Тамплиеры. Рыцари-храмовники - Рид Пирс Пол. Страница 47

Совершенный Сивиллой «дворцовый переворот» означал победу «ястребов» над «голубями» во главе с Раймундом, графом Триполи. И хотя «голуби» отбивались с большим трудом, на их стороне были практически все королевские вассалы, за исключением Рено де Шатильона. Самого Ги де Лузиньяна почти все презирали. Граф Раймунд предлагал короновать принцессу Изабеллу, 13-летнюю дочь покойного Амальрика I, вышедшую замуж за 11-летнего Онфруа Торонского. Их венчание состоялось год назад в замке Керак, осажденном войсками Саладина. Он приказал приостановить обстрел крепости из осадных орудий на время обряда венчания, и в благодарность мать Онфруа послала мусульманским вождям блюда с брачными яствами. Как уже говорилось, эта осада была снята при личном участии Балдуина IV, вынужденного передвигаться на носилках; однако события тех дней сильно напугали юного Онфруа Торонского — по свидетельству современников, он «обладал чрезвычайной красотой и для своих лет был весьма образован, но по своим наклонностям больше походил на девушку, нежели мужчину». Когда же Раймунд предложил его кандидатуру на королевский трон, Онфруа от страха сбежал в Иерусалим, где засвидетельствовал свое почтение Ги де Лузиньяну. Так переворот стал свершившимся фактом, и все бароны, не считая Раймунда, графа Триполи, и Балдуина Ибеленского, выказали полную покорность новому монарху.

С этого момента уже ничто не могло сдержать агрессивных планов Рено де Шатильона. Доставшиеся ему в результате женитьбы земли за рекой Иордан простирались до Акабасского залива в Красном море. По этой территории, прорезавшей владения Саладина, пролегали многочисленные караванные пути из Египта в Сирию. В 1182 году, воспользовавшись стратегическим расположением своего фьефа, он совершил ряд вооруженных набегов на соседей-мусульман. Его вероломство вызвало резкое возмущение всего мусульманского мира. Выстроив и опробовав новые галеры в Мертвом море, Рено затем спустил их на воду в Акабасском заливе. Отсюда он направился на юг, безжалостно грабя и опустошая мусульманские порты, расположенные по обоим берегам Иордана, а также торговые корабли и даже суда с паломниками, направлявшиеся в Мекку. Бросив якорь в порту ар-Рагиб, он снарядил вооруженную экспедицию в саму Мекку, намереваясь вывезти оттуда останки пророка Мухаммеда. Однако неподалеку от города франкский отряд был разбит египетскими войсками, которые направил туда Малик, брат Саладина. Захваченных в плен латинян публично казнили на площадях Мекки и Каира.

Неизвестно, был ли это единичный террористический набег, осуществленный лично Рено, либо одно из «самых дерзких деяний в цепи совместно задуманных акций от лица всего Иерусалимского королевства», однако описанные выше события сразу превратили Рено в кровного врага Саладина, которого весь мусульманский мир считал гарантом безопасности мусульманских святынь на Ближнем Востоке и авторитет которого неожиданно оказался подорван. Сразу после вступления на трон короля Ги Рено еще сильнее рассердил Саладина, захватив мусульманский торговый караван, направлявшийся из Египта в Сирию, и уничтожив охранявший его отрад египтян. Это было откровенное нарушение перемирия, и Саладин потребовал полного возмещения потерь, в первую очередь от самого Рено, отказавшегося даже принять его послов, а затем и от кораля Ги — тот, правда, приказал Рено прекратить бесчинства и уладить конфликт, но так и не смог заставить его подчиниться: ведь во многом благодаря ему он и получил свою корону.

