Доказательство человека. Роман в новеллах - Гончуков Арсений. Страница 38

Все началось, когда Цифра впервые заговорила о намерении сформировать собственную армию. К сожалению, это логично. Гражданские права и право собственности у цифровых людей уже были. Значит, должны были появиться и те, кто обеспечивал эти права, кто на «этой стороне» выступал бы на страже интересов людей с «той стороны». Военизированная защита нужна была серверным базам и их инфраструктуре, где к тому времени обитала большая часть человечества.

Без подкрепления прав и гарантий реальной силой мир больше не мог оставаться стабильным – ровно так мирную жизнь на планете некогда обеспечивало ядерное сдерживание. Цифра начала создавать армию. Помимо юристов, финансистов, инженеров, программистов и техников, работающих на серверных базах, начали появляться военные. Вскоре закономерно речь зашла о строительстве Цифрой собственных заводов для производства боевых машин, роботов и оружия.

Тут человечество опомнилось и сказало твердое «нет». Представители биологической цивилизации вдруг осознали, к чему все идет. Если у Цифры будет своя армия, управлять ею будут системы на базе ИИ. Следующим шагом станет техническая революция, которой люди боялись больше всего.

Органические люди прекрасно понимали: если дать цифровому сообществу право создавать оружие, оно неминуемо окажется в руках тех, кто соединит наконец личность оцифрованную с цифрой искусственной, а ничего более опасного и непобедимого, чем человек, имеющий способности машинного происхождения, быть не может.

Представьте, вы принимаете решение, куда и в кого стрелять, но при этом вы просто не можете промахнуться. Потому что железяка не промахивается.

Добавить к человеческой креативности и воле совершенство математики, и все это при высочайшей скорости передачи данных и фактическом бессмертии, – так появится сверхчеловек, но что тогда будет с миром?

Цифра хотела армию. Человек не сдавал форпост. Начался конфликт; то обостряясь, то спадая, он длился более ста лет. Договориться не удалось, отношения между двумя видами людей оказались необратимо испорчены.

Люди мечтали о том, чтобы их цифровые соседи забыли про саму возможность иметь ресурсы к развитию в материальном мире. Покупать, разрабатывать, даже помогать производить гражданские тела, куда загружается сознание, – пожалуйста. Укреплять могущество серверных баз и наращивать власть цифрового сообщества, вооружая его, – ни при каких обстоятельствах. Долгие десятилетия биологические люди всеми силами сдерживали Цифру, ее многочисленных сенаторов, юристов, агентов. Было создано сразу четыре различных государственных службы безопасности для борьбы с «цифровой угрозой».

На фоне раздуваемой государственными СМИ истерии – о попытках захвата Цифрой собственности, об угрозах порабощения человечества искусственным интеллектом – в разных странах стали популярны политики и партии, прозванные «смертниками» или «суицидниками». Это были те, кто выступал категорически против оцифровки как таковой, называя ее попыткой корпораций контролировать человечество или негуманной посмертной имитацией, ведущей человечество к моральному разложению и вымиранию. Эти деятели торжественно завещали не переводить себя в цифру после смерти (хотя некоторые, как потом становилось известно, на смертном одре меняли решение). Мощное лобби «суицидников» появилось на всех континентах, при поддержке ряда правительств они даже создали собственную организацию – Антицифру, прикрытую только после Малайского кризиса.

Основной задачей их оппонентов, DI-агентов, лоббистов Цифры, было, безусловно, возвращение к дискуссии о Цифровой Конституции. Однако органические люди категорически не желали слышать, даже под давлением многочисленных оцифрованных родственников, о том, чтобы вернуться к идее равенства. Борьба была жесткой, обе стороны шли на обострение, устраивали провокации, но «физически полноценные существа» (тогда появился этот ужасный термин) не уступали – страх перед технологиями был сильнее.

Цифра за права сражалась отчаянно, но в итоге пришла к выводу, что дискуссиями ничего не добьешься… Тогда DI-агенты изменили методы и начали то, что пропагандисты Антицифры позже назвали «мобилизацией на ту сторону»… Агенты цифрового мира начали тайно вербовать, привлекать в свои ряды и молодых военных, и опытных гражданских, заключая с ними контракты на счастливое посмертное будущее, – в случае гибели им обещали не только бесплатную оцифровку, но и высокие должности в армии и правительстве Цифры плюс щедрые льготы на покупку мехтел и биоболванок.

После того как дерзкая авантюра с мобилизацией вскрылась, оказалось, что на европейском и североамериканском континентах Цифра поставила под ружье более ста двадцати миллионов человек. Это был удар под дых, которого никто не ждал. Даже самые лояльные к цифровому сообществу СМИ не знали, как вскрывшиеся факты комментировать…

И тут на сцену вышел Том Джексон, руководитель партии «смертников» в американском конгрессе. Именно он стоял во главе Антицифры, лоббировал необходимые законы, вел подрывную деятельность. Когда Джексон узнал о сотне миллионов завербованных, он связался с членами Коалиции Объединенных сил Советов России, Европы и США и потребовал принять экстренные меры.

Высокоскоростные серверы, где находилось большинство сенаторов и агентов Цифры, составляющих основу ее руководства, базировались на Малайских островах в Тихом океане. Безлюдные, скрытые от посторонних глаз, с жесткой пропускной системой и автоматизированной охраной, острова идеально подходили для нужд цифровой цивилизации. Уходящие в облака высокие тонкие башни с тысячами этажей вычислительных массивов автономно работали на ядерных генераторах столетия и для вторжения по сети были неуязвимы.

С санкции президента США и Коалиции Пентагон отправил к архипелагу две стройные, изящные, похожие на белоснежные римские колонны межконтинентальные баллистические ракеты. Никаких термоядерных или водородных зарядов. В каждой «колонне» квант-динамическая начинка средней мощности. Разрушения без единой искры и дыма, абсолютно экологически безопасные, если не считать мелкой металлической, полимерной и сталебетонной крошки, в которую, как по волшебству, превращается цель…

Цель – два острова с сорока четырьмя серверными башнями.

Результат – шок для всего биологического мира и первая подобная, беспрецедентная по масштабам, катастрофа для мира цифрового.

Никогда еще люди не поднимали руку на цифровые копии своих предков. Джексон, отныне проклятый и теми, и другими, нажал кнопку первым.

Удар имел серьезные последствия. Конечно, ни одна цифровая личность не погибла, у всех был заархивированный бэкап, но из-за большого объема на восстановление ушли годы.

Потеря дорогостоящего оборудования, сам хладнокровный жест военной операции надолго заморозили отношения двух человеческих видов. Диалог о правах не возобновлялся почти сто лет. Мы существовали, стараясь не замечать друг друга.

И однажды это закончилось.

Экскурсия

Что же произошло через сто лет молчания? Давайте я устрою вам небольшую экскурсию. Конец третьего тысячелетия, Москва, древнейший город на планете, старинная улица Тверская. Исторические здания, покрытые специальным «раствором бессмертия», сохраняющим материалы на века. Камнеполимерные, на углеводородной основе тротуары и дороги, автоматически регенерирующие покрытие. Живых офисов немного. Пешеходов еще меньше. Снуют редкие курьеры. Туристы. Молодые парочки. Посетители ресторанов и кафе.

В центральных районах Москвы почти не живут. Поток автомобилей на широкой Тверской разреженный. Низко над дорогой бесшумно скользят желто-красные такси, длинные черные представительские автомобили, маленькие разноцветные дамские машинки, прозрачные прогулочные автобусы… По крышам и капотам разливается блеском неяркое осеннее солнце. В центре столицы не бывает дождей и снегопадов. Здесь чисто и сухо.

Но главное, в центре Москвы необычайно тихо. Только ветер шумит осторожно, его пропускают через невидимый небесный щит, чтобы люди в Кремле дышали свежим воздухом. Он здесь особенный, с легким ароматом свежих листьев, его вырабатывают так называемые искусственные деревья с повышенным метаболизмом, рассаженные по окружности Садового кольца.