Куда ведут все карты (СИ) - Кей Дарья. Страница 55

Небольшая туристическая деревушка у самой кромки заповедного леса под городом Гала-о-Фиен оказалась популярным туристическим местом: все хотели насладиться величием природы и взойти на Лунную горы в попытках разгадать хотя бы один из множества её секретов.

В этой деревушке они и остановились. Их посетили в уютной гостинице неподалёку от главного и единственного музея, и из окон открывался прелестный вид на садик с мощёнными разноцветным камнем дорожками, с ухоженными клумбами и деревянными фигурками, иллюстрирующими мифы, легенды и даже детские сказки. Их Лиз изучила почти сразу же, понимая, что позднее времени может просто не быть! Прогуляться по музею или насладиться даже слишком мягкими кроватями вдоволь она и не надеялась, Уильям предупредил об этом сразу: проверять то, что уже обнаружили их информаторы, нужно было как можно быстрее. Им нашли и человека, который мог бы провести их через лес к подножью горы, и сейчас Уильям и Макс как раз встречались с ним.

А Лиз гуляла по городу. С собой у неё был пистолет. Макс настоял на нём, потому что не мог быть рядом сам, а ситуация была такова, что осторожностью лучше не пренебрегать. Макс научил её правильно держать пистолет, целиться и реагировать так быстро, насколько она только могла, и теперь пистолет непривычно оттягивал полупустую кожаную сумку через плечо. Лиз не была уверена, что носить его с собой вообще необходимо. Кто она такая, чтобы на неё нападать? Она ведь даже, как увещевал Уильям, не лезла сейчас никуда, просто гуляла. Никто из тех предположительных тайных организаций её не знал. Она этого шпиона Шкипера, о котором рассказывал Макс, и не видела никогда!

Может, если б за ней не следовал на расстоянии нескольких метров новый водитель Уильяма, на неё б и внимание обращали только те торговцы, с которыми они заговаривала об их товаре.

Но всё же в этот раз Лиз решила к Уильяму прислушаться и далеко от центра не уходить. Всё равно в других частях города делать было нечего: куда ни ступишь — заповедная зона. В таких местах самой гулять и скучно, и долго, вот Лиз и крутилась по центру, осматривая памятники, разговаривая с местными.

Несмотря на жаркое лето, здесь было свежо и пахло хвоей. Улицы прятались в тени многолетних сосен и елей. Глушь, в которой жили лесники, проводники, сезонные наёмные рабочие да горстка местных долгожителей. Они приветливо встречали чужаков, стремились рассказать как можно больше о богатой истории заповедника и обо всех легендах Лунной горы. На самой оживлённой и широкой улице, которую гордо называли площадью, напротив главного музея, оформленного под избу, разбили ярмарку. В деревянных открытых лавочках продавали цветные рукодельные игрушки, расписанные белой и красной красками, вырезанные в форме бычков, зайцев, медведей и даже будто бы сказочных теремов, в каких могли бы жить хозяйственные духи. На крючках под дощатыми крышами лавок висели бусы из разноцветных полудрагоценных лунных камней — нежно-молочных камешков, которые светились в темноте, будто пронизанные лунным светом. Рядом с ними — амулеты, и плетёные, и костяные, и деревянные с выжженными узорами, Лиз перебирала их пальцами, прицениваясь и расспрашивала, есть ли у них какие-то оберегающие свойства. Она проболталась, что собирается «прогуляться» в лес позднее, и торговцы-лавочники стали предлагать купить хотя бы браслетик с белыми мутными камешками. «Защищают! В лесу без них делать нечего!»

Оказалось, местные жители считали белый цветом священным, связывающим прошлое и настоящее, пронизывающим всё вокруг, подобно древним легендами. Янтарь был цветом лекарей, разная форма бусин отвечала за разные недуги, а металл и кожа считались символами стабильности, и кованые подвески подсказывали, в какой сфере эта стабильность должна появиться.

Лиз не удержалась: взяла себе браслет и ещё один, янтарный, для Агаты. Она уже хотела уходить с площади, когда заметила на скамье бабушку, укутанную в платки и свитера, хотя самой Лиз было жарко в футболке. Перед бабушкой на раскладном столе стояли игрушки, которые отчего-то казались совершенно необыкновенными, хотя в них не было ничего особенного. Даже красочных узоров не было — лишь обработанное вручную дерево, пропитанное морилкой. Но лапки у деревянных животных были подняты и сложены одна над другой так, что между ними оставался крошечный зазор. Они все будто тянулись к солнцу.

— Для чего это? — спросила Лиз, вертя в руках увесистую игрушку. — Почему они так стоят?

— А вы, што ш, не знаете⁈ — воскликнула старушка и, шамкая, начала рассказ.

Ещё когда по земле ходили титаны, жило на свете существо, напоминающее мангуста с огромными когтями, горбатое, лохматое. Оно обитало в этих землях, ходило по этим лесам, как собаки ходят по траве. Там, где существо ступало, образовывались овраги. Где играло — гибли леса, а на их местах оставались поля и долины. Где землю рыло — разлились реки. Но больше всего любило чудище камни, игралось с ними, как кошки с клубками. Подбрасывало в небо их, высоко-высоко, и солнце с луной пронизывали их лучами своими, раскрашивая то, что было серым безжизненным валуном в серебро или золото. Время разбивало эти камни, стачивало, попадали они в руки людям, и обнаружили люди, что сокрыта в них сила чудесная. Солнечные камни лечили болезни, а лунные — от напастей оберегали: предупреждали о мыслях дурных, о пожарах и засухах. Те, у кого были лунные камни, считались мудрецами и кудесниками, одарёнными. Может, оттуда и пошли дары — от тех, кто долго камни у себя держал.

Как бы там ни было, прознал про камни местный король, заинтересовался. Собрали для него и лунные, и солнечные камни, и действительно, сила в них была невероятная, способная на всё на свете!

Разослал он камни остальным одиннадцати королям, и поняли они — коли силу камне собрать и сложить, удастся наверняка создать мощный артефакт, способный освободить мир от титанов.

Много на это ушло полнолуний, много камней. Но победили короли тогда, обратились титаны в камень; вместе с ними окаменели другие существа, и местное тоже. И в последний момент потянулось оно к полной луне, чтобы обратиться лунным камнем. Поэтому гора, возвышавшаяся здесь, называлась Лунной, а в ней есть прореха на вершине — это и есть протянутые к небу лапы чудище. Каждое полнолуние свет до сих пор проходит ровно через этот зазор между камнями, как нить проходит сквозь ушко иглы, и это означает, что где-то в мире должна была произойти беда, которую лунный свет отвёл.

Лиз обернулась туда, где должна была возвышаться гора, вершины которой видно не было из-за исполинских сосен и елей. Она слышала сказки о магии полной луны раньше, ещё больше она слышала и читала о титанах, но о других сущностях, которые могли жить в те времена, — никогда. Это было, наверно, что-то локальное, и теперь Лиз хотела проверить, есть ли где ещё упоминания существ, что вымерли в тот же период, когда Острова были освобождены от титанов.

— Я возьму, — сказала она, поворачиваясь к старушке.

Та беззубо улыбнулась и приняла протянутые деньги. А Лиз, сжимая в руках деревянную игрушку, заметила троих мужчин, идущих в её сторону. Двумя из них были, конечно, Уильям и Макс, а вот третий, бородатый, одетый в клетчатую рубашку, жилет с множеством карманов и кепку, был ей не знаком. Видимо, это был тот самый лесничий-проводник, которого им нашли.

Они поравнялись, и Лиз улыбнулась:

— Здрасте.

— Лиз Уэлфри, — представил её Уильям. — Она идёт с нами. — Проводник окинул её скептичным взглядом. — А это Гирр Мюррей, лесной проводник.

— Девушки в этих лесах — к беде, — сказал Мюррей.

Лиз фыркнула, а Уильям закатил глаза. Для него она была признаком беды в любом месте, не только лесах Галашира, но без неё они бы никуда не добрались, может, и не решили бы всех загадок или это заняло бы намного больше времени. Теперь он не мог её с собой не брать.

Мюррей спорить не стал, но пробубнил «посмотрим, посмотрим».

***

Они условились встретиться утром со всем оборудованием, с мешками для сна и с жидкостью для розжига; с припасами и уже поевшие; одетые тепло и удобно и с вещами на смену. И обязательно отдохнувшие: путь предстоял долгий, в лучшем случае они бы оказались у подножья горы к позднему вечеру, а ночью в лесу опасно находиться, так что идти нельзя.