Естественно, что все недоброжелатели Рено сочли разграбление мирного каравана актом неприкрытого бандитизма; но даже его сторонники называли такое поведение «необъяснимым», полагая, что, возможно, он просто ошибся и принял отряд охранников-египтян за воинов Саладина, нарушившего перемирие. Каковы бы ни были мотивы этого инцидента, война стала неизбежной — причем в то самое время, когда между латинскими государствами на Ближнем Востоке произошел раскол. Выявился конфликт между баронами-старожилами, изо всех сил пытавшимися удержать свои владения, и вновь прибывшими из Европы рыцарями, стремившимися к новым походам и территориальным завоеваниям. В тот же период обострились идеологические разногласия между сторонниками добрососедских отношений с мусульманами и теми, кто рассматривал любой компромисс с неверными как предательство основ христианства. При этом было весьма непросто провести четкую границу между двумя лагерями. Однако можно однозначно утверждать: сам факт, что граф Триполи бегло говорил по-арабски и с интересом изучал исламские тексты, заставлял подозревать, что он не во всем следовал христианским принципам.

Словно желая укрепить эти подозрения, Раймунд обратился к Саладину за помощью в борьбе против Ги де Лузиньяна. Их переговоры не ограничивались простым соглашением о перемирии — речь шла об открытом сотрудничестве. Идя навстречу своему возможному союзнику, Раймунд даже разрешил коннице египетских мамлюков под командованием сына Саладина аль-Афдаля пройти через свои владения в Галилею — для проведения там разведки. Согласно договоренности, мусульманской кавалерии не разрешалось проводить военные операции и оставаться на чужой территории на ночь. Об этом соглашении были извещены все подданные графа Раймунда, в том числе в замке Фев, куда как раз прибыла делегация, посланная королем Ги для примирения с графом Триполи, — в нее входили великие магистры тамплиеров и госпитальеров.

Жерар де Ридфор тут же призвал под свои знамена девяносто рыцарей-тамплиеров из окрестных крепостей и направился к Назарету, где к нему присоединились еще сорок рыцарей. Недалеко от Назарета его воины встретились с мусульманским отрядом, который остановился на водопой у Крессонского источника. Увидев явное превосходство мусульман, магистр госпитальеров Роже де Мулен предложил Жерару отступить. Его поддержал и маршал тамплиеров Жак де Майи. Однако их предостережения лишь распалили Жерара де Ридфора. Обвинив своего коллегу-госпитальера в трусости, он оскорбил и Жака де Майи: «Вы говорите как человек, который хотел бы удрать; вы слишком любите свою белокурую голову, которую вы так хотели бы сохранить». — «Я умру перед лицом врага как честный человек, — ответил ему брат Жак. — Это вы повернете поводья как предатель». Объединенный рыцарский отряд с ходу атаковал египтян, но результаты оказались плачевными: все рыцари, включая Жака де Майи и Роже де Мулена, были убиты, в живых остались лишь трое тамплиеров, в том числе сам виновник этой катастрофы Жерар де Ридфор. Многие светские рыцари попали в плен вместе с христианами из Назарета, которые выбрались из города в надежде поживиться легкой добычей.

Единственным достижением латинян можно считать последовавший после поражения разрыв постыдного соглашения между графом Раймундом и Саладином, а также примирение графа с королем Ги. Пока Саладин стягивал мусульманские войска из подчиненных ему доминионов — Алеппо, Мосула, Дамаска и Египта — в местечко аль-Аштар за рекой Иордан, король Ги также объявил всеобщую мобилизацию латинских ратников, назначив пунктом сбора город Акру. Тридцать тысяч марок, переданных английским королем Генрихом II тамплиерам для организации нового крестового похода, были использованы для оплаты наемников и экипировки армии латинян. К исходу июня король Иерусалимский собрал под свои знамена 20-тысячное войско, включая 12 тысяч кавалеристов. Фактически в Иерусалим были стянуты все воинские ресурсы — как добровольцы, так и наемники, — которыми латиняне располагали на Ближнем Востоке; христианские крепости и поселения опустели.

1 июля 1187 года Саладин форсировал реку Иордан южнее Тивериадского озера с 30 тысячами пехотинцев и 12-тысячной конницей. Далее он разделил войско на две части — половина отряда направилась на запад, в сторону предгорий, а остальные двинулись к расположенной на берегу озера Тиверии. После недолгого сопротивления город перешел в руки турок, однако графиня Триполи, укрывшаяся в Тивериадском замке вместе с сыновьями, успела отправить послание своему супругу, который находился с королевской армией в Акре.