. Я спокойно поднялась на нужный этаж, о камерах должен был позаботиться человек Макара.

Осторожно постучала в дверь нужного номера. Сначала мне казалось, что там никого нет, однако через минуту дверь открылась, и Макс затащил меня внутрь.

— Я думал, ты не придешь, — шептал он, прижимая меня к себе и целуя.

— Как я могла не прийти, — я отвечала на его поцелуи, и вскоре на нас уже не было одежды.

Лежа в пушистых подушках, я изображала оргазм, Макс же трудился в поте лица. Я не слышала, как открылась дверь. Поняла, что все закончилось лишь, когда его тело, обмякнув, стало тяжелым, а я оказалось забрызгана чужой кровью.

— Черт! Сними его с меня! — обратилась я к напарнику, едва сдерживая рвотный рефлекс.

Быстро приняв душ, я оделась, и мы покинули «Офелию».

К счастью, Глеба не было дома и у меня было время привести свое душевное состояние в шаткое равновесие. Я успокаивала себя тем, что у меня не было другого выбора. Если бы я не пришла, он убил бы Глеба. Скажи я Бесу, риск тоже был бы слишком велик. Макс не просто мальчишка, он — первоклассный киллер. Малейший прокол и он бы ушел, мы никогда бы его не поймали, и Глеб был бы нежилец.

Я уснула, так и не дождавшись Бессонова, зато утро было фееричным.

Он ворвался в спальню словно ураган, сорвав с меня одеяло заорал:

— Вставай, спящая красавица, мать твою!

— Что случилось? — изобразила я недоумение, продолжая сидеть на кровати и потирая глаза.

Я-то, конечно, знала, что случилось, и то, что Глеб не поверит в мою непричастность тоже, но попытаться стоило.

Он молча стащил меня с кровати, и, припечатав к стенке зашипел:

— Где ты была вчера с 13.00 до 15.00?! Отвечай!

— Глеб, что ты делаешь? — всхлипнула я, — Ты же обещал!

— Где ты была?! Ты отменила психиатра!

— Я не хочу больше ходить к мозгоправу! Я вспомнила достаточно, чтобы никогда не быть нормальной!

Он ударил кулаком в стену, потом еще и еще, я зажмурила глаза и завизжала.

— Господи, я всего лишь, отменила психиатра, Глеб!

— Полина, как называется спектакль, который ты сейчас разыгрываешь?! Ковалев младший обнаружен с пулей в затылке!

Я закрыла глаза руками и разрыдалась, дав волю чувствам.

— Боже, какой ужас! У Клима много врагов…— закинула я удочку.

— Да, но преставился он в нашем городе!

Я ахнула, а Глеб подошел ко мне в плотную, взяв меня за подбородок прошипел:

— Он был в постели, без штанов. Некто подобрался так близко, что твой щенок пропустил пулю. Кто-то, кому он доверял, ради этого человека он сюда и приехал. Если я узнаю, что это была ты, а я почти в этом уверен, клянусь, я тебя прибью. На этот раз по- настоящему.

— Он был с женщиной... Выстрел в затылок…как она должна была изловчиться? — размышляла я вслух, пытаясь направить мысли Глеба в нужное русло.

— Очевидно, стреляла не она, либо она выше среднего роста, но она ушла. Сечешь?! Ее нет!

— Как ты можешь обвинять меня! У нее был подельник, у меня нет в этом городе даже знакомых. Или ей просто повезло, и она к этому времени уже покинула номер, разминувшись со стрелком, тогда это могла быть любая дама, даже легкого поведения, — развела я руками.

— Очень оригинально, проехать тысячу километров ради шлюхи, не находишь?

— Чего ты хочешь от меня?! Чистосердечного признания?! Тебе ведь, в сущности, не важно, была это я или нет? — перешла я к стадии «нападение».

Он развернулся и вышел, громко хлопнув дверью.

Через несколько часов, когда страсти понемногу улеглись, я занялась своими делами, а именно: приготовила обед, решив отвезти Бессонову на работу. Как известно, путь к сердцу мужчины лежит через желудок, а мне нужно было задобрить Глеба так, чтобы он выкинул из головы дурные мысли.

В офисе я появилась при параде с корзинкой в руках, чем вызвала недоумение секретарши, которая мне, кстати, не понравилась. Слишком молодая и пышногрудая брюнетка.

— Что это? — рявкнул Глеб, указывая на корзинку.

— Обед. Решила тебя побаловать. Так делают любящие жены, для своих мужей. Видела в кино, — улыбнулась я во все тридцать два зуба.

— Кино называется «Яды»? — сказал он, доставая еду.

— Чувство юмора — одно из твоих главных достоинств, но самое главное, конечно другое, — я игриво прикусила нижнюю губу